– А как быть со ртом?
– И здесь все начинается с замеров. Высота губ зависит от расстояния между верхней и нижней десной. Ширина – от расстояния между клыками, которое обычно соответствует расстоянию между центрами глаз. Толщина губ определяется по антропологическим таблицам глубины ткани. Если говорить о форме рта, то здесь, как и в случае с носом, я не могу быть в ней окончательно уверена, потому что она уникальна. Приходится уповать на инстинкт и на опыт.
Она отодвинула поднос и встала.
– Больше не могу тратить время на разговоры. Пора браться за дело.
– Значит, вы отправляете меня восвояси недоучкой. – Логан встал и взял со стола поднос. – Не возражаете, если я стану иногда заглядывать и наблюдать, как вы работаете? Или это будет преступным вторжением в вашу частную жизнь, караемым остракизмом, а то и ударом ладони по горлу?
– Зачем вам это? Боитесь, как бы я не превратила вашего голубчика в Джимми Хоффу?
– Не боюсь. Разве это возможно?
Она покачала головой.
– Недоучка – он недоучка и есть. Вы не умеете внимательно слушать? Я же говорю: костную структуру не обманешь.
– А как быть с толщиной пластилинового слоя и наитием, к которому вы прибегаете, занимаясь носом, ртом и…
– Действительно, если вы заранее знаете, кого хотите вылепить, то это может повлиять. Поэтому я никогда не смотрю на фотографии, пока не закончу работу. На этом этапе мое ремесло не имеет никакого отношения к творчеству. Желателен строго научный подход. Только когда будет покончено со всеми техническими параметрами, я считаю себя вправе воспринимать лицо как нечто целое и подключаю художественное чутье. В противном случае это было бы всего лишь скульптурой, а не восстановлением внешности. – Ева поджала губы. – Так что можете не волноваться: Джимми не будет похож на Хоффу, если это не сам Хоффа. Вам не обязательно за мной подглядывать.
– У меня этого и в мыслях не было! – возмутился Логан. – Предположим, меня гложут сомнения. В этом случае вы разрешите мне присутствовать при вашем священнодействии?
– Сомнения? Я думала, вы уверены, что это Кеннеди.
– Я хочу видеть, как череп обретает жизнь, – признался он. – Конечно, на мои желания совершенно не обязательно обращать внимание… Ну, что скажете?
Ева не торопилась с ответом, борясь с тревогой. Логан уже достаточно себя дискредитировал, чтобы послать его подальше. С другой стороны, перемирие могло сыграть благотворную роль. Она пожала плечами.
– Пожалуй… Только, чур, не говорить мне ни слова! Лучше мне не знать, что вы находитесь в комнате. Посмеете открыть рот – тут же окажетесь за дверью.
– Не посмею. Буду сидеть тихо, как мышь. – Он направился к двери. – Принесу вам еду и кофе и забьюсь в угол.
– Не знала, что компьютерные короли способны на такое смирение. – Она повернулась к черепу и сразу забыла о Логане.
Чеви-Чейз, среда
– Что-то у вас медленно идут дела, Допрел, – сказал Фиск. – Почему вы не работаете с черепом?
– Я никогда не работаю с черепами, – ответил Допрел. – Я делаю слепок и занимаюсь только им.
– Так у вас принято? По-моему, это пустая трата времени.
– Каждый работает по-своему. Я предпочитаю этот метод, – проговорил Допрел раздраженно. – Так мне спокойнее. Мало ли, что может случиться с черепом…
– Тимвик торопит. Этот слепок…
– У меня своя система. Торопить меня бессмысленно, – возразил Допрел холодно. – Когда мне не надо трястись над черепом, работа идет быстрее.
– Тимвик не заботится о сохранности черепа. У нас нет времени на слепок. – Фиск выдержал выразительную паузу. – В ваших же интересах закончить все это быстрее и возвратиться домой.
– Повторяю, у меня своя… – Допрел помялся. – Черт с ним! Раз вам не дорог череп, зачем мне его щадить? Буду работать непосредственно с ним. А теперь оставьте меня в покое, Фиск. Вам поручено обеспечивать меня едой и всем необходимым, а не заниматься критикой!
Заносчивый кретин! Как он смеет обращаться с ним, Фиском, как с бессловесным слугой? У Фиска был богатый опыт общения с учеными. Все они считали себя умнее остальных и задирали нос. Ничтожества! При всех своих знаниях и подготовке этот Допрел не годился Фиску в подметки: у него не было таких отваги и хладнокровия.
Что ж, очень может быть, что Допрел скоро осознает свою ошибку. Тимвик говорил, что все будет зависеть от результатов. Фиск мстительно осклабился.
– Не хотел вас оскорбить. Лучше сварю-ка я вам кофе.
Барретт-Хаус, среда, 10.50 вечера
Готово!
Ева сделала шаг назад, сняла перчатки и вытерла тыльной стороной руки уставшие глаза. Самый сложный этап, связанный с напряжением зрения, – накладывание глины – остался позади. Сейчас она не хотела что-либо предпринимать, чтобы не наделать ошибок. Лучше часок отдохнуть, а потом продолжить.
Она упала в кресло, откинула голову, закрыла глаза.
– Устали? – спросил Логан.
Ева вздрогнула, открыла глаза и вгляделась в дальний угол помещения. Господи, она действительно забыла, что он за ней наблюдает! На протяжении последних суток он появлялся и исчезал, как привидение, не отвлекая ее ни единым словом.
Возможно, он иногда обращался к ней, но она была настолько поглощена Джимми, что почти ничего не помнила. В памяти остался только звонок матери. О чем они говорили?
– Устали? – спросил Логан еще раз.
– Да, пришло время передохнуть. У меня не очень сильное зрение. От напряжения глаза начинают хуже видеть.
– Могу себе представить! Впервые сталкиваюсь с таким поглощением работой. Думаю, Микеланджело, ваяя Давида, не был так сосредоточен, как вы.
– Конечно, не был. Его ведь никто не торопил.
– Как ваши успехи?
– Еще не знаю. Никогда ничего не знаю, пока не доведу дело до конца. Мелочи позади, теперь наступает самый ответственный этап.
– Значит, самое время устроить перерыв. – Несмотря на расслабленную позу Логана, Ева почувствовала, как сильно он напряжен.
– Именно это я собиралась сделать, но…
– Простите. Я хотел помочь, а вместо этого помешал. – Он криво усмехнулся. – Я боялся, что вы с минуты на минуту хлопнетесь в обморок.
– Почему же вы меня не остановили?
– Я не смог: часы-то тикают. Еще долго?
– Часов двенадцать, может быть, чуть дольше. – Она устало откинулась в кресле. – Точно не знаю. Сколько потребуется, столько и провожусь. Не смейте меня торопить!
– Хорошо. – Он рывком вскочил на ноги. – Не буду вам надоедать. Может, приляжете? Когда вас разбудить?