Реб с готовностью согласился. Ему не терпелось остаться наедине с Ирен и рассказать ей, как трудно ему было без нее и как сильно он ее любит. Когда Коуди и Кэсси возвратятся из Сент-Луиса, на ранчо будет еще одна свадьба, — если, конечно, Ирен согласится…
— Кэсси, пойдем в дом, мое солнышко, — сказал Коуди, когда другие скрылись на кухне. — Нам нужно о многом поговорить и многое сделать, прежде чем мы отправимся в Додж…
Вместо того чтобы расположиться в гостиной, Коуди повел Кэсси наверх, в свою комнату, — ему не хотелось, чтобы кто-нибудь услышал их разговор. Плотно закрыв дверь, Коуди прижал Кэсси к груди.
— У меня к тебе очень важный вопрос.
Кэсси взглянула на него, ее глаза лучились счастьем.
— Ты выйдешь за меня замуж?
— Да, конечно, да! Я тебе уже говорила.
— Я имею в виду не в каком-то там будущем. А сейчас. Сегодня. Я хочу, чтобы мы поехали в Сент-Луис как законные муж и жена. Я чуть не убил этого Бакстера, когда он сказал, что ты моя любовница, да еще таким оскорбительным тоном!
Кэсси медлила с ответом дольше, чем он мог вытерпеть, и Коуди быстро добавил:
— Я прошу тебя стать моей женой, потому что люблю тебя, Кэсси, а не из-за детей. Если наша свадьба поможет решить вопрос об усыновлении, прекрасно, но для меня важнее другое: ты именно та женщина, с которой я хотел бы дожить до конца моих дней. Если даже мы проиграем процесс, то все равно начнем создавать свою семью. Я не очень-то задумывался об этом раньше, но теперь знаю, что хотел бы иметь собственных детей. Разумеется, в этом случае я не стану любить Эми и Брэди меньше.
Кэсси так и подмывало сообщить Коуди известие, что она уже беременна, что его мечта о собственных детях гораздо ближе к реальности, чем он думает. Но она все-таки сдержалась и не поведала ему свою тайну, не желая обременять покой заботой в тот момент, когда ему требовались ясная голова и крепкие нервы. К тому же Коуди из опасения за здоровье их будущего ребенка мог воспротивиться тому, чтобы она поехала в Сент-Луис. Нет, пока она ничего не скажет: она должна быть рядом с ним на суде и помогать всем, чем только сможет.
Никогда еще Коуди не казался Кэсси таким красивым, как в тот момент, когда они в четыре часа пополудни стояли перед его преподобием Лестером и тот объявил их мужем и женой. Реб и Ирен были свидетелями, и по мечтательному выражению их глаз можно было с уверенностью предсказать, что пройдет совсем немного времени, и они сами предстанут перед священником.
Кэсси не могла оторвать взгляда от своего высокого, статного мужа, одетого в великолепный костюм, белую рубашку с галстуком и блестящие черные ботинки. Модная одежда была куплена в галантерее буквально накануне церемонии. Кэсси была уверена, что одеяние Коуди произведет должное впечатление на судью, когда они прибудут в Сент-Луис.
Глаза Картера излучали счастье и гордость, когда он смотрел на свою молодую жену. Она была так хороша в новом чуть голубоватом батистовом платье с широкими прозрачными рукавами, высоким открытом воротником и в шляпке, украшенной бутонами изящных белых роз! Кэсси выглядела такой прекрасной и невинной, что он удивлялся, как это грубому ковбою посчастливилось завоевать ее любовь.
