— Это не овощ и не фрукт, — ответил Эван, подходя к своей машине.
— А что?
— Сейчас увидишь. Оно живое, дышащее…
Рот Лауры приоткрылся от удивления.
— Ты окончательно заинтриговал меня. Ну что это, Эван?
— Отвернись.
— А глаза закрыть?
— Если хочешь.
Лаура послушно отвернулась и закрыла глаза, чувствуя себя ребенком, жизнь которого полна любви и удивительных открытий.
— Можешь смотреть.
Она быстро обернулась. Эван протягивал ей корзинку, в которой на одеяльце лежал маленький комочек черного меха с нефритовыми глазами.
— Котенок! — восторженно воскликнула Лаура.
— Ты сказала однажды, что любишь кошек.
— Разве не все их любят?
— Отнюдь, — сухо ответил Эван.
— Какая она очаровательная! — Лаура протянула руки.
— Он.
— Можно взять?
Ее прелестное лицо лучилось от восторга, и Эван едва удерживался, чтобы не обнять ее. Но интуиция настойчиво подсказывала ему, что не следует спешить.
— Он теперь правда мой?
— Тебе очень приятно делать подарки. Что случилось, Лаура? Что я сказал не так? — Эван увидел, как вдруг омрачилось ее лицо.
— Ничего, просто вспомнилось кое-что. — Ей увиделся Колин, злобно кричащий: «Иди сюда и поблагодари меня как следует! Ты не ценишь…»
— Надеюсь, когда-нибудь ты доверишься мне.
— Со мной правда все в порядке, Эван. — Лаура посмотрела на котенка. — Ты мой дорогой… — заворковала она. — Такой красивый, такой пушистый…
— Я сразу решил купить его для тебя, как только увидел его зеленые глаза.
— Ты так внимателен ко мне, Эван, — поблагодарила Лаура, поднимая голову, чтобы взглянуть ему в лицо.
— Мне кажется, ты нуждаешься в добром отношении и заботе.
— Значит, ты любому человеку купил бы котенка? — спросила Лаура, пытаясь скрыть разочарование.
— Нет, только тебе.
— Мне это нравится. — Она радостно улыбнулась. — Но как быть с ним, когда настанет время возвращаться? — Как всегда при мысли, что ей придется покинуть этот город, вновь обретенных друзей, Эвана, у Лауры сжалось сердце.
— Куда? — спросил Эван резко.
— Обратно, в старую жизнь.
— То есть к доктору?
— Рано или поздно мне придется решать эту проблему, — тихо сказала Лаура, думая о том, как непросто это будет.
— Тогда смелее, прекрасная Лаура! — Эван понял, что эту тему следует закрыть. — Я здесь кое-что купил для котенка. В корзинке он может спать. Протягивая руку, чтобы погладить котенка, Эван коснулся ее руки и почувствовал, будто по нему пропустили электрический ток.
Лауре же показалось, словно ее закружил вихрь.
Этот мужчина знает, как целовать, как касаться, как смотреть. Она никогда не встречала никого подобного. Лауре показалось, что она отрывается от земли, а голова у нее легкая-легкая…
— Почему бы нам не занести нового жильца в дом?, — спросил Эван. — Как мы его назовем?
— Пусть это будет связано с музыкой! Фредди, в честь Шопена? Вольфганг немного тяжеловато для такого малыша, да? — Эмоции Лауры уже хлестали через край.
— По-моему, Фредди подойдет.
— Тогда отныне он Фредди. Посмотри, Эван, он уже полюбил меня.
Котенок прижался к ее груди и тихо урчал.
— Господи, а кто бы не полюбил, — тихо пробормотал Эван, борясь с желанием прижать ее к груди вместе с котенком.
— Это самая замечательная вещь, которая случилась со мной за последние годы.
— Разве твой доктор не осыпал тебя подарками?
Эван в тот же миг пожалел о вырвавшихся словах, увидев, как замерла ее рука, поглаживающая котенка.
— Осыпал. Но ни один из них не был мне так дорог, как этот. Спасибо, Эван. — Она склонилась к котенку, и Эван не смог рассмотреть выражение ее лица.
— Фредди составит тебе компанию. — Он постарался говорить как можно непринужденнее. — Кошки — очень умные существа, они быстро обучаются.
Улыбка вернулась на лицо Лауры.
— Что ж, первое, чему я научу Фредди, — это спать в моей постели.
Услышав эти слова, Эван тут же пожалел, что не может поменяться с котенком местами.
К Харриет они отправились вместе. Лаура очень любила это время суток, когда на темнеющем небосклоне одна за другой появляются первые звезды.
— О чем задумалась? — спросил Эван, прижимая теснее ее локоть к своему боку.
— О звездах. Я никогда раньше не задумывалась о них, пока не увидела небо над Кумера-Кроссинг, а теперь готова поверить во все мифы и легенды аборигенов. Они все такие… печально-возвышенные.
— Да. В них интерпретируются великие события и судьбы великих людей. И пусть все они похожи на сказку, в них есть доля истины. Традиции и культура аборигенов претерпели мало изменений в течение десятков тысяч лет. И когда мы поедем в Ред-Сентр, ты сама увидишь это.
— Не могу дождаться. — На поднятом к нему лице Лауры светилась улыбка.
— Я тоже. Я много повидал, но, мне кажется, ни один уголок не может сравниться с Ред-Сентр в своей первобытной застывшей красоте, Страна Безвременья…
— Это будет настоящее приключение. — Ее голос был полон радостного предвкушения. — Я уже полюбила этот город с его аккуратными маленькими домиками, как у меня, и большими колониальными особняками, как у тебя или у Харриет. Большинство домов просто утопают в зелени, и это странно, если учесть, что мы на краю пустыни.
— Это все благодаря тому, что под большей частью Квинсленда находится Большой Артезианский бассейн, из которого жители Аутбэка и снабжаются бесценной водой.
— Знаешь, я проголодалась, — призналась Лаура, уловив соблазнительные ароматы, когда они подходили к дому Харриет.
— Это здорово, потому что Харриет — исключительная кулинарка.
Дорожку к дому освещали включенные фонари и свет, льющийся из окон. Харриет, по-видимому, услышала их голоса, потому что распахнула дверь и вышла на крыльцо. Она обняла Лауру.
— Прекрасно выглядишь. Это платье очень тебе идет. — Она повернулась к Эвану. — Эван, я очень рада, что ты смог прийти.
— Ты слишком хороший кулинар, чтобы я смог отказаться от приглашения, — отшутился Эван, целуя женщину в щеку.
— А вы слышали о моей идее — вернее, это идея Кайла — открыть ресторан?
— Не слишком ли это сложно? Почему бы вам не продолжить преподавать? — спросил Эван, ведь Харриет было уже около шестидесяти.