Он тихонько сжал губами мочку ее уха, и эта неожиданная легкая ласка заставила ее затрепетать.
— Знаешь, Билли, ты очень привлекательна. Не хочу тебя обманывать, но, если бы мы находились на коралловом рифе в Индийском океане во время шторма, то и тогда я испытывал бы те же чувства.
— Будет лучше, если ты опять вернешься к разговорам о цветах, — проговорила Билли едва слышно.
— Слишком поздно, — усмехнулся он. — То, что ждет нас впереди, кажется мне более занимательным. Любовь моя, я не собираюсь тебя ни к чему принуждать. Но я хочу тебя, и будет лучше, если ты ответишь мне взаимностью. Поверь, я тебя не разочарую.
— Разве у меня есть выбор? Похоже, что ничего другого мне не остается.
— Хорошая мысль, — нежно прошептал он ей в самое ухо. — А теперь попытайся представить все те приятные вещи, которые я бы хотел проделать с тобой. А если твоей фантазии не хватит, я помогу тебе — раскрою кое-какие секреты.
«Господи, он сведет меня с ума, прежде чем нас засыплет этим чертовым песком!» — в панике подумала Билли. Ни о чем другом она и думать не могла. Она чувствовала только тепло его тела, запах лимона, мускуса и каких-то пряностей, исходящий от него, и слышала только его нежный чувственный шепот. То, как он говорил, растягивая слова, было завораживающе порочно и восхитительно в одно и то же время. Никогда прежде ничьи слова не вызывали в ней такого трепета. Билли уговаривала себя, что все его страстные речи объясняются очень просто — этот белокурый шейх намерен любым способом развеять ее страхи. Ей очень хотелось спросить его, так ли это, но она боялась увидеть в ответ усмешку. Нет уж, лучше она будет лежать тихо, и пусть он продолжает рассказывать ей свои сказки и звуки его еле слышного голоса сладко обволакивают ее. Ей казалось, что в этом не было ничего опасного, а для девушки, которая находила, что она больше похожа на сорванца-мальчишку, чем на обворожительную красавицу, это была приятная возможность почувствовать себя настоящей принцессой. Билли немного успокоилась. В глубине души она была уверена, что этот загадочный человек не таит в себе угрозы и не сделает ничего такого, что бы противоречило ее собственным желаниям. Но его собственное возбуждение говорило Билли, что может быть и другое объяснение его словам.
Она ощущала тепло, исходившее от него, и чувствовала влагу на его виске. Билли не могла разобраться, чем это вызвано: действием бури или соблазнами картин, которые он рисовал, но дыхание ее участилось. Вслушиваясь во все более смелые подробности, Билли даже повеселела и решила, что он действительно прекрасно сочиняет.
Он вдруг рассмеялся низким волнующим смехом:
— А тебе это понравилось. Обещаю, что мы обязательно все это попробуем проверить на практике, хотя перед этим придется немного потренироваться.
И он еще крепче обнял ее.
— Если тебе это нравится, то я готов тебе открыть кое-что еще. Это я приберег как самое последнее и эффективное средство.
И снова его прерывистый страстный шепот заставил ее покраснеть от стыда.
Некоторые вещи, о которых он говорил, были настолько необычными, что Билли только смеялась, зато другие — настолько возбуждающими, что ее охватывал доселе неведомый ей разгорающийся огонь желания. И все это вместе так сильно захватило ее воображение, что она удивилась, когда незнакомец неожиданно умолк. Она нетерпеливо ждала продолжения и вдруг обнаружила, что тело его напряглось и словно застыло в неподвижности. Незнакомец весь превратился в слух. Билли старалась понять, что он хочет услышать, когда вдруг поняла, что вой ветра смолк.
— Буря миновала, — сказал он и поднял голову. Его голубые глаза блестели.
— Мы можем подниматься. Ты разочарована? Я дошел только до шестьдесят второй главы «Камасутры» и надеялся, что мне хватит времени для японских и арабских вариантов. Ну ладно, может быть, в следующий раз нам повезет больше. — Он вопросительно поднял брови: — А может быть, ты предпочла бы не прерывать наших занятий?
— Нет, я полагаю, что ты и так слишком далеко зашел, — поспешно ответила она. И повторила про себя: «Слишком далеко для меня». — Мне кажется, лучше нам выбраться из укрытия и посмотреть, смогу ли я найти свою машину среди песка.
— Ну что ж, раз ты настаиваешь… — Он огляделся. — Закрой глаза. На моей спине, наверное, два фута песка, и, когда я встану, вся эта масса может обрушиться на тебя.
После этих слов он с усилием поднялся. Билли едва успела последовать его совету, как на нее рухнула гора песка. Несмотря на носовой платок, все еще закрывавший ее нос и рот, Билли начала чихать и кашлять. Оглядевшись, она с ужасом представила, что было бы, если бы ее не защищало сильное тело незнакомца. Она и не предполагала, как близки они были к смерти в те минуты, когда он так легкомысленно развлекал ее. Внезапно от пронзившего ее страха ноги перестали держать ее, и она рухнула на песок.
— Мы потеряем черт знает сколько времени, прокладывая дорогу через все эти песчаные завалы, пока найдем твой джип. Где ты его оставила?
— В полумиле отсюда, но стоит ли вообще идти туда?! Я же говорила тебе, что джип сломался. — Она вопросительно подняла брови: — А может быть, ты сможешь его починить?
— Никаких шансов, — покачал он головой. — Я абсолютно не разбираюсь в машинах и не смог бы даже поменять свечи зажигания. Я только подумал, что, может быть, ты хочешь взять что-нибудь ценное из машины, прежде чем я увезу тебя в Зеландан.
— Ничего по-настоящему ценного у меня нет, но есть одна вещь, которую я действительно хотела бы взять с собой, — моя гитара.
— «Старая подруга»? — понимающе спросил он.
Билли кивнула.
— «Старая подруга». — Она наконец поднялась на ноги. Ее низкие ботинки были полны песка. — Может быть, я спущусь и возьму ее, пока ты сходишь за лошадью? Этот арабский скакун слишком резв. Хорошо, если он не ускакал, оставив нас здесь, а то нам придется добираться до Зеландана на своих двоих.
Незнакомец отрицательно покачал головой.
— Я приказал ему лежать, — с уверенностью ответил он. — Мы со старым Ником понимаем друг друга. Он все еще там. Но ты иди в любом случае. Я должен снять ткань, которую накинул ему на голову, и немного успокоить его, прежде чем поведу через пески. — Он повернулся и двинулся к груде камней неподалеку, продолжая говорить, повернув голову через плечо: — Мы не сможем ехать, пока он вновь не почувствует себя уверенно после такой бури. — Он скрылся за камнями, и вскоре до нее донеслось призывное ржание.
Осторожно пробираясь через барханы, Билли с удивлением качала головой. Она подумала, что человек, который оставил ретивого арабского скакуна пережидать такую чудовищную бурю, не сомневаясь, что он никуда не денется, должен быть очень уверен в себе. Вспоминая только что пережитое, Билли решила, что удивляться нечему, видимо, так это и есть на самом деле.
Небольшой открытый джип был похож на игрушечную машинку, которую маленький хозяин наполнил до краев песком и бросил, увлекшись чем-то другим.