— Конечно, сделал, — в тон ему ответил Ахдио. — Ты начал всю эту заваруху, дернув за край новой туники моего двоюродного племянника. Спокойной ночи вам обоим, — сказал он, вышвыривая их за двери одного за другим. — Извините, ребята, и не вздумайте возвращаться сюда сегодня, понятно?
— Ты… Ты, сукин сын…
— Да, да, — согласился Ахдио, поворачиваясь спиной к двери. — Я и сам всегда был невысокого мнения о своей маме.
Продемонстрировав, что не зря носит кольчугу, Ахдио закрыл тяжелые деревянные двери, используемые обычно только зимой на случай морозов, и обеими руками отдернул занавеску, состоящую из множества разноцветных веревок, которые обозначали, вход в таверну в течение всего остального времени года. Как он и предполагал, все взгляды в «Хитреце» в этот момент были устремлены на него. Стоя на возвышении при входе, которое он специально устроил, чтобы посетителям было легче разглядеть в толпе своих друзей или найти свободный столик, Ахдио сделал глубокий вдох.
— Достаточно неприятностей для одного вечера, черт побери! Трод, один круг «Красного Золота» для всех по цене «Нашей Марки». Включая и меня.
Под шум аплодисментов Ахдио вернулся к стойке бара. Посетителей было довольно много. Он тихо сказал Троду:
— Проследи, чтобы с нашей загадочной гостьей и ее провожатым все было в порядке.
Юноша кивнул. Кто-нибудь другой мог бы сказать «Уж не собираешься ли ты ее благодарить?» Но только не Трод. Глядя в пол, он произнес:
— Извини, Ахдио, и спасибо.
— Нужно заказать тебе дубинку, которую ты сможет носить на поясе, или медный кастет. Об извинениях забудь — я все видел. Ты абсолютно ни в чем не виноват. На, первая кружка твоя. Вторая — моя. Намечается жар кий вечер, Трод. Кто, черт побери, эта женщина?
Трод не ответил и пошел обслужить столик дамы с вуалью. Она выпила два бокала вина; ее компаньон — несколько кружек пива. Больше пока ничего интересного в зале не происходило. И тем не менее Ахдио оказался прав: вечер выдался горячим. Эвенестра, девчонка-подросток, одетая в облегающую блузку и юбку с разрезами до талии, ушла из таверны с Фраксом, а спустя час или около того вернулась назад одна. К тому времени около половины посетителей покинули «Кабак Хитреца», пребывая в разной стадии алкогольного опьянения. Эвенестра прошла к бару за кружкой пива, попросила побольше пены и приблизилась к тому самому столику у стены.
— Ты, наверное, бейсибка? — спросила она, слизывая пену, горой возвышавшуюся над кружкой, покрытой синей глазурью.
— Нет, — ответила изумрудная вуаль. — Я девушка Ахдио. Просто пришла посмотреть, как он работает. Я вижу, он знает, как навести порядок!
— Угу, — ответила Эвенестра, продолжая слизывать пену. — Ты бы получше обращалась с ним, девушка Ахдио. Уверяю тебя, у него есть и другие подруги.
И она удалилась от столика. А через некоторое время покинула заведение с другим мужчиной.
— Думаю, ей не больше четырнадцати, — тихо пробормотала под вуалью Джодира.
— Верно, — подтвердил Уинтс.
— Друзья, таверна закрывается! — объявил Ахдио. — Последний круг! По одной! Кто желает, просто поднимите руки.
Рука Уинтсенэя взметнулась вверх среди прочих. Ахдио и Трод споро принялись за работу. Нет, Трод опять не слышал голоса дамы в вуали, доложил он своему хозяину.
— Допивай свое пиво, Уинтс, — тихо сказала дама в вуали. — Когда последний из этих ублюдков уйдет, уходи тоже. Я остаюсь.
— Миледи…
— Просто встанешь и уйдешь вслед за последним из них.
— Да, мэм.
И вот последний круг был выпит до дна. Посетители потихоньку расходились. Давно покинула зал Оуле, и дама в вуали уже довольно долго оставалась единственной женщиной в пивной. Стараясь не показать, что не сводит с нее глаз, Ахдио вновь объявил о закрытии заведения. Трод вышел в подсобку и вернулся оттуда с метлой — весьма красноречивое напоминание. В зал лениво вошел Любимчик, зевая и с надеждой поглядывая на стойку бар Завсегдатаи, качаясь, стали пробираться к выходу Кому-то помогал идти Ахдио, кому-то — Трод. И вот, наконец, встали двое последних. Подняв свои кружки за здоровье Ахдио, а потом за здоровье женщины, чье лицо никогда не видели, они осушили их и с чувством собственного превосходства, двигаясь без посторонней помощи, тронулись к выходу.
— Возьмите чуть в сторонку, ребята! — крикнул им вслед Ахдио.
Немного нервничая и покусывая губы, Трод наблюдал, как приятели пытались протиснуться в двери.
Ахдиовизун уставился на даму в вуали. Трод тоже посмотрел на нее, потом на Ахдио. Поди разбери, в какую сторону она смотрит под капюшоном!
— Моя госпожа… — начал было Ахдио и прервал себя на полуслове, когда она поднялась.
Они с Тродом в изумлении наблюдали, как она отбросила капюшон, расстегнула плащ и стянула с лица вуаль. Женщина не сказала ни слова. Ахдио тоже. Его большая ладонь опустилась на спинку стула, будто он искал поддержки.
— Не может быть! — прошептал Ахдио тихо.
— О, — проникновенно выдохнул Трод, увидев перед собой самую красивую женщину, которую когда-либо лицезрел.
Дама, теперь уже без вуали, пристально смотрела на трактирщика, тот с помощником в ответ уставились на нее. Все молчали.
— Трод, — наконец произнес Ахдио голосом, который звучат несколько странно, на взгляд юноши. — Давай оставим уборку до завтра. Иди домой и помни о том, что ты должен быть осторожным сегодня вечером.
Сглотнув, Трод не двинулся с места и, растерянно моргая, глядел на хозяина. Он никогда не видел его таким прежде. Здоровый мужчина выглядел… глупо.
Ахдио прикрикнул почти с раздражением:
— Трод!
Юноша дернулся, словно проснувшись, и направился в подсобку с метлой, не нашедшей этим вечером применения. Да, он был поистине уникальным, этот вечер, — цепочка событий, добавивших новые грани к опыту и жизненным познаниям Трода. И он еще не закончился. Никогда прежде ни одна женщина, трезвая и хорошо одетая, конечно, не оставалась здесь просто так. А эта, не говоря ни слова, взяла… и осталась. Да и Ахдио никогда себя так не вел. Трод часто думал о том, что у его огромного, сильного и доброго хозяина должна быть женщина даже женщины. Но он и представить себе не мог, что это будет такая женщина!
Он поставил метлу на место и проверил, заперта ли задняя дверь и опущен ли брус. И только потом завернулся в свой большой ворсистый плащ, затратив довольно много времени на то, чтобы накинуть на голову капюшон и застегнуть пряжку. Взяв палку в руки, Трод направился к парадной двери. Он прошел между мужчиной и женщиной и отметил, что они остались стоять, как стояли, будто заледенели, молча, глядя друг на друга. У дверей Трод обернулся.
— Ахдио? С тобой… все в порядке?