Капитан соскочил с кровати и в мгновение ока очутился рядом с Евой, так что она оказалась зажатой между его телом и добротной дверью, а его длинные руки перекрыли пути к отступлению.
— Ева, я хочу тебя.
От этих слов ее бросило в дрожь. Она никогда не чувствовала себя такой пустой, такой болезненно возбужденной. Такой уверенной, что Ник утолит безумное желание, сотрясающее все ее тело. Ей нужно только…
Пылкий взгляд капитана как будто проник в самую душу Евы.
— И я знаю, что ты хочешь меня.
— Все так непросто.
Ева была не в силах на него смотреть.
— Просто, если ты так решишь. — Николас поднял пальцами ее подбородок, заставив посмотреть себе в глаза. — Как я и подозревал, ты страстная женщина, Ева Апшелл. Нехорошо отрекаться от своей природы.
Ева опять рассмеялась, но на этот раз как-то невесело.
— Не думаю, что кто-то вроде вас сможет объяснить мне, что хорошо, а что плохо.
— Как, позволь спросить, следует понимать это «кто-то вроде вас»?
Ник крепче прижал Еву к двери, чтобы она почувствовала, как в нее упирается его затвердевшая мужская плоть. Ее живот сжался от возродившегося желания, но она нещадно подавила этот порыв.
— Плут, контрабандист, пьяница, жулик…
— Я вижу, Хиггс опять меня расхваливал. — Капитан рассмеялся, и в его грудной клетке заколыхались волны низкого звука, отдавая Еве в ребра. — Мы просто оба получим удовольствие, Ева.
Капитан скользнул кончиками пальцев по рукам Евы и нашел ее ладони. Поднеся одну из них к губам, Ник обжег ее горячим поцелуем. Потом положил себе в рот тонкий пальчик и начал сосать. Ева закрыла глаза, чувствуя, что между ног снова выпала горячая роса.
— Если скажешь, что я не подарил тебе удовольствие, я буду знать, что ты лгунья.
От его урчащего голоса Ева стала дрожать еще сильнее. Ник заставлял все ее существо петь ликующие гимны. Но она должна остановиться, пока звучит прелюдия.
— Удовольствие не имеет значения.
Ева вжалась спиной в дверь.
— На каком континенте?
— Леди…
— Женщина, — поправил ее капитан, проводя кончиками пальцев по нежной щеке, а потом по шее к восхитительным грудям. Ева судорожно втянула в легкие воздух. — Женщина знает, когда ее тело оказывается в умелых руках. И тогда замашки «леди» летят ко всем чертям.
— Мои не летят. — Ева выпрямилась и открыто встретила взгляд капитана, приказывая телу не таять под его руками. — Теперь на мне есть кое-какая одежда, капитан, поэтому не сомневайтесь, что я заору как резаная, если вы сейчас же меня не отпустите.
Ник накрыл Евины губы своими, стараясь завлечь ее обратно в омут своих грешных фантазий. К паху прилила жаркая волна, но Ева вынуждала свою горячую плоть не отвечать на призывы капитана.
Только собрав в кулак всю силу воли, Ева все же смогла удержаться и не ответила на поцелуй.
Когда остатки самообладания уже готовы были развеяться как дым, Ник отстранился и окинул Еву недобрым взглядом.
— Хорошо, мисс Апшелл. — Он рванул засов на двери. — Я оставлю вашу светлость рукоблудничать здесь. Хотя, насколько я мог заметить, вы не обладаете особым талантом самоудовлетворения. Но я сделал за вас часть работы, так что вам наверняка осталось всего ничего. Желаю, чтобы ваша следующая попытка завершилась удачнее.
— Да как вы…
Капитан вылетел за дверь и с шумом захлопнул ее за собой прежде, чем Ева успела подобрать для него достаточно грязное ругательство. Его злой голос донесся до нее из-за двери:
— Однако не мешкайте. На сей раз вашим пальчикам придется работать быстрее. Нам ведь нужно ехать на этот чертов бал!
Перегрин Хиггс хотел сам управлять экипажем, двигаясь по крутому спуску к центру города, но Николас не позволил, так что Пери скакал на гнедой кобыле рядом с капитаном за экипажем, который, по мнению Перегрина, слишком лихо заворачивал на перекрестках. Он бы на месте возницы ехал как можно медленнее, учитывая, какой ценный груз находится у него за спиной.
Единственной вольностью, дозволенной Хиггсу, было усадить женщин в ожидающий их экипаж.
Мисс Апшелл была великолепна в изумрудно-зеленом платье, но ее лоб прорезали две глубокие складки. Уж кто-то, а она должна была сегодня вечером радоваться жизни. В конце концов, идея с балом пришла в голову именно ей, не так ли?
«Эта женщина черна, как грозовая туча, не будь я первый помощник капитана, — подумал Хиггс. Он бросил взгляд на Николаса Скотта, который ехал молча. — Впрочем, капитан выглядит не намного радостнее мисс Апшелл».
Когда два опасных погодных фронта грозят столкнуться, благоразумный моряк прокладывает курс к ближайшей гавани.
Мисс Смайт была удивительно хороша в новом желтом платье. Она держалась скромно, так что обычно мужчине трудно было обратить на нее серьезное внимание, если рядом находилась красавица мисс Монро. Однако этим вечером Пенелопа Смайт была очаровательна, как лютик на лугу. Когда Хиггс усадил ее в экипаж, она тихо поблагодарила его, а он в ответ предсказал, что мисс Смайт не пропустит ни одного танца, если только не будет умолять дать ей передышку.
А мисс Монро в своем новом розовом платье напоминала воздушную сахарную вату. Она была румяной и свежей. Такого восхитительного десерта не сумел бы сотворить ни один кондитер. У Перегрина потекли слюнки, когда он мельком увидел изящную лодыжку забиравшейся в экипаж мисс Монро.
Он захлопнул дверцу экипажа, заперев леди внутри. Увидев столько маленьких дамских тайн, Перегрин не мог не почувствовать себя очень мужественным. Он справедливо гордился тем, что сделал счастливыми по меньшей мере двух женщин. В конце концов, он старался изо всех сил, чтобы этот бал состоялся. Хиггс полагал, что его усилия были не напрасны, и теперь кампания по завоеванию мисс Салли Монро имела больше шансов на успех.
Когда они добрались до городской ратуши, Перегрин осознал, что жестоко ошибся.
На бал явились мужчины со всех островов, было даже несколько гостей с Ирландского. Прибыли самые знатные семьи, в том числе и Такеры. Впрочем, Перегрин был рад тому, что бывший друг капитана, Сент-Джордж Такер, уехал от греха подальше в колонии. Хотя первое имя Джорджа означало «святой», он не брезговал никакими средствами, если дело доходило до соблазнения прекрасных дам. Возможно, именно поэтому их с капитаном пути разошлись. Хиггс не знал этого наверняка.
Но все собравшиеся в ратуше надеялись быть представленными трем дамам и произвести на них хорошее впечатление. Все знали, что этих трех женщин капитан Скотт «вырвал из когтей смерти». Слухи об их красоте подогревались передаваемыми из уст в уста подробностями об ужасах, пережитых в морской пучине. Теперь чуть ли не половина неженатых мужчин острова Дьявола воображала себя влюбленными в одну из новых обитательниц их благословенных берегов, а то и во всех трех сразу.