– Конечно, нет! – нетерпеливо бросил принц и окинул Хани таким взглядом, что ее бросило в жар. – Вы имеете в виду Мануэлу Гомес? – уточнил он. – Я что-то не припомню, чтобы получал от нее какие-либо письма. Лично у меня сложилось впечатление, что она даже подписывается с трудом. А вы что же, ее подруга?
– Она наняла меня, чтобы вернуть свои интимные письма к вам, – железным голосом отчеканила Хани. Или ей только показалось, что железным? Во всяком случае, она была ужасно рада, что ее по крайней мере начали слушать. – Я – частный детектив, – пояснила Хани и поглядела на принца с упреком. – Сеньора Гомес была очень расстроена. Она сказала, что умоляла вас вернуть ей письма чуть ли не на коленях, но вы только рассмеялись ей в лицо!
– Так вы, значит, частный детектив? – Принц казался искренне изумленным. – Не слишком подходящее занятие для такой очаровательной женщины. Попомните мои слова – рано или поздно вы попадете в беду, особенно если будете тайком пробираться в гостиничные номера к холостым незнакомым мужчинам.
Его взгляд снова пропутешествовал по всем выпуклостям и плавным округлостям ее фигуры, которых отнюдь не скрывали ни облегающая водолазка, ни тесные брюки.
– А я-то думал, что все частные детективы расхаживают в списанном армейском обмундировании и широкополых охотничьих шляпах. Скажите, это ваша обычная одежда, или вы одеваетесь подобным образом только тогда, когда намереваетесь обыскать чье-то жилище, пусть даже временное?
Может быть, он все-таки не поверил ей?
– Разумеется, обычно я одеваюсь по-другому, – с отчаянием в голосе пояснила Хани. – Я же не знала, что меня здесь ждет. Был момент, когда я вообще планировала пробраться в номер по вентиляционной трубе!
Принц запрокинул голову назад и, прищурившись, поглядел на крошечное, не больше двенадцати квадратных дюймов, вентиляционное отверстие под потолком. Потом его взгляд снова опустился вниз и остановился на полной груди Хани.
– У вас ничего бы не вышло, дорогая, – сказал он. – Никогда и ни за что!
– Теперь я это знаю, – обреченно согласилась Хани. – Так вы отдадите мне письма или нет?
– Признаться, я понятия не имею, о каких письмах вы толкуете, – сказал принц Руби, лениво вставая с валика дивана. – Но я собираюсь это выяснить. Пожалуй, я сейчас позвоню Мануэле и спрошу, что она имела в виду…
Он сделал шаг по направлению к телефону, но остановился возле Хани и неожиданно поднял руки.
– На вашем месте я убрал бы и остальные заколки – все равно ваша прическа уже развалилась.
Их взгляды встретились, и Хани, изо всех сил стараясь не утонуть в небесной голубизне глаз принца, даже не почувствовала, как его пальцы нащупали оставшиеся заколки и вытащили их. Спохватилась она только тогда, когда освобожденное бледное золото ее волос каскадом хлынуло на плечи. – – Господи, какая красота! – восхищенно выдохнул принц. – Ты только посмотри, Алекс!
– Да, – небрежно согласился его брат. – Прелестная штучка.
Голос Бен Рашида прозвучал до странности сухо, и это помогло Хани выпутаться из сетей наваждения, в которые принц поймал ее с такой поразительной легкостью.
– Я вам не кукла и не манекен! – отрезала она. – И, уж конечно, не штучка, как вы изволили выразиться. Я – частный детектив, профессионал, а не какая-нибудь легкомысленная дурочка, которая ищет приключений на свою голову.
– Ах, какой зажигательный характер! – как ни в чем не бывало восхитился принц Руби. – Черт побери, такой прелестной маленькой шт… женщины я давно не видел!
С этими словами он повернулся и быстро пошел к двери, ведущей в смежную комнату.
– Я, пожалуй, позвоню Мануэле из спальни, – пояснил он на ходу. – Смотри, не выпусти нашу гостью, пока я не вернусь, Алекс. – Обернувшись на пороге, Ланс сверкнул на Хани своими голубыми глазами. – И не позволяй ей снова уложить волосы в прическу! – добавил он и исчез за дверью.
Хани вспомнила, как совсем недавно говорила Нэнси, что только сумасшедший может назвать ее "маленькой". И действительно, она никогда не ощущала себя ни маленькой, ни слабой! Никогда… пока не встретилась с Неистовым Лансом. И почему этот человек так странно действует на нее?
– Он всегда такой? – спросила Хани, несколько ошарашенно глядя на закрывшуюся дверь.
– Большую часть времени, – согласился Бен Рашид, пожимая плечами. – Да вы пока присядьте, мисс Уинстон, Ланс может задержаться. Насколько я знаю Мануэлу Гомес, она иногда бывает… излишне многословной.
Хани машинально шагнула к дивану и упала на мягкое кожаное сиденье. Только сейчас она почувствовала, что ноги отказываются ей служить. Взгляд ее был по-прежнему устремлен на дверь спальни.
– Какой… странный человек, – выдохнула она.
Бен Рашид проследил за ее взглядом и задумчиво покачал головой.
– Вы находите? – произнес он негромко. – Я так не думаю… Во всяком случае, пусть его легкомысленные манеры вас не смущают. Ланс очень умный и проницательный человек. Вы читали "Скарамуш" Рафаэля Сабатини? Так вот, там в самом начале есть одна строчка, которая всегда заставляет меня вспоминать Ланса. "При рождении он получил от судьбы два щедрых дара: умение смеяться и уверенность в том, что весь мир сошел с ума", – негромко процитировал Алекс, и его губы насмешливо изогнулись. – Вы наверняка подметили, в чем тут суть: раз человек уверен, что весь мир вокруг него спятил, то как можно ожидать, что он станет воспринимать его серьезно?
– Боюсь, для тех, кто не разделяет подобную точку зрения, находиться с ним рядом не очень-то легко, – предположила Хани и неодобрительно нахмурилась.
– Ну, те, кто окружает Ланса, пока не жалуются, – отрезал Бен Рашид, но в его черных глазах промелькнуло что-то похожее на улыбку. – Во всяком случае, его женщины им довольны.
Хани подумала, что этого он мог бы не добавлять. В том, что принца при всей его несомненной мужественности отличает еще и непреодолимое природное очарование, она только что убедилась на собственном опыте. Тем не менее Хани сочла необходимым оставить последнее слово за собой.
– Очевидно, сеньора Гомес – исключение из общего правила, – заметила она сухо.
– Давайте подождем, а потом будем судить, – остудил ее пыл Бен Рашид. – Лично я уверен почти на сто процентов, что Мануэла затеяла какую-то игру. Если Ланс говорит, что писем не было, значит, их действительно не существует. Можете мне поверить: я достаточно хорошо его знаю и просто не припомню случая, чтобы он лгал, какие бы выгоды это ему ни сулило. Откровенно говоря, мне иногда кажется, что его честность носит просто патологический характер… – Бен Рашид криво улыбнулся. – Вот почему мы перестали пускать его на заседания Совета директоров компании.
– Разве принц не занимается бизнесом? – удивилась Хани.