— Я рассчитываю вскоре пуститься в путь, но не сейчас. Мне нужно закончить одно дело.
— А это дело, случаем, не миз Зои? Лучше бы это не оказалось тем, о чем я думаю.
— А что, если и так? — поддел его Пирс. — Мы с Зои муж и жена. Она уже достаточно взрослая, чтобы жить своим умом.
Хотя под незаконченным делом Пирс вовсе не имел в виду свое намерение уложить Зои в постель, слова Калли были слишком близки к истине.
— Не горячитесь, Делейни. Я знаю, что миз Зои уже взрослая женщина, но большую часть жизни она провела под охраной и защитой отца.
Пирс насмешливо фыркнул.
— Можете сколько угодно меня дурачить. Разве не она угрозами заставила меня на ней жениться? Я бы уже давно пустился в путь, если бы она не втянула меня в свои проблемы.
— Она спасла вам жизнь, — напомнил ему Калли.
— Мне это известно. Как вы думаете, почему я еще не уехал? Слова, сказанные нам священником, не удержали бы меня здесь, если бы я не чувствовал, что обязан Зои жизнью. Вы хороший человек, Калли. Зои не могла бы найти себе лучшего защитника. Ну ладно. — Пирс зевнул и потянулся. — Думаю, пора мне отправляться спать.
Хотя ночь только началась, Пирсу предстояло многое сделать. Сегодня он намеревался предпринять еще одну попытку проникнуть в кабинет Уиллоби и выкрасть закладную.
Глазами, горевшими от непролитых слез, Зои уставилась в темноту сквозь окно своей спальни. Ее земля, на которой она родилась и выросла, где всю жизнь трудился ее отец, чтобы передать ей, потеряна. Пышные луга, плодородные долины, журчащие родники, быстрые реки у подножия холмов… Господи, как она любила эту землю и дом, стоявший на ней.
Размышления Зои вернулись к Пирсу. Она задумалась, доволен ли он, что вся эта неразбериха так скоро закончится. Теперь он сможет уехать без чувства вины и взаимных упреков. Он оставался ее мужем достаточно долго, чтобы разрушить планы Уиллоби насчет нее. И это было все, о чем она могла его просить. Она должна позволить ему уехать, как обещала. Ему нужно решать собственные проблемы.
Зои узнала Пирса достаточно хорошо, чтобы понять, что он никогда бы не поднял руку на женщину. Вот ребенок Коры Ли — это совсем другое дело. Если настойчивость, с которой он пытался соблазнить ее, могла служить доказательством, Пирс вполне был способен спланировать и осуществить обольщение. Зои надеялась, что все для него закончится благополучно, даже если ее собственное положение казалось безнадежным.
Внезапно взгляд ее упал на ночную сорочку, которую ей подарил Пирс. Тогда она сложила ее и оставила на комоде, где могла любоваться ею. Зои с благоговением коснулась изящной вещицы и задумалась, как бы она выглядела в ней. По коже у неё побежали мурашки, а руки так и чесались попробовать натянуть ее на себя, даже если никто, кроме нее самой, никогда не увидит ее в этом наряде. Она нуждалась в утешении, и по какой-то непонятной ей причине эта ночная сорочка сулила ей его. Мысль о том, что Пирс сам выбрал и купил для нее эту вещь, вызвала новый поток слез из ее глаз.
Она потеряла свою землю, свой дом, а теперь ей предстояло вскоре потерять Пирса. Она стала женой, не зная даже истинного значения этого слова, не испытав радости стать настоящей женщиной. Суждено ли ей хоть когда-нибудь познать любовь мужчины?
Зои упрямо вздернула подбородок. Ее голубые глаза потемнели, исполнившись решимости. Может, ей никогда в жизни не познать любовь мужчины, но она вполне может познать его страсть. Все, что для этого требуется, — выйти в одну дверь и войти в другую… к Пирсу. Зои не знала, любит ли она Пирса, а он-то уж определенно ее не любит. Но сегодня ей обязательно нужен был кто-то рядом, кто понимал, как ей приходится страдать. Устремив горящий взгляд на сорочку, она приняла решение, надеясь, что никогда в жизни не пожалеет об этом.
Зои разделась, тщательно вымылась и облачилась в невесомый наряд. Медленно повернувшись, она посмотрела на себя в зеркало. Глаза ее от удивления широко раскрылись. Сорочка так облегала ее фигуру, словно была специально скроена на нее. Волосы ее выглядели не слишком привлекательно, поэтому она расплела косы и, расчесав пальцами шелковистые пряди, пустила их мягкими волнами свободно струиться по спине. Нахмурившись, она задумалась, понравится ли Пирсу, как она выглядит в ночной сорочке. Впрочем, ей этого никогда не узнать, если она останется в своей комнате, разглядывая свое отражение.
Судорожно вздохнув, Зои отворила дверь и вышла в коридор. Полоска света под дверью Пирса притягивала ее, как мотылька пламя. Она подошла к его двери, взялась за ручку и остановилась. Ее охватила дрожь. Она боялась и вместе с тем испытывала странное нетерпение. От предвкушения в груди ее нарастала тревога, унять которую мог один только Пирс.
Собрав все свое мужество, Зои повернула ручку, открыла дверь и ступила внутрь. В слабом свете единственной лампы погруженная в полумрак комната показалась ей незнакомой и таинственной. В первый момент она не увидела Пирса и испугалась, что он уехал, не простившись. Затем она заметила легкое движение и обернулась, как раз когда Пирс выступил из тени. Он был одет во все черное.
Пирс смотрел на нее и молил Бога, чтобы это не оказалось сном. Он не услышал, как Зои отворила дверь, только ощутил ее присутствие. Окутанная сияющей паутиной, она открывала перед ним все тайны своего прекрасного тела. Сердце его и мысли были полны только этой женщиной, которую он желал всем своим существом…
Под обжигающим огнем зеленых глаз Пирса Зои затрепетала, почувствовав такую полноту жизни, как никогда прежде. Она взглянула ему в глаза и вздрогнула, ощутив чувственный жар его взгляда, устремленного на нее. Нервы ее были напряжены до предела. Она уже готова была убежать, когда услышала его шепот.
Пирс пытался что-то сказать, но сумел только еле слышно прошептать ее имя. Он словно окаменел. Последнее время он часто фантазировал, представляя себе Зои в новой ночной сорочке, но ему не хватило воображения, чтобы достойно описать ее. Она была совершенством — от высоких упругих грудей, увенчанных изящными розовыми сосками, до скромного треугольника светлых завитков, прикрывающих ее женское естество, Зои являла собой воплощение мечты каждого мужчины. С ее длинными стройными ногами, тонкой талией и округлыми бедрами, она возбуждала в нем неукротимую, ни с чем не сравнимую страсть.
Пирс протянул к ней руки, и этот жест помог ему высвободить слова, теснившиеся в груди.
— Зои, ты прекраснее, чем я мог себе вообразить.
— Это все из-за ночной сорочки. Мне не следовало приходить.
Она неуверенно отступила к двери.
— Нет, не уходи! — Пирс в два шага догнал ее. — Настало время нам быть вместе.
К несчастью, Зои выбрала самое неподходящее время, чтобы прийти к нему. Всего через несколько часов он должен был быть на пути в город, чтобы проникнуть в банк.
Зои нервно облизнула губы, которые неожиданно пересохли. Внезапно ей показалось, что причины, заставившие ее прийти сюда, совершенно неуместны и неприемлемы.