— Чудной ты, Дэниел Сейферт. — Зайла крепче обняла его. Он уже не дрожал, но мускулы спины и плеч все еще были жесткими, словно каменными. Она принялась их массировать, чтобы как-то снять напряжение. — Ну, теперь все в порядке. Попытайся заснуть. Я не отпущу тебя. Я буду держать тебя вот так до самого утра.
— Правда? — Он засмеялся немного нервным смехом. — Не думаю, что это хорошая мысль. Во всяком случае, не сейчас. — Она слышала его учащенное сердцебиение у самого уха, а горячая кожа груди жгла ее щеку. — Я плохо владею собой в данный момент.
— Любой может однажды потерять над собой контроль. Тут нечего стыдиться. Позволь мне помочь тебе, — мягко сказала она. — Ты столько для меня сделал! Я должна хоть чем-то отплатить тебе. Дай мне успокоить тебя, Дэниел!
— Мне сейчас нужно не то успокоение, которое ты имеешь в виду. — Его грудь вздымалась от неровного дыхания, а слова звучали приглушенно, потому что он все еще не отрывал губ от ее волос. — И ты, черт возьми, ничего мне не должна. Сколько раз тебе повторять? Отпусти меня, Зайла.
— Нет, я хочу тебе помочь, — тихо, но настойчиво проговорила она. — Скажи, как это лучше сделать?
— Зайла, ради Бога, перестань! — прошипел он сквозь стиснутые зубы. — Я что, должен сказать тебе это открытым текстом? Если ты сию же минуту не отодвинешься, я сорву с тебя одежду и… — Он неожиданно взял ее за ягодицы и крепко прижал к своему телу, позволяя ясно почувствовать всю силу своего возбуждения. — Даже когда я засыпал, то хотел тебя, а теперь готов разрушить все барьеры. — Его речь звучала прерывисто, потому что с каждым словом он двигал ее вдоль себя в медленном чувственном ритме, отчего всю ее охватывал жар. — Все, о чем я могу сейчас думать, это как буду ощущать себя в тебе, и как твои соски набухнут, когда я начну целовать их. — Пока он говорил, его руки не переставали сжимать ее ягодицы. Зайла чувствовала, как наливаются, словно по команде, ее обнаженные груди. Это и был сигнал, зов, как сквозь сон поняла она, самый древний, известный всем мужчинам и женщинам. Треугольник волос на его груди двигался и щекотал ее обнаженную кожу, дразня ее и готовя к дальнейшему. — Я хочу почувствовать твою наготу, раздвинуть твои бедра и касаться тебя. Я хочу, чтобы ты растаяла и поплыла. — Внезапно его зубы прикусили мочку ее уха со страстью, которая была почти болезненной. — Ну, останови же меня! — воскликнул он с безнадежностью в голосе. — Знай, сам я уже не смогу остановиться!
Вокруг царила тьма, словно погружая их в черные воды забвения, где ничего не существовало, кроме взывающей к ней страсти Дэниела. Зайла тоже жаждала его со страстью, которая казалась ей такой же естественной, как и первоначальное стремление по-матерински его успокоить. Но как это может быть, если… Все сомнения и вопросы улетучились, когда она почувствовала, что Дэниел весь горит рядом с ней. Это было все равно, как если бы ее подхватил смерч и унес вдаль от всего, что она знала. Единственной реальностью были ощущения, которые вызывал в ней Дэниел каждым своим словом или прикосновением.
— Я не смогу остановить тебя, — слабым голосом произнесла Зайла. — И не думаю, что мне бы этого хотелось.
Он затих.
— Господи, зря ты это сказала!
Зайла не думала, что мускулы под ее руками могут стать еще тверже, но они стали такими. Все его тело достигло такого напряжения, как будто готово было разрядиться молнией.
— Я не хотел, чтобы это было вот так. Я хотел доказать тебе, что я не эгоист, который умеет только брать. — Его пальцы начали судорожно расстегивать «молнию» на ее джинсах. — Я даже не уверен, что смогу быть достаточно осторожным с тобой.
