– Да-да! Должен же я был разобраться, с кем мне предстоит иметь дело,
– Напрасный труд! Никаких дел у нас с вами не будет.
– Вас не интересуют деньги?
– Я похожа на сумасшедшую? Очень даже интересуют! Ведь я росла в нищете. Но моя жизнь не вращается вокруг денег. Настало время, когда я могу сама выбирать, чем заниматься. Меня не интересует ваше предложение.
– Почему?
– Не интересует, и все.
– Потому что речь идет не о ребенке?
– Отчасти.
– Дети – не единственные жертвы преступлений.
– Зато самые беззащитные. – Она помолчала. – Мужчина, о котором вы говорите, – жертва преступления?
– Возможно.
– Убийство?
Он выдержал паузу и повторил:
– Возможно.
– И вы смеете сидеть здесь и предлагать мне отправиться вместе с вами на место преступления? Что будет, если я позвоню в полицию и сообщу, что Джон Логан замешан в убийстве?
Он улыбнулся.
– Ничего. Я стану все отрицать. Скажу, что задумал пригласить вас в Боливию, на осмотр останков видного нацистского преступника. – Он помолчал. – А потом использую все свое влияние, чтобы выставить ваших друзей из полиции Атланты дураками, а может, и преступниками.
– Вы сами говорили, что полиция ни при чем.
– Тогда я еще не понимал, насколько для вас важно взаимопонимание с полицейскими. Преданность – обоюдоострое оружие. Я могу вырвать его из ваших рук и использовать в своих целях.
Ева почувствовала, что Логан говорит серьезно. Беседуя с ней, он внимательно следил за ее реакцией, взвешивал каждое ее слово,
– Только у меня нет желания этим заниматься. Я пытаюсь быть с вами максимально честным. Кто помешал бы мне вам солгать?
– Умолчать – все равно что обмануть. Вы практически ничего мне не рассказываете. – Она смотрела ему в глаза. – Я вам не доверяю, мистер Логан. Думаете, ко мне впервые приходит человек с просьбой помочь опознать скелет? Скажем, ровно год назад ко мне обратился некий Дамаро. Он посулил мне кучу денег в обмен на согласие приехать во Флориду и реконструировать лицо по находящемуся у него черепу. Он сказал, что получил череп от друга из Новой Гвинеи в качестве антропологического экспоната. Я позвонила в полицию Атланты и выяснила, что Дамаро – в действительности Хуан Ка-мез, наркотортовец из Майами. Двумя годами раньше пропал его брат, и Камез подозревал, что его убрала соперничающая организация. Череп прислали ему как предостережение.
– Трогательная история. Получается, что даже наркоторговцы не лишены семейных привязанностей.
– Не нахожу в этом ничего смешного. Расскажите это детям, которых они превращают в наркоманов.
– Не собираюсь спорить. Просто хочу вас заверить, что никак не связан с организованной преступностью. – Логан скорчил гримасу. – Разве что прибегаю иногда к услугам букмекера.
– Считаете, вы разоружили меня своим признанием?
– Для того чтобы вас разоружить, потребовалось бы всеобъемлющее соглашение. – Он встал. – Мои десять минут истекли. Не хочу показаться навязчивым. Обдумайте мое предложение. Я вам позвоню.
– Уже подумала и отвечаю отказом.
– Мы едва приступили к переговорам. Если, вы отказываетесь думать, придется поломать голову мне. Попробую сделать вам предложение, которое все-таки принудит вас согласиться на меня поработать. – Логан смотрел на нее, щуря глаза. – Как я погляжу, вы плохо на меня реагируете. Интересно, почему?
– Без всяких определенных причин. Разве что потому, что у вас есть мертвец, которого вы от всех скрываете.
– От всех, кроме вас. Мне очень хочется, чтобы вы все о нем узнали. – Логан покачал головой. – Нет, ваша неприязнь вызвана чем-то другим. Объясните чем, чтобы я мог над собой поработать.
– Спокойной ночи, мистер Логан.
– Не хотите называть меня по имени, так хотя бы отбросьте это дурацкое «мистер». Зачем вам избыточная респектабельность?
– Спокойной ночи, Логан.
– Спокойной ночи, Ева. – Он остановился перед черепом. – Между прочим, он все больше мне нравится.
– Это девочка.
Он перестал улыбаться.
– Простите за неудачную шутку. Каждый из нас по-своему готовится к своей посмертной участи.
– Тут вы правы. Но иногда смерть наступает раньше срока. Мэнди было не больше двенадцати лет.
– Мэнди? Вы знаете, как ее звали? Ева не собиралась с ним откровенничать, но не видела смысла слишком секретничать.
– Нет, не знаю. Просто у меня привычка давать им имена. Наверное, теперь вы радуетесь, что я вам отказала. Зачем доверять драгоценный череп такой эксцентричной особе?
– Наоборот, я ценю эксцентричность. У половины моих ближайших сотрудников мозги набекрень. – Логан шагнул к двери. – Кстати, вашему компьютеру уже три года. Мы разработали новую модель с удвоенным быстродействием. Я вам ее пришлю.
– Нет, спасибо, мне и этот годится.
– Никогда не отвергайте взятку, если от вас не требуют расписаться в графе «ответные услуги». – Он открыл дверь. – И, кстати, не оставляйте двери незапертыми, как сегодня. Мало ли кто может к вам пожаловать!
– Я запираю лабораторию на ночь, но держать ее постоянно на замке было бы неудобно. Здесь все застраховано, а я умею за себя постоять.
– Нисколько в этом не сомневаюсь! – сказал он с улыбкой. – Я вам позвоню.
– Повторяю, я не…
Но Ева обращалась к пустому месту: Логан уже исчез зв дверью. Она облегченно перевела дух, хотя знала, что он не оставит ее в покое. Никогда еще она не сталкивалась с человеком, который добивался бы своего так решительно, как Логан. Даже когда он старался проявить мягкость, в нем ощущалась стальная хватка. Что ж, на пористые и богатенькие ей уже попадались. Она тоже не из робкого десятка. Рано или поздно Джону Логану придется махнуть на нее рукой.
– Он выведал далеко не все, Мэнди, – проговорила она, обращаясь к черепу. – Он даже не знал, что ты девочка.
И тут зазвонил телефон. Мать? С некоторых пор в ее машине барахлило зажигание. Но это была не Сандра.
– Я вспомнил кое-что, уже когда сел в машину, – сказал Логан. – Вам будет интересно узнать о новом предложении, дополняющем первоначальное.
– Ко всем вашим предложениям я отношусь без всякого интереса.
– Пятьсот тысяч вам, еще пятьсот тысяч – Фонду пропавших детей. Насколько я понимаю, вы регулярно передаете в этот фонд часть своих гонораров. – Он понизил для пущей убедительности голос. – Представляете, сколько детей можно будет вернуть на эти деньги домой, к родителям?