Отложить этот разговор на потом? Нет, потом будет еще страшнее. Нужно принимать решение немедленно. Здесь и сейчас ее принц обещал хранить ей верность.
– Ты прекрасна, Лили, – сказал Алекс. – Тебе столько всего пришлось пережить.
– Я не хочу, чтобы ты об этом думал, – отрезала она. Внезапно ее осенило. – Скажи, ты спал со мной только из жалости?
– Конечно, нет.
– Рада это слышать. Та ночь была сказочной. Я помню, как лежала рядом с тобой и любовалась твоим потрясающим телом.
– Значит, потрясающим? – произнес он, самодовольно ухмыляясь. – Я то же самое думал о твоем теле.
Они одновременно рассмеялись.
Его смех… Он привлек ее в первую очередь. Затем были нежность, страсть и наслаждение, но именно смех соединил их.
Именно в смехе они сейчас нашли спасение. Страх и неуверенность можно было оставить на потом. Свободой она сможет наслаждаться, когда ей больше ничего не останется. Наверное, это было глупо, но его сострадание затронуло в ней что-то, что никто никогда не затрагивал.
Внезапно она, до сих пор желавшая ограничить свою жизнь воспитанием сына и строительством лодок, захотела большего.
– Значит, ты обещаешь хранить мне верность до окончания нашего брака?
– Да, – твердо ответил Алекс.
– Итак… – она сглотнула, – если мы будем верны друг другу, нас впереди ждет год монашеской жизни.
– Из меня получится очень плохой монах, – рассмеялся Алекс. – Не думаю, что мне пойдет тонзура.
Лили представила себе его с лысиной на макушке, обрамленной густыми темными кудрями, и тоже не смогла удержаться от смеха.
– Не очень сексуально, правда? – улыбнулся он.
Она улыбнулась в ответ, и между ними проскочила искра желания.
– Если мы будем спать вместе, – начала она, отчаянно пытаясь скрыть свое волнение, – нам следует лучше предохраняться.
– Я поменял марку предохраняющего средства.
Лили заморгала. Похоже, Алекс действительно был не против снова заняться с ней любовью – А я предохраняюсь.
Его глаза расширились от удивления и потемнели.
– То есть как?
– Зная, что не могу себе доверять, я незадолго до нашей свадьбы начала принимать таблетки.
– Понятно. – Он снова рассмеялся. – Итак, давай посмотрим, что мы имеем. Ты находишься в моем доме. Мы сегодня поженились. Ты невероятно красива и говоришь, что готова заняться со мной любовью.
– С чего ты взял, что это приглашение?
– Будем считать, что ты ничего мне не говорила. – Он притянул ее к себе. – Я привык, чтобы подобные предложения исходили от меня. Итак, Его Высочество принц Александрос Константинос Миконис, крон-принц Сапфирового острова, просит Ее Высочество принцессу Лили Миконис составить ему компанию.
– Принцессу? – пропищала Лили. – Я принцесса?
– Да, поскольку теперь ты жена принца, – произнес он ей в волосы. – Миа больше не королева, поскольку Объединенного Королевства Бриллиантовых островов больше не существует. Скоро она получит письмо, в котором будет говориться, что она больше не имеет права пользоваться титулом.
Лили ошеломленно уставилась на Алекса – своего мужа – и представила себе реакцию Миа.
– Ты замечательный, – сказала она, не удержавшись, и его глаза заблестели от желания. – И когда же я получу твое приглашение?
– Терпение, дорогая, – улыбнулся он. – Мне еще нужно расплавить воск для печати. У тебя случайно нет свечи?
– Нет, и я определенно не собираюсь ее искать, когда со мной такое творится.
– Значит, – он крепче прижал ее к себе, – если я пришлю тебе приглашение без официальной печати…
– Ты получишь ответ быстрее, чем ожидал.
– Правда?
– Да, – прошептала Лили. – Возможно, прямо сейчас.
– Сейчас? – Его руки легли на ее ягодицы. – И каков же будет твой ответ?
– Думаю, что-то вроде «Ее Высочество принцесса Лили София Миконис с удовольствием принимает приглашение».
Его теплое дыхание обожгло ей кожу, и остальной мир перестал для нее существовать.
Остались только они вдвоем. Как такое случилось? Как безобидная сцена кормления малыша могла привести к подобному?
Ее колени дрожали от желания, но ей больше не нужно было твердо стоять на ногах. Алекс крепко сжимал ее в объятиях и смотрел на нее полными страсти глазами.
– Как насчет места и времени? – спросил он.
– Это нужно обсудить.
– Что ж, давай обсудим. Первый фактор – время. Прямо сейчас тебя устроит?
– У меня нет никаких срочных дел.
– Отлично. А место?
– Может, не здесь?
– Ты права. Не нужно мешать нашему сыну.
Наш сын… Эти два слова были для нее дороже самых красивых комплиментов.
– Видишь дверь в стене?
– Хочешь сказать…
– Да. – Он снова рассмеялся.
– Ты заранее все это спланировал!
– Неправда, – обиделся он – Как хороший отец, я подумал, что мы могли бы вставать ночью к Михалесу по очереди, потому и выбрал для вас комнату рядом со своей.
– Хочешь сказать, что прямо за этой дверью находится твоя спальня.
– Ты что-то имеешь против?
– Нет, но немного роскоши не помешало бы. Кажется, когда мы в прошлый раз занимались любовью, над твоей кроватью висела шикарная люстра.
– Мне распорядиться, чтобы ее привезли из замка?
Лили рассмеялась.
– Обожаю, когда ты смеешься, – сказал Алекс.
– Меня тоже заводит твой смех, – призналась Лили.
– Может, нам придумать юмористический номер и выступать с ним в каком-нибудь телевизионном шоу?
– Давай попробуем.
– У меня есть идея получше. – Алекс пересек комнату и открыл смежную дверь.
Не успела Лили опомниться, как он подхватил ее на руки и понес в свою спальню.
– Прости, здесь нет хрустальной люстры, – прошептал он, опуская ее на кровать.
– Думаю, я как-нибудь это переживу. Главное, чтобы был смех.
– Смех, – повторил он, вытаскивая рубашку из брюк. – Хорошо, дорогая, давай начнем.
Лежат две сосиски на сковороде. Одна поворачивается к другой и говорит: «Как здесь жарко, черт побери»! Что ей отвечает вторая?
– Не знаю, – сказала Лили, глядя в его смеющиеся глаза.
– Ух ты, говорящая сосиска!
Анекдот был глупым, но Алекс так озорно улыбался, что она прыснула со смеху. Тем временем он опустился рядом с ней на кровать и стянул с нее футболку.