Бесспорным кандидатом в состав поискового отряда был летный лейтенант Квел. Местность он, естественно, знал намного лучше легионеров, хотя и вырос в условиях болотной трясины, а не в полупустыне, окружавшей лагерь. И все же Рембрандт несколько сомневалась — брать ли его в отряд, поскольку не знала, стоит ли полностью доверять зенобианцам. Если на то пошло, в последнем из своих сообщений капитан намекал на то, что в промежутках между переговорами его, вероятно, прослушивают. Кроме того, Квел был единственным зенобианцем на базе, и его отсутствие могло быть быстро замечено. Но в конце концов Рембрандт решила, что знание местности перекрывает все возражения против кандидатуры Квела.
Как ни велико было ее искушение включить в состав отряда всех трех гамбольтов, она все же подумала, что не имеет права отправлять за пределы лагеря всех котоподобных инопланетян сразу, лишая базу тем самым таких непревзойденных дозорных. В итоге в лагере остались Дьюкс и Руб, а в поисковый отряд была зачислена Гарбо, которая из всех троих лучше успела наладить контакт с людьми. Следующим членом отряда стала напарница Гарбо, Каменюка, но не только потому, что они с гамбольтшей были неразлучными подружками. Как выяснилось, Каменюка была родом из засушливого района, который на ее планете именовался Новым Арракисом. Поэтому она обладала врожденными навыками поведения в пустыне.
Махатма и Дубль-Икс также обладали навыками, удовлетворявшими требованиям Рембрандт. К тому же их отсутствия никто бы не заметил, исчезни они с базы хоть на неделю. Если бы не последний фактор, в отряд следовало бы непременно зачислить Бренди и Искриму, но их отсутствие бы ни за что не осталось незамеченным. В общем, Рембрандт собрала самый лучший поисковый отряд, какой только могла собрать, и теперь ей оставалось верить в то, что эти легионеры справятся с порученным им важным делом.
Самым трудным было назначение командира отряда. Все трое сержантов жаждали взять командование на себя, но никому из них нельзя было уходить из лагеря, поскольку исчезновение было бы замечено почти сразу. Наконец Рембрандт решилась.
— Майор к этому заданию не имеет никакого отношения, — сказала она сержантам, — а капитан сейчас не в себе. Я после них двоих — старшая по званию, поэтому я и должна возглавить отряд.
Это произошло до того, как в ее кабинет ворвался Суши и потребовал, чтобы она включила его в состав отряда. Вообще-то Рембрандт этого делать не собиралась, хотя именно Суши принадлежала идея отправки отряда на поиски Бикера и пропавшей машины.
— Послушай, я не могу тебя зачислить в отряд, — терпеливо проговорила Рембрандт. — Во-первых, ты — горожанин и потому будешь замедлять наше передвижение по пустыне. Кроме того, нам нужно, чтобы ты продолжал следить за теми сигналами, которые ты перехватываешь, и сообщал нам о, любых изменениях, которые будут происходить. Это значит, что ты обязан остаться здесь и держать с нами связь по коммуникатору.
Суши и не подумал сдаться.
— А разве вы забыли о том, что связь по коммуникаторам отказала? — прищурившись, проговорил он. — Связь обрывается в паре миль от границы лагеря, а отряду придется уйти намного дальше. Теперь, когда я выяснил, на какой частоте передают свои сигналы Прячущиеся, я могу следить за этими сигналами с помощью портативного устройства, над сборкой которого я, собственно, и трудился в последние дни. Вес устройства равняется трем килограммам, и оно умещается в коробке для обуви.
После того как Суши продемонстрировал Рембрандт действие нового прибора, ему удалось убедить ее, и она зачислила его в поисковый отряд. Но это означало, что кого-то из уже зачисленных легионеров нужно было вычеркнуть из списка, чтобы отряд не был слишком многочисленным. Дело это было нелегкое. Все легионеры обладали нужными навыками, но только Квел казался Рембрандт незаменимым. Если бы она отказалась от Гарбо, ей следовало бы отказаться и от Каменюки, и наоборот, а убрать обеих сразу она никак не могла. Оставалось выбрать между Махатмой и Дубль-Иксом.
Над этой проблемой Рембрандт ломала голову до самого вечера, и вдруг ей пришло письменное сообщение, согласно которому она должна была срочно явиться в штаб, как и все остальные офицеры. Поспешно выйдя в коридор, Рембрандт чуть было не столкнулась с Луи, который на большой скорости выехал из-за угла на своем неизменном глайдборде. Синтианец вовремя свернул в сторону, чтобы не задеть Рембрандт, но та, слишком резко остановившись, ухитрилась растянуть мышцы в области поясницы. Когда она добралась до кабинета Портача, спина у нее начала побаливать. К концу планерки спина болела уже так, что Рембрандт с трудом держалась на ногах. Она добрела до медпункта, где ее обследовала аппаратура, именовавшаяся в роте автодоктором. Диагноз оказался неутешительным — спазм поясничной мускулатуры. Автодок снабдил Рембрандт упаковкой обезболивающих таблеток, благодаря приему которых она могла бы сидеть за письменным столом, но теперь можно было и не думать о том, чтобы вести отряд по пустыне.
Вследствие этого фактическим командиром отряда стал летный лейтенант Квел, и Рембрандт порадовалась тому, что уступила настойчивым требованиям Суши о зачислении его в отряд поисковиков. Именно Суши обладал самым сильным потенциалом лидерства и лучше других понимал задачу, стоящую перед отрядом. И еще — что, пожалуй, было самым главным — он лучше других разбирал, о чем толкует Квел. Транслятор переводил высказывания зенобианца так, что они получались порой более мудреными, чем пункты налогового кодекса Галактического Альянса.
Морщась от боли и прихрамывая, Рембрандт вышла проводить отряд, собравшийся у ограды. Лагерь легионеры покинули в полночь, при свете тусклой зенобианской луны.
Судя по руководству, местная луна, которую зенобианцы называли Воно, размерами несколько уступала знаменитой земной Луне, но и она казалась яркой и красивой этим легионерам, большинство из которых были родом с планет, где луны были или еще меньше, либо их там не было вовсе.
В принципе отряд мог уйти из лагеря и при свете дня, поскольку в роте «Омега» о том, куда и зачем он направляется, знали положительно все, кроме Портача и Окопника.
А если бы отряд остановил майор и попытался задержать, то легионеры попросту лишний раз нарушили бы дисциплину, которую и так намеревались нарушить. Они отлично понимали, что даже в случае сокрушительного успеха их самовольной миссии им было бы не избежать наказания, если бы майор уперся в букву устава. Собственно говоря, никто не сомневался в том, что он поведет себя именно так, а не иначе. Поэтому, во избежание ненужных осложнений, было Решено тронуться в путь ночью.
В последний раз проверив вооружение, оборудование и припасы, Квел повел отряд прочь от лагеря. В случае удачи отряд мог добраться до цели незамеченным интервентами-Прячущимися, и майор мог бы и не хватиться пропавших легионеров. Провожая взглядом исчезающих во тьме членов поисковой группы, Рембрандт ощущала досаду из-за того, что она не смогла уйти с ними. Однако боль в спине напоминала ей о том, что она приняла верное решение, оставшись в лагере. Она вздохнула, осторожно развернулась и медленно зашагала к своему домику, надеясь, что верными были и все прочие ее решения. Ответ на это она должна была получить в самом скором времени.