– А что такое эль-зобар?
– Эль-зобар – племя бедуинов. Эти племена скитаются по пустыне, как и их предки сотни лет назад; их обычаи мало, меняются со временем. Мне кажется, именно поэтому Дэймон при каждом удобном случае покидает их. К своему шейху бедуины относятся почти с суеверным почтением. Могу себе представить, как нелегко быть абсолютным монархом.
– Но ведь в наше время ни у кого нет такой власти!
Кэм улыбнулся.
– Ты давно не была в Седихане, иначе бы не говорила так. Да, кстати, Дэймон также троюродный брат Алекса Бен Рашида.
– Правителя Седихана? – переспросила Дамита. – Получается, что ты тоже его родственник?
– Отдаленный, по материнской линии. Моя мать была дважды замужем. Ее первый брак устроили родители, не спросив согласия дочери. Первым мужем матери был седиханский промышленник, старше ее на сорок лет.
– Но это ужасно, – сказала Дамита. – Как в средние века.
Кэм пожал плечами:
– Таков обычай. Я родился через три года после свадьбы, но отца своего я не помню. Он умер, когда мне было два года. А когда мне исполнилось десять, мать вышла замуж за австралийца, владельца овцеводческой фермы в малонаселенном районе.
– Но этот-то брак был добровольным?
– О да, – Кэм криво усмехнулся. – Она вышла замуж за Бэндора, потому что любила его. К сожалению, Бэндор куда больше любил свою ферму и деньги моей матери, и ей понадобилось немного времени, чтобы понять это.
– Она развелась с ним?
– Нет. Она считала, что обязана выполнять данный ею обет, несмотря ни на что. И оставалась с Бэндором до самой eго смерти, а затем вернулась в Седихан.
– Она должна была развестись ним, – с жаром сказала Дамита. – Он использовал ее.
– Да, – тихо сказал Кэм. – Но она не могла нарушить обета.
Дамита недоверчиво посмотрела на него:
– Уж не хочешь ли ты сказать, что она правильно поступила, оставаясь с ним, зная при этом, что он женился на ней ради денег?
– Я хочу сказать, что это был ее собственный выбор. – Кэм встретил взгляд Дамиты. – Я тоже полагаю, что обещания надо выполнять. Мы должны верить во что-нибудь в этом старом циничном мире. Если мы не будем верить друг другу, у нас не останется ничего. И если обещание дано, необходимо сдержать его.
– Всегда, без исключений?
– Всегда, без исключений, – подтвердил Кэм. – Конечно, я говорю только о себе. Я не настолько глуп, чтобы осуждать кого-то за то лишь, что он не живет по моим законам. – Он вдруг улыбнулся. – В чем дело? Ты смотришь на меня так, будто у меня выросла вторая голова.
– Такого рода откровения я никак не ожидала услышать от всемирно известного плейбоя. У тебя… очень жесткие моральные рамки.
– Да, это так, – спокойно признал он. – И поэтому я строг к своим обещаниям. Для меня нет пути назад. – Кэм помедлил секунду и тихо добавил: – Никогда.
Он смотрел Дамите в глаза и словно гипнотизировал ее – она не могла отвести свой взгляд. Дыхание у нее перехватило. Опустив наконец глаза, Дамита с усилием улыбнулась.
– Это хорошо. Значит, я могу рассчитывать, что ты сдержишь свое обещание и привезешь меня к матери.
Вертолет плавно опустился на бетонированную площадку, и Дамита заметила высокого человека в восточной одежде, спешившего к ним. За ним следовала молодая женщина в широком развевающемся платье.
– Это твой кузен? – спросила Дамита.
Кэм неохотно оторвал взгляд от ее лица.
– Это Дэймон.
Он открыл тяжелую дверцу вертолета и спрыгнул на землю.
– Выходи. Сейчас я вас познакомлю. Думаю, ты сочтешь его интересным.
В этом Дамита не была уверена, но что Дэймон Эль Карим обладал недюжинной энергией, сразу бросалось в глаза. Одет он был чрезвычайно просто и явно пытался выглядеть небрежно и непритязательно. Но это у него не получалось. Он носил свою одежду с истинно королевским достоинством и двигался с такой грацией, что привлекал внимание, не прилагая к этому никаких усилий. Дамита попыталась найти сходство между Камероном и его кузеном, но почти ничего не обнаружила. Кожа у шейха была темнее, чем у Камерона, загоревшая почти до медного, а не золотого оттенка. Его длинные волосы тоже были темнее. Черты лица не столь классически совершенны, как у Камерона, скулы слишком широкие, губы слишком чувственные, а глаза слишком… Дамита задумалась, подыскивая определение. И поняла: слишком страстные. Этим человеком владели сильные эмоции, и они находили выход буквально во всем. Об этом свидетельствовала с трудом сдерживаемая энергия его движений, его беспокойный взгляд, ощущение силы, которую он излучал. Дамита невольно съежилась, когда он подошел к ним.
Дэймон внимательно рассматривал ее лицо, пожимая ей руку.
– Добро пожаловать в мой дом, мисс Шонесси. – Он изучал ее холодным взглядом, но затем внезапно улыбнулся. – Что с вами? Вы чем-то напуганы? Кэм снова наговорил на меня? Я не ем маленьких девочек на завтрак.
– Нет, не… Я хотела сказать… – Дамита взяла себя в руки и начала сначала: – Здравствуйте, шейх Эль Карим. Благодарю вас за приглашение.
– Зови меня Дэймон. – Глаза шейха сверкнули. – Из того, что Кэм сказал мне по телефону, я понял, что ты гостья Касмары не по своей воле.
– Но это не ваша вина, – Дамита недовольно взглянула на Камерона. – Я уверена, что эта задержка – целиком его идея.
– Целиком моя, – признался Кэм, пожимая руку Эль Кариму. – Я беру на себя полную ответственность за свое ужасное поведение.
– Но это и в самом деле нехорошо! – воскликнула она. – Ты не имеешь права прятать от меня мою мать. Она где-то поблизости?
– Не совсем, – уклончиво ответил Кэм.
– Не совсем? – Дамита шагнула к нему, ее темные глаза сверкали. – Тогда какого черта я здесь делаю? Ты сказал…
– Ты, наверное, хочешь отдохнуть с дороги, – быстро вмешался Дэймон. Он щелкнул пальцами, и женщина в белом поспешила к нему. – Лианда покажет тебе комнаты и будет обслуживать тебя, пока ты здесь. Если что-нибудь понадобится…
– Просто щелкнуть пальцами? – раздраженно прервала его Дамита. – Вряд ли когда-нибудь буду способна на такое обращение с человеком. Это же все равно что свистнуть собаке.
Дэймон усмехнулся:
– Уверяю, мои слуги, в отличие от тебя, не обидятся. Таков обычай.
– Но это унижает человеческое достоинство!
– Тогда можешь звать их, как тебе будет угодно. – Дэймон поклонился. – И меня тоже. Ваш покорный слуга, мисс Шонесси.
Дамита невольно улыбнулась, представив себе, как этот самонадеянный мужчина бежит выполнять чье-либо приказание.