Сразу же после завершения церемонии Коуди и Кэсси сели в вечерний поезд на Сент-Луис. Перед венчанием они побывали у Уиллоуби, затащив к нему и сопротивлявшегося Уискотта. Как только тот подписал признание, что не имел права на проведение брачной церемонии Коуди и Холли, его немедленно отпустили на все четыре стороны. Чем он и воспользовался, громко возглашая, что никогда больше не приедет в Додж-Снти. Уиллоуби нотариально заверил документ и пожелал Коуди и Кэсси самого наилучшего. Теперь, имея на руках официальное брачное свидетельство и документальное признание Уискотта, Коуди вновь обрел надежду, что его ходатайство об усыновлении Эми и Брэди будет рассмотрено положительно. Кэсси не могла сдержать горделивой улыбки, когда Коуди снял номер в одном из лучших отелей Сент-Луиса, зарегистрировав их как мужа и жену. Да, в первые дни их несуразного знакомства было даже невозможно представить, что когда-нибудь они поженятся. Да и последующие события давали мало оснований для подобного предположения. И тем не менее это стало явью. У нее на пальце поблескивало обручальное кольцо, а в кармане Коуди лежало их брачное свидетельство.
Номер оказался просторным и уютным, но Кэсси даже не успела толком осмотреть его, так как Коуди сразу же потащил ее к выходу. Он хотел попасть к адвокату Бакстеру до того, как контора закроется.
Бакстер уже собирался уходить, когда они вошли в двери, над которыми красовалась вывеска: «Бакстер, Бартоломью и Мерриуизер». Клерков в конторе не оказалось, и Коуди вынужден был сообщить о своем визите сам.
— Мистер Бакстер, я рад, что застал вас. Адвокат вздрогнул, посмотрел на вошедших и, узнав Коуди и Кэсси, удивленно поднял брови.
— А-а, мистер Картер, если не ошибаюсь! Приехали на слушания?
Он с тоской посмотрел на дверь кабинета, ругая себя, что не ушел чуть раньше, — ведь рабочий день уже закончился.
— Да. Я же обещал ребятам, — терпеливо объяснил Коуди. — Слушаний еще не было?
— Нет. Они намечены… — Бакстер перелистал лежащий на столе блокнот и сверил дату, — они состоятся ровно через неделю, В десять часов утра. Но заранее хочу сказать: если вы намерены присутствовать в суде — это пустая трата времени. И то, что вы привезли с собой свою… э-э… компаньонку, еще больше повредит вам в глазах судьи и весьма отрицательно повлияет на его решение.
У Коуди просто руки чесались от желания врезать этому наглецу в челюсть, но он сдержался.
— Надеюсь, вы извинитесь перед моей женой? Ваши непозволительные замечания просто возмутительны!
— Перед вашей женой?! Но… но меня убедили, что эта дама — ваша любовница!
— Могу ли я поинтересоваться, кто сказал вам такую наглую ложь? — с обманчивым спокойствием спросил Коуди. — Я же говорил вам, что Кэсси мне не любовница, когда вы приезжали на ранчо и сделали это оскорбительное заявление.
— Я… мне… Но вы же не сказали, что она ваша жена!
— Хотите посмотреть наше брачное свидетельство? — спросил Коуди ледяным тоном.
Бакстер почувствовал, как у него по спине побежали мурашки: он понял, что ему не поздоровится, если Коуди выйдет из себя.
— Нет-нет, я вам верю! Приношу мои глубочайшие извинения, миссис Картер. Теперь Бакстер и сам удивлялся; и как только он мог поверить, что та маленькая шлюшка из салуна может быть женой владельца большого ранчо? Обычно он был более недоверчивым и осторожным.
— Могу ли я вам чем-нибудь помочь? — заискивающим тоном спросил адвокат.
— Откровенно говоря, да. Я привез другое ходатайство об усыновлении и хочу представить его в суд. И, конечно, мы с Кэсси хотели бы повидаться с Эми и Брэди. Можно это организовать?
— Ну, э-э, кхм… передать ваш документ в суд я не могу. Поскольку я адвокат этих детей, то не имею права представлять в суде другую сторону. Вам нужно найти другого адвоката. Но учтите, что ваше ходатайство должно быть передано в руки судьи немедленно! Он должен будет его изучить. Что же касается посещения детей, то я бы этого не советовал. Они прекрасно устроены в приюте Святого Винсента, а ваш визит может их расстроить.