Ева вздрогнула, когда Николас коснулся ее спины. Его руки заскользили по лопаткам и позвоночнику. Ева начала расслабляться. Легким как перышко прикосновением Ник прошелся по каждому рубцу. Здоровая кожа между погубленными бороздами расцветала под его руками.

— Чувствуете?

Ева покачала головой, понимая, что он проводит пальцем по шрамам. Часть ее спины омертвела. Ник прильнул губами к ее плечу.

А в этом месте ощущалось ликование жизни.

Николас начал прокладывать поцелуями путь по ее спине. К каждой полоске, которую высекли ее мучители, он много раз прикладывался губами. К тому времени, как он достиг талии, по щекам Евы текли слезы.

Плечи Евы вздрогнули, и, должно быть, Ник заметил, что ее дыхание сбилось, когда она попыталась подавить всхлипывания.

Капитан поднялся на ноги и обнял Еву, прижавшись к ее спине своей твердой грудью, а к ягодицам — еще более твердым пахом.

— Между нами не должно быть слез. Только наслаждение. Разрешено только блаженство, — пророкотал он над ухом Евы, а его рука потянулась, чтобы поиграть с ее соском. — Прошлому нет места. Не думайте и о будущем. Есть только этот миг.

Он был горячим, почти как в лихорадке. Ева из последних сил боролась с желанием раствориться в нем.

— Я хочу, чтобы вы отдались чувствам. — Его руки скользнули вниз и обхватили ее ягодицы. Он мял ее плоть и разглаживал, дразнил чувствительную ложбинку.

Еве казалось, что она вот-вот вспыхнет пламенем.

— Знаете ли вы, как вы хороши? — шепнул Николас, опускаясь на колени, чтобы провести ладонями по тыльной стороне бедер Евы и задержаться в чувствительных к щекотке впадинах под коленями.

Она знала только, как ей хорошо в его руках.

Ник водил ладонями по бедрам, то поднимаясь к ягодицам, то снова опускаясь. От его рук расходилась рябь наслаждения.

— Такая гладкая! — проговорил он. — Такая свежая!

Ева почти ощущала свою кожу его кончиками пальцев. И удовольствие, которое он испытывал.

Ева вздрогнула. Она готова отдать ему себя целиком. Не было ли какого-нибудь дурмана в аромате цветка, который распустился под ее дверью? Нельзя покоряться настолько, чтобы не ощущать грани, где кончается она сама, а где начинается он.

Ник скользнул рукой между ног Евы, чтобы снова поиграть с ее пуговкой наслаждения. По ее паху разлился жар.

Если капитан развернет ее и снова прильнет к ее потаенному месту губами, как было в ее спальне, она погибла.

— Остановитесь! — взмолилась она. Николас убрал руку и замер у нее за спиной.

— Песок еще не весь просыпался.

Ева бросила взгляд на часы. Нижняя половинка наполнилась на две трети. Она совершенно потеряла чувство времени, пока капитан исцелял поцелуями ее раны и щедро осыпал ее кожу бережной лаской рук и губ. Продержаться бы еще чуть-чуть, и тогда она смогла бы уйти, сохранив самоуважение. Она бы доказала, что по-прежнему целиком и полностью владеет собой.

— Вы боитесь меня, Ева?

Капитан взял прядь ее волос и поднес ко рту для поцелуя. Он глубоко вдохнул запах, а потом потянул зубами за ленточку, которая стягивала волосы. Узел разошелся.

— Нет, — ответила Ева. — Я вас не боюсь.

«Я боюсь себя». Если бы капитан попытался взять ее, как те дикари в Ньюгейте, лапая и заламывая руки, она бы сражалась до последнего. Ни один не отважился повторить попытку, особенно после того как Ева заточила свою ложку и чуть не кастрировала этим смертельным оружием одного из горе-насильников.

Но от неожиданной и беспощадной нежности Ника у нее не было защиты.

— Вы дрожите. — Николас принялся массировать Еве голову. Потом распустил косу и разложил волосы по ее плечам. — Вы леди, и я обращаюсь с вами как подобает. Вам не на что жаловаться, не так ли?

— Нет. — И тут простое любопытство заставило Еву спросить: — Не будь я леди, что бы вы сделали?

Из груди капитана вырвалось подобие глухого стона. Он прильнул губами к уху Евы.

— Не будь вы леди, я бы сделал что-нибудь вроде этого.

Николас обхватил Еву за талию и внезапно согнул ее пополам. Ее тонкие пальцы широко раскрылись и уперлись в пол, чтобы она могла удержать равновесие. Капитан всей ладонью покрыл ее лобок и скользнул пальцем внутрь, остановившись у непрочного щита ее невинности. Ее волосы рассыпались по полу. Только собственная рука, закрывающая промежность Евы, мешала Николасу всадить в нее свой большой член.

— Вот чего не хватает леди, — хрипло сказал капитан. — Хорошего животного соития.

— Вы клялись… только прикасаться ко мне.

— Да, и я только прикасаюсь, — прорычал Ник. — А мой член коснется вас там, куда не достают мои пальцы.

— Пожалуйста, не надо!

— Не обманывайте себя. Вы этого хотите. Нельзя обмануть мужчину, который держит в руке вашу маленькую влажную киску. В моем распоряжении еще четверть часа. Предостаточно времени, чтобы заездить тебя до беспамятства, девочка.

Капитан крепче обхватил Еву за талию, и та почувствовала, что он дрожит. Ее тело продолжало кричать о своих желаниях. Ева с трудом выдерживала мучительное томление.

— Только не так! — всхлипнула Ева. Николас испустил утробный рев и убрал руку.

У Евы подогнулись колени, и она упала на четвереньки. Потом плюхнулась ягодицами на пол и повернулась лицом к Нику.

Он стоял на том же месте, раздувая ноздри и судорожно втягивая воздух. Он посмотрел на Еву, и это был взгляд дикого жеребца, потерявшего рассудок во время гона и готового наскочить на любую кобылу, которая окажется рядом.

По спине у Евы побежал холодок ужаса.

— Николас?

— Вон отсюда! — сказал он, почти не двигая губами. — Ради бога, если вы не намерены оставаться, уходите сейчас.

Еве не нужно было повторять дважды. Она схватила сорочку и халат и бросилась к двери. Позабыв о своей наготе, она распахнула дверь и опрометью кинулась по коридору к своей спальне.

Ева остановилась только тогда, когда закрыла и заперла за собой дверь. На всякий случай она пододвинула стул и подперла им ручку. Потом она рухнула на прохладный паркет и закрыла лицо руками.

Себя не обманешь. От ее чести не осталось ни единого лоскутка. Она дразнила Николаса Скотта. Она толкнула его почти за грань выдержки и спаслась исключительно благодаря его доброй воле, а не своим моральным устоям или способности сохранять холодный рассудок.

Она может выдавать себя за благородную даму, но на самом деле никакая она не леди.

И теперь они оба это знают.

Глава 15

Как только Ева захлопнула за собой дверь, Николас зашагал в уборную. Он был не в силах остановить то, чему предстояло случиться. Его ум затмился и тело взяло над ним верх.