Бестия! Боже, он знает, поняла Зайла, слабея. Надо было сразу догадаться, что Пандоре не удастся скрыть такое от шейха.
Филип нахмурился.
— Где Пандора? — нетерпеливо спросил он. — Насколько я понял, она охраняет вас, как тигрица своего единственного котенка. Так где она?
— Ах, Пандора! — Зайла вздохнула с облегчением. — Она в ванной. Наверное, стирает. Я пойду и позову ее.
— Стирает? — скептически поднял брови шейх. — Пандора? Какое необычное для нее занятие. Вы что, заколдовали ее, превратив в кроткую горничную? Мне это было бы крайне неприятно. Я ее послал сюда совсем не для этого.
— Я знаю, — тихо ответила Зайла. — Жаль вас разочаровывать, но мы прекрасно уживаемся. Она очаровательный ребенок, и я ее очень полюбила.
— Тогда тем более пора ее отсюда забрать, — сказал Филип, закрывая за собой дверь и прислоняясь к ней спиной. Он был одет в темные брюки и рубашку, которые подчеркивали стройность тела и делали его исключительно привлекательным. — Предполагалось, что ее пребывание здесь станет наказанием. Совершенно очевидно, что этого не получилось.
— И что вы теперь с ней сделаете? — хмуро спросила Зайла. — Отчего бы не бросить ее в каземат, например?
— Это мысль. У меня есть один, знаете ли. Спасибо за совет, — задумчиво протянул Филип. — Я подумаю.
— Вы совершенно невозможны, вы это понимаете? Вы настоящий анахронизм!
Он улыбнулся.
— Да, и у меня достаточно власти, чтобы мне все сходило с рук. В этом все и дело. Вы так не считаете? — Его улыбка пропала. — И мне не нравится, когда вы берете на себя смелость защищать девочку от моего праведного гнева. Пандора принадлежит мне. Она сама это подтвердит.
— Разумеется, ведь она, по странному заблуждению, думает, что вы — единственный, что вы — свет в окошке. Последнее время она жила под вашим полным контролем. А какова, по вашему мнению, будет ее реакция, когда она выйдет в мир и обнаружит, что не все мужчины такие самодовольные типы?
Странное выражение промелькнуло на лице Филипа. Гнев? Боль? Было трудно судить, потому что оно быстро исчезло.
— Предугадать реакцию Пандоры невозможно. Она редко мыслит или действует, как остальные женщины. — Он помолчал. — Пока, во всяком случае. В некотором смысле ее душа еще в зародышевом состоянии. — Он выпрямился. — А теперь, если вы уже закончили меня критиковать, я схожу приведу сюда вашу подружку — эту бедную жертву моего деспотизма. — Он пошел через комнату.
Зайла порывисто бросилась ему наперерез и преградила дорогу к двери в ванную.
— Нет. Я сама ее позову. А вы постойте здесь.
Филип остановился, внимательно глядя в ее испуганное лицо.
— Еще чего, — медленно произнес он. Схватив ее за плечи, он легко отодвинул ее в сторону. — Мне почему-то крайне интересно посмотреть на эту непривычно кроткую Пандору, занятую домашней работой. — Он повернул ручку двери. — Да, очень интересно.
— Мне кажется… — начала было Зайла.
Но было поздно. Он открыл дверь, и по его онемевшему лицу было ясно, что все пропало.
Зайла посмотрела через его плечо и чуть не застонала от отчаяния. Еще и ленты! Где она их только взяла?
Пандора спокойно сидела посреди большой ванной, одетая в свой обычный хлопковый свитер и джинсы. Зато Андрокл поражал воображение огромным розовым атласным бантом, гордо украшавшим его полосатый хвост. Пандора как раз завязывала второй бант вокруг его шеи, когда вдруг подняла глаза на дверь. Увидев шейха, она мгновенно застыла, словно статуя.
— Тигрица! Боже мой, тигрица! — воскликнул Филип. — Так вот почему вы так отреагировали на мои слова!
Пандора быстро пришла в себя:
— Он вообще-то мужского пола. Его зовут Андрокл. Привет, Филип.
— Тигр, — повторил он, потрясенный. — Так ты всю эту неделю держала в ванной тигра?
Пандора воинственно подняла голову:
— Ну и что? Ты сам виноват, Филип. Это же ты хотел, чтобы я жила здесь. Не могла же я его бросить, правда ведь?
— Бросить тигра? — изумленно спросил Филип. — Как вообще можно бросить тигра?
Пандора встала и обняла Андрокла, как бы защищая.
— Он же еще малыш. Он даже не умел плавать, пока я его не научила.
— Ты научила его плавать? — Шейх помотал головой, словно пытаясь собраться с мыслями.
Пандора нахмурилась:
— Ну конечно, Филип, почему ты меня не слушаешь! Я же все так понятно объясняю!
— Да, очень понятно. — Его губы скептически скривились. — Странно, почему я сегодня такой непонятливый! Видимо, я привык считать, что тигры живут в джунглях, а не в ванных. Тебе придется простить мою неприспособленность к этой новой реальности. — Неожиданно он откинул голову назад и разразился громовым хохотом. Прошло немало времени, пока он смог остановиться и отдышаться. Его зеленовато-голубые глаза все еще смеялись. — Правда, я слышал о тигре в танке. Но ты, Пандора, как всегда, идешь на шаг впереди. Чего же еще можно было от тебя ожидать?
Пандора вздохнула с облегчением:
— Так ты на меня не сердишься?
— Я взбешен, — насмешливо ответил он, подходя поближе и спрыгивая на дно ванны. — Или скоро буду, когда хорошенько все обдумаю.
— Это же еще тигренок! — извиняющимся тоном проговорила Пандора.
— Не знаю, стоит ли спрашивать тебя, откуда он взялся. Наверное, мне лучше этого не знать.
— Базар. Браконьеры, — сладким голоском произнесла Пандора.
— Не сомневаюсь, что этим все далеко не исчерпывается, но подробный рассказ я смогу услышать и позже. — Его обычно холодные глаза засияли редкой нежностью, когда он посмотрел на Пандору. — Ты же знаешь, что не можешь оставить его себе, — мягко сказал он. — Мы должны будем отправить его в заповедник.
— Я знаю, — сказала Пандора, и лицо ее стало грустным. — Было бы несправедливо отнимать свободу у дикого существа только потому, что мы любим его и хотим держать у себя.
На лице Филипа появилось странное выражение.
— Да, несправедливо, — рассеянно повторил он. Он посмотрел на тигренка в ее руках и потянулся, чтобы взять его. — Я отнесу твоего друга Раулю, и он побудет там, пока мы не договоримся, чтобы его отвезли.
— Нет! — Пандора быстро отступила. — Я сама отнесу его Раулю. Малыш иногда нервничает. Он ведь и поцарапать может.
Взгляд Филипа остановился на ее забинтованной руке.
— Это я вижу. Судя по всему, это небольшое напоминание тоже от твоего безобидного котенка?
Она кивнула.
— А мне ты не дашь рискнуть? — спросил он со странным выражением лица.