— Ну так не будь осторожным.
И правда, какое это имело значение? С Дэниелом — никакого. Зайла рада была дать ему все, что он захочет. Исполнить любое его желание даже до того, как оно будет высказано. Он снимал с нее джинсы и трусики с лихорадочным нетерпением, и вот уже она лежала в темноте полностью обнаженная. Его руки быстро пробежали вверх и вниз по ее телу, как будто он сам не мог насытиться этой лаской. Своими большими ладонями он сжал ее грудь, затем медленно и мучительно нежно провел ими по животу. Пальцы были твердыми и слегка шершавыми по сравнению с ее кожей. Сочетание наждака и шелка. Он ласкал ее все смелее, и Зайла чувствовала, как оживает в ней каждая клеточка.
— Откройся мне, Зайла, — хрипло прошептал он. — Пожалуйста! Я не могу больше ждать. Позволь мне войти.
Не могла ждать и Зайла. Поразительно, откуда взялись в этой тьме такие вспышки огня, которые не давали дышать и заставляли замирать от удовольствия? Ее бедра открылись в чисто инстинктивном приглашающем движении.
Ее послушание было немедленно вознаграждено: кончики пальцев Дэниела достигли цели. Зайла резко вздохнула, по ее телу пробежала дрожь.
— Ты там такая горячая и сладкая, — прошептал Дэниел. — Жалко, что я тебя не вижу. Можно было бы зажечь фонарь, но я не могу ждать ни минуты.
Ее бедра приподнялись в призыве, древнем, как само время. В приглушенном смехе Дэниела прозвучало удовлетворение.
— Ты хочешь меня? Прямо сейчас, Зайла?
— Да, сейчас. — Зайла еле выговорила это, ее горло сводила судорога. Все тело горело огнем. Она не сознавала, что крутит головой из стороны в сторону, изнемогая от неудовлетворенной страсти.
— Замечательно. — Голос был низким и сиплым, в нем прозвучало типично мужское нетерпение. Зайла даже не заметила, что его ласки прекратились. Пока Дэниел судорожно срывал с себя остатки одежды, она словно растворилась в охватившем ее безумном желании.
И вот уже его массивное сильное тело прижало ее к земле. Зайла ничего не видела в полной тьме, но почему-то это только усиливало возбуждение. Она представляла себе темно-рыжие волосы на его груди, чувственное выражение лица, всю его мощную фигуру, рядом с которой она казалась себе маленькой и беззащитной. Она не могла видеть его рук, только чувствовала их прикосновение. На какое-то мгновение страшное воспоминание мелькнуло в ее памяти, и Зайла инстинктивно напряглась, но оно тут же исчезло. Потому что в прошлом не было ничего, хоть отдаленно напоминающего ее теперешние ощущения. Все сейчас было новым, чистым и таким естественным, будто происходило на заре природы. Конечно, это все волшебство Дэниела.
Он входил в нее очень осторожно, боясь причинить боль. Она чувствовала его напряжение по неровному, тяжелому дыханию. Дэниел старался дать ей ту мягкость, которой, он догадывался, она от него ждала. Поняв это, Зайла растрогалась чуть не до слез. Пусть ему было адски тяжело сдерживаться, он все равно был с ней нежен и при этом дарил удивительное наслаждение. Ну что же, она тоже в долгу не останется, она отдаст ему всю себя, без остатка. Быстро, и бурно. Он же сказал, что ему нравится быстро и бурно.
Внезапно ее руки охватили его бедра, а ногти вонзились в твердые мышцы.
— Дэниел, — прозвучал отчаянный зовущий шепот. — Иди ко мне. — Она приподняла бедра, соединяясь с ним так решительно, что он застонал от удовольствия. Зайла побоялась вскрикнуть — ведь он может принять это за крик боли, и сдержалась. Какое странное чувство она испытала! Слившаяся с ним, наполненная им, но все еще страшно пустая. — Да, да, милый… — Только и успела она выговорить.