Несколько секунд Сэбин не сводил с нее глаз. На его лице сменяли друг друга самые противоречивые чувства. Наконец он развернулся на каблуках и направился в тот угол, где его ждал Кери.
Мэлори снова повернулась к Хенделу.
– С какого места мне начать?
На круглой физиономии режиссера появилось задумчивое выражение.
– Что вы сказали?
– С чего мне начать? С песни?
Удивление исчезло с лица Хендела, и он покачал головой и отвернулся:
– Не надо. Будем считать, снято.
– Нет! Я хочу переделать. Эти кадры стоят компании денег.
По губам Хендела скользнула едва уловимая улыбка.
– Не будьте столь педантичны, мисс Тэйн. Я считаю, что третий дубль вполне удался. Перерыв! – махнул он рукой, обращаясь к съемочной группе.
Третий дубль был отснят в одиннадцать утра. Сейчас часы показывали восемь вечера.
Мэлори изумленно наблюдала, как Хендел с важным видом встал со своего режиссерского стула и покатился к выходу. Если бы она не была до такой степени измучена, то наверняка взорвалась бы от ярости.
Но нет, сейчас у нее было больше оснований для радости. Пусть ее ждет еще немало стычек с режиссером, Мэлори знала, что главное сражение состоялось только что и она его выиграла.
– А теперь мне будет позволено сказать? – послышался голос позади нее, и, обернувшись, в метре от себя Мэлори увидела Сэбина.
– Если ты собираешься со мной ругаться, то нет. На сегодня с меня хватит сражений.
– Так мне Кери и сказал. – Сэбин смотрел на нее с непроницаемым лицом. – Я не собираюсь с тобой ругаться.
– И нотаций читать не будешь? – недоверчиво спросила она.
– Это бесполезно. Ты все равно не станешь слушать. – Сэбин взял ее под локоть. – Пойдем лучше в твой вагончик и…
– Мне нужно принять душ и переодеться, – быстро сказала женщина. – Почему бы вам с Кери не подождать меня здесь, в кафе? Я приду через час.
Сэбин заметно напрягся.
– Ты пытаешься от меня отделаться. В его словах прозвучала боль, и Мэлори ощутила укол раскаяния.
– Нет, просто я хотела избежать… – Она беспомощно вздохнула. – О черт! Пошли.
Вслед за этим она повернулась и направилась к выходу из кафе.
* * *
С бесстрастным выражением лица Сэбин оглядывал убранство крошечного вагончика.
– Я видел лифты побольше, чем это жилище.
– Ты сгущаешь краски.
– Здесь даже нет кондиционера.
– А вот это верно. – Они только что вошли в трейлер, но Мэлори чувствовала, что шея ее уже покрылась потом. – Здесь жарче, чем снаружи. Может, ты все-таки подождешь меня на улице?
– Я останусь здесь. – Он повернул Мэлори спиной к себе и принялся расстегивать ее черное платье. – Отправляйся в душ, а я тем временем закажу столик в лучшем ресторане на побережье, где хорошо кормят и по крайней мере прохладно.
– Звучит божественно.
– Это всего лишь признаки цивилизации. – Его губы сжались. – Без которых ты обходилась на протяжении последних пяти дней. Ты, видимо, не захочешь провести эту ночь со мной в гостинице?
Направляясь в душевую кабинку, она покачала головой:
– Никаких поблажек.
– Я так и думал. Почему ты хромаешь?
Женщина приподняла подол платья и продемонстрировала невообразимо высокие каблуки.
– Боже правый!
Не спрашивая разрешения, он поднял ее на руки и уложил на топчан.
– Судя по всему, эти туфли верхолаза тоже придумал Хендел?
Он расстегнул застежки туфель, снял их и принялся массировать пальцы и подъем ее левой ноги.
– Нет, костюмер. – Мэлори закрыла глаза и блаженно вздохнула. Движения его сильных и ласковых пальцев заставляли ее почувствовать себя на седьмом небе. – И они вовсе не похожи на туфли верхолаза. Такие каблуки были в моде в сороковые годы, а костюмы в кино должны точно соответствовать исторической эпохе. Они для меня вполне удобны, если только не ходить в них слишком долго.
– Например, двенадцать часов кряду.
– Хендел умеет орать. Он и не то может заставить делать.
– Не засыпай. Тебе еще предстоит поужинать.
– Я не сплю. Мне кажется, я сейчас начну мурлыкать. Ты знаешь, говорят, что, массируя определенные участки стопы, можно снять любую боль в теле.
– Да? Интересно. – Он принялся массировать ее правую ногу. – Так, массаж окончен. Теперь пора засунуть тебя под холодный душ.
– Что за ужасы ты говоришь! – Мэлори неохотно открыла глаза и встретилась с пристальным взглядом Сэбина. На секунду в его лице промелькнуло что-то детское, доверчивое, но в следующий момент оно стало непроницаемым.
Мужчина порывисто встал и заботливо помог Мэлори встать.
– Начни с теплого душа, чтобы расслабились мышцы, а потом постой под холодным. Не вылезай из душа как минимум минут пятнадцать.
Мэлори не стала говорить Сэбину, что водонагреватель не работает, так что о теплом душе остается только мечтать.
– Что ты хочешь надеть? – спросил он.
– Еще не знаю. Решу позже.
Сэбин окинул взглядом ее глаза, окаймленные темными кругами, бледную кожу и лукаво улыбнулся:
– Я сам подберу для тебя платье. Думаю, найти твой гардероб в этом раскаленном ящике не составит труда.
– Ты очень добр, – помявшись, сказала Мэлори. – Я боялась, что ты будешь на меня злиться.
– За что? Ты поступила совершенно правильно. Я бы тоже взорвался от бешенства, если бы ты вперлась в зал заседаний во время совета директоров и заявила, что я слишком устал и должен отправиться домой.
– Даже если бы это было правдой?
– Это моя работа, – процитировал он ее собственные слова. – Нельзя бросать работу, пока она не сделана.
– Правильно.
– Поэтому теперь я всего лишь хочу убедиться в том, что «работа» идет гладко. Но мне бы не хотелось, чтобы между нами вновь происходили подобные стычки.
– С сегодняшнего дня дела на съемочной площадке пойдут по-другому. Все будет иначе.
– Я думаю, ты права. Теперь Хендел будет тебя уважать. – В глазах Сэбина заиграли озорные искорки. – И я тоже.
Мэлори почувствовала, что по всему ее телу разливается тепло, в ответ на эти слова, прозвучавшие для нее совершенно неожиданно. Лицо женщины осветилось ослепительной улыбкой, и она поспешила в душевую.
– Я буду готова через минуту! – крикнула она уже оттуда.