– Он просто свихнулся.
Я не ожидал, что это произойдет в Кай-Чи. Он застал меня врасплох. Подобной ошибки я уже не допущу.
– Не убаюкивай себя. Откуда тебе знать, что ему еще придет в голову?
– Кое-что я уже узнал. От самого Рудзака. Он проговорился, что у него еще имеется восемь предметов из коллекции Чен Ли. Он явно намерен их использовать в том же духе.
– Где? На твоих заводах?
– Возможно… И еще он упоминал Сару.
– Расскажешь ей правду о причинах катастрофы?
– Чтобы она еще больше возненавидела меня?
– Но не ты же устроил сель, – резонно заметил Гален.
– Спасибо, что понимаешь это. Мне требуется хоть чье-то сочувствие, – вздохнул Логан. – И немедленно вызывай меня, если заметишь что-либо подозрительное… любую мелочь. Будь начеку.
Отключив связь, Логан вытянулся на койке. Отдых был ему необходим, но он никак не мог скинуть напряжение.
«…Ты, разумеется, бодрствуешь с открытыми глазами, вглядываясь в темноту. Тебя грызет чувство собственной вины».
Да, Логан лежал без сна и не мог прикрыть глаза, ибо тут же в его воображении возникала грязевая гора. Ощущал ли он себя виноватым? Да – как бы это дико ни звучало! Если бы он позволил расправиться с Рудзаком тогда, в той тюрьме, не было бы сейчас этих жутких смертей. Вина придавливала Логана к его ложу, как та самая чудовищная громада, что возвышалась за стеной палатки.
Гора погребла под собой приют.
Он неоднократно навещал приют, и всегда монахини просили детей спеть ему хором.
И сейчас ему слышались детские голоса.
* * *
Грязь.
Пелена дождя.
Смерть.
Сколько это продлится?
День? Два? Три?
Не имеет значения.
Ей надо тянуть лямку.
Монти что-то учуял. Что? Живое?
Вряд ли. До сих пор они с Монти обнаружили лишь шесть уцелевших. Другие были мертвы.
Но это вовсе не значит, что они снова найдут труп. Надежда не должна умирать. Иначе те, кто ждет спасения, никогда не будут спасены.
Сара устремилась по дощатым мосткам, проложенным в грязи вслед за собакой.
Мужчина был мертв. Потоки дождя размыли его грязевой саркофаг, но слишком поздно. Рот его был широко разинут в безмолвном крике.
Монти жалобно скулил и жался к ее ноге. Он не выдерживал стольких страшных находок, его надо было увести.
– Пошли, мальчик.
Она закрепила возле мертвого тела колышек с оранжевым флажком и начала спускаться. Логан снизу смотрел на нее. В руках он держал лопату и был облеплен грязью, как и все остальные спасатели, раскапывавшие эту гору. Ему не следовало быть здесь. За предыдущие несколько дней он лишь изредка и мимолетно попадался ей на глаза. Он помогал всем, чем мог, брался за всякую подручную работу и выглядел все более подавленным. Сара с жалостью отмечала, как осунулось его лицо, как потух взгляд, как усиливается его хромота.
При ее приближении Логан опустил голову и принялся вновь отбрасывать лопатой в сторону тяжелые, пропитанные влагой комья. Она окликнула его. С явной неохотой он оторвался от работы и взглянул на нее. Прежний задорный огонек, казалось, никогда больше не вспыхнет в его глазах.
– Бойд сказал, что вечером мы сворачиваемся, – сообщил он Саре. – За двенадцать последних часов не найдено ни одного живого.
– А дорога открыта?
– Саперы соорудили временный мост через промоину. Мы доставили сюда транспорт с провизией и одеялами пока вы проводили поиск. Часа через два прибудет вездеход с добровольцами. В ситуации это ничего не изменит. – Логан с силой копнул лопатой грязь. – Ничего хорошего не принесет. Сколько бы я ни старался, все, оказывается, бесполезно. Меня вы водит из себя эта проклятая безнадежность, эта сползающая сверху бесконечная грязь. Стыдно признаться, но уже буду рад смотаться отсюда.
Она тоже. Здесь было гораздо тяжелее, чем обычно. Дождь ненадолго прекращался и начинался вновь с тоскливой монотонной периодичностью, действующей на мозг, на нервы, убивающей всякое желание действовать, работать, даже просто шевелиться. В дождь нельзя было выпускать собак. К тому же со дня появления команды здесь произошли еще два грязевых оползня.
– Я поднимусь и сделаю еще одну попытку, – заставила себя произнести Сара. – Вдруг…
– Вы надеетесь на «вдруг»? Впрочем, а на что еще можно надеяться? – сказал Логан с горечью. – Только сперва передохните. Давать вам советы я уже и не пытаюсь, но вид Монти должен вас убедить, что я прав.
– Неужто вы думаете, что я заставлю Монти работать, пока он не придет в норму?
Не дожидаясь ответа, она пристегнула поводок к ошейнику Монти и направилась к палатке спасателей. Логан был не вправе даже заикнуться о необходимости беречь себя, когда сам столь пренебрежительно относился к своей ране.
В палатке она застала только Ганса Книпера, который спал в обнимку со своим могучим Лабрадором. Сара не постеснялась нарушить тишину, пока обмывала, протирала и кормила Монти. Ганс все равно бы не проснулся. Когда поисковик добирался до койки после почти круглосуточного напряжения, то полностью отключался.
Избавив Монти от налипшей грязи, она соскребла корку грязи и со своего лица. Умываться тщательнее не имело смысла, так как через пару часов она и пес оба будут по уши в грязи. Сара устроилась на койке, прильнув к Монти. Опять зарядил дождь, забарабанил по натянутой ткани палатки. Боже, как она хотела, чтобы он прекратился!
* * *
– Сара…
Ее пробуждение было мгновенным.
Логан! Он низко склонился над ней, почти касался ее лица, потом распрямился и кивнул в сторону входа в палатку. Там стояла молодая худенькая женщина.
– Это Минг На. Она обратилась ко мне с просьбой, чтобы кто-то из вас нашел ее ребенка.
На лице молодой женщины было выражение беспредельного отчаяния, которое тут же передалось и Саре.
– Она говорит, что мы ищем ее ребенка не в том месте. Мальчик пропал не в поселке. Они были в гостях у деда и бабушки, и, когда шли обратно по склону горы, грязевой поток настиг их, вырвал сынишку у нее из рук и уволок вниз по руслу ручья в сторону от поселка.
– Сколько лет ее мальчику? – спросила Сара.
– Два года, – перевел слова несчастной матери Логан.
– Шансов уцелеть у такого малыша в грязевом потоке практически нет.
– Она утверждает, что он жив. Она видела, как его выбросило на берег ручья и что он уползал прочь. Она бежала за ним, но сель задел ее краем и сбил с ног. Однако она слышала, как малыш плачет и зовет ее.