— Насчет попаданца не знаю. Не попал я еще куда надобно. А насчет витязей… Откель знаешь, как витязей готовят, если сам не витязь?
— Ладно, уел. Возразить нечего.
— А мне есть. Вижу теперь, что наш ты. Только вот не пойму, за что тебя из витязей изгнали.
— Никто меня не изгонял. Отслужил два года, как положено, и на дембель.
— Опять слово нерусское. Что такое дембель?
— О! Дембель — это счастье! Отслужил положенное и после трудов ратных на свободу с чистой совестью.
— Видать, героическое что-то совершил, раз тебя так рано отпустили.
Старец извлек из своей котомки деревянную ложку, краюху хлеба, разломил ее на две части и протянул один ломоть Виталику вместе с ложкой. Сплетник кивком головы поблагодарил старца, зачерпнул из котелка каши и, держа ложку над ломтем, чтоб ни одна капля не упала на землю, поднес ее ко рту.
— Благодарствую, знатная трапеза, — одобрил юноша, возвращая ложку хозяину.
— Точно наш, — окончательно успокоился старец, внимательно наблюдавший за приемом пищи сплетника. — Ну и кто ты есть, росич?
— Хочешь верь, хочешь не верь, но совсем недавно правой рукой царя Гордона числился.
— Ой ли? А не молод ты, отрок, для таких чинов? — пришла очередь старцу запускать ложку в котелок.
— Может, и молод, да царь-батюшка уж больно на этом настаивал. Сначала царским сплетником назначил, а потом, зараза, таким боярством наградил, что волосы дыбом встали. Сплошной геморрой, а не боярство.
— Царский сплетник? — вскинул брови старец. — Наслышан о тебе, наслышан.
— Когда успел? Я возле Гордона всего второй месяц отираюсь.
— Гм… «отираюсь». О таких витязях, как ты, слухи далеко идут. И что заставило тебя посередь ночи из Великореченска в лес бежать?
— Дела, отец. Очень срочные дела, — тяжко вздохнул Виталик. — Гадское дело эта политика. Подставили меня сегодня капитально. Так круто подставили, что я уже на вышак тяну.
— Вышак… — пожевал губами дед. — Это высшая должность, что ли?
— Еще какая, только я на нее не претендую.
— Что так?
— Веревочный галстук шею сильно трет, — хмыкнул юноша, поднимаясь. — Спасибо тебе, отец, за хлеб за соль, но мне пора.
— До встречи, царский сплетник, — кивнул старик. — Думаю, мы с тобой еще свидимся.
— Все может быть. — Виталик возобновил свой путь к вокзалу, но на окраине поляны притормозил.
— А как имя твое, отец?
— Раньше меня в народе Святозаром звали, а теперь отшельником отцом Серафимом кличут, — спокойно ответил старик, зачерпывая ложкой кашу из котелка. Отшельник полюбовался на отпавшую челюсть Виталика, усмехнулся. — Иди, отрок, иди. Чую, тебе действительно поторопиться надобно.
— Ага, — пробормотал ошеломленный Виталик, захлопнул челюсть и скрылся в лесу.
И на этот раз царскому сплетнику не удалось подобраться к «вокзалу» незамеченным. Эльфы заметили его раньше и даже сумели опознать в слабом призрачном свете полной луны.
— Идет, — раздался голос откуда-то сверху.
— Царский сплетник прибыл.
Под радостный гомон команды Виталика, расположившейся на поляне, с ветки могучего дуба спрыгнули две гибкие фигурки с эльфийскими луками через плечо и вытянулись перед сплетником в ожидании команды.
— Все ко мне, быстро, — распорядился юноша, выходя в центр поляны.
Его тут же окружила свита, в основном состоящая из бывших пиратов, и эльфы-проводники.
— Так, первый приказ вам, — обратился Виталик к эльфам-проводникам. — С этого момента тропы сводить только для членов моей команды, которых вы сейчас видите здесь, и для меня.
— А если царь-батюшка захочет твои земли посетить? — опешил один из эльфов. — Для него тоже тропы не сводить?
Юноша на мгновение задумался. Гордон — фигура уязвимая, постоянно то под заклятие какое попадет, то учинит что непотребное…
— Ни в коем случае. Увидите Гордона, растворяйтесь в лесу, как будто вас тут и не было, чтобы не нарываться на неприятности. — Тут Виталик вспомнил о своем двойнике, который, если верить боярину Надышкину, выпустил его из тюрьмы. — И даже для меня тропы не сводить, если я не назову пароль.
— Какой пароль?
Царский сплетник склонился к уху эльфа и тихонько прошептал ему на ухо:
— Вам нужен славянский шкаф?
— Да на фига он нам нужен? — выпучил глаза эльф.
— Болван! Я ж у тебя не требую отзыва. Ты, главное, пароль запомни.
— А-а-а… понял.
— Слава богу. — Виталик задумчиво посмотрел на второго эльфа. — Хорошо, что вас двое. Я одного гонца в свои земли уже послал, но лучше продублировать. Тем более что я этому дятлу кое-что сказать забыл. Ты сейчас пойдешь в Заовражную низменность и передашь Эльсину, чтобы клан в спешном порядке вооружился стрелами без стальных наконечников. Стрелы должны быть сделаны из осины.
— Вампиры? — напрягся эльф.
— Быстро соображаешь. Совершенно верно, вампиры. Возможны любые провокации. Исполнять.
Эльф выбрался из общей толпы, сделал несколько шагов по поляне и растворился в воздухе. Сплетник окинул взглядом свою свиту. Его команда не подкачала. Почуяв проблему, быстро сориентировалась в ситуации и ушла из города, вооружившись до зубов. Но в данной ситуации этого вооружения могло оказаться недостаточно.
— То же самое относится и к вам. Быстренько найти подходящую осину и вырубить себе из нее по хорошему колу.
— Здесь, рядом осиновая роща есть, — подал голос оставшийся на поляне эльф.
— Покажи ее ребятам, — приказал Виталик.
— За мной!
Бывшие пираты гурьбой ломанулись в лес вслед за эльфом, и скоро оттуда послышался треск ломаемых сучьев и стук абордажных сабель по дереву. Команда Виталика вырубала себе колы. Минут через десять все вернулись на поляну, вооруженные осиновыми кольями и дубинами.
— А это тебе, боярин, — почтительно протянул юноше осиновый кол эльф.
— Спасибо.
— Что дальше, шеф? — спросил Семен.
Царский сплетник посмотрел на небо.
— А луна-то сегодня полная, — пробормотал он.
— И что это означает? — спросил Федя.
— Самое раздолье для нечисти — вот что это означает. Так, ребята. Сегодня какая-то редиска отвесила нам хорошую оплеуху. Великореченск уже не наш. Мы вынуждены уйти в подполье. Если я правильно понял, задача этой редиски была вытурить нас всех из столицы.
— Зачем? — спросил Семен.
— А ты вспомни, на кого чаще всего в Великореченске покушались в последнее время.