— Я знаю, у тебя сегодня трудный день, но у ручья мы устроим привал. Ты сказала, он всего в миле отсюда?
Ее молнией прострелила мысль о несчастье, которое она предчувствовала и хотела предотвратить. Ей показалось, что эта миля будет тянуться вечно.
Уговорить Гейджа ночевать в доме ее родителей Бринн не удалось. Ей оставалось только ждать, следить и пытаться предотвратить нависшую над ним беду.
— Езжай вперед. Я — следом.
Он удивленно поднял брови.
— Тропа достаточно широка, чтобы ехать рядом. Но если он окажется у нее за спиной, она не сможет уберечь его от гибели.
— Я хочу ехать одна.
Он пожал плечами и пришпорил коня.
— Не отставай!
Она и не собиралась тащиться вдалеке от него. Надо успеть предупредить нападение.
— Я буду держаться очень близко.
Кто-то следит.
Они проехали всего четверть мили по лесу, как Бринн почувствовала озноб. Ее глаза в панике обшаривали густой кустарник по сторонам тропы. Ничего. Никого.
Но как ей узнать: а вдруг за ветками скрываются враги?
Она крепче сжала поводья. Возможно, ей только показалось. А может, страх сыграл с ней шутку?
Господи Боже, это не воображение! Кто-то за ними следил. В этом она была так же уверена, как и в присутствии Гейджа на тропе впереди нее.
Ее ладони стали липкими от страха, холодный пот стекал струйками по спине. Почему Гейдж не чувствует опасности, как она? Куда девался его воинский инстинкт? Он, казалось, вообще ничего не боялся. Вот так обычно и случается. Отвлекся на мгновение, и кинжал торчит из…
— Гейдж!
Он беспокойно оглянулся.
Как ей рассказать ему, верившему только своим глазам, о чудовищном сне, о своем-предчувствии опасности? Он ни за что ей не поверит и только посмеется над ее нелепыми страхами.
— Пошла! — Она пришпорила лошадь, пустив ее в галоп, и поехала рядом с Гейджем. — Я устала ехать шагом, — сказала она, схватив его жеребца за круп.
— Что за…
Он бросил на нее испуганный взгляд. Его жеребец понесся вперед, храпя и вскидывая круп.
Она помчалась на лошади следом, стараясь не отставать, пока они не нагнали Малика и Эдвину.
— Бринн, что-нибудь… — начал Малик.
Впереди на тропе виднелся поворот. Что, если Ричард именно там поджидает Гейджа?
Пришпорив лошадь, она обогнала Гейджа.
Никого.
Но кто-то по-прежнему не спускал с них глаз. Замерев, когда они останавливались, и устремляясь вперед одновременно с ними.
Пробирается украдкой. Ждет. Там.
Остановив лошадь у ручья, Бринн соскочила с нее, тяжело дыша, словно везла на себе непосильную ношу.
— Что там случилось? — спросил Гейдж, пытаясь осадить своего жеребца, прежде чем спешиться. — Ты едва не сбросила Малика и Эдвину с тропы.
— Кобыла захотела пить. — Бринн отпустила лошадь к воде. — Мне хотелось поскорее добраться сюда.
— Похоже на то, — мрачно заметил Малик, подъехав с Эдвиной к ручью. — Мы наверняка не выпили бы всю воду из ручья до твоего приезда.
— Знаю. — Ощущение преследования ушло. Вечерело. Солнце уже скрылось за деревьями. Скоро упадет темнота, и они будут в безопасности. Если беде и суждено случиться, то днем. — Нам бы успеть разбить лагерь до темноты.
— Пойду соберу дров. — Гейдж направился к кустарнику слева от тропы.
— Нет! — Она рванулась за ним. — Я сама. Привяжи жеребца. Он еще не пришел в себя.
— Как и я, — пробормотал Гейдж, глядя, как она уходит в лес. — И с каждой минутой мне все больше становится не по себе…
— Так расскажи мне, что же с тобой происходит? — спросил Гейдж, когда после ужина они расположились на ночлег.
Она знала, что расспросов не избежать. Она приготовилась к его мрачному настроению, едва они доехали до ручья. Странно, что он не заговорил с ней во время ужина или когда она его только готовила.
— Рассказать тебе о чем?
— О том, что волнует тебя.
— Со мной все в порядке.
Гейдж шумно засопел.
— Черта с два! Сейчас тебе получше, чем тогда на тропе, но ты еще напряжена, как копье.
— Мне пришлось пережить… замок, дом…
— Но что тебя так напугало?
— Я не испугалась. — Она закрыла глаза. — Спокойной ночи!
Она думала, он продолжит начатый разговор, но он только обнял ее.
Темнота окутала их, а в темноте он в безопасности. Ей надо проснуться засветло, только дневной свет таит для него угрозу. Она верила в свой вещий сон.
Вряд ли сегодня она вообще сможет заснуть.
— Я с радостью покину эту проклятую землю! — резко сказал Гейдж. — Мне не по душе, что она творит с тобой.
Виноват не остров, а дьявольское зло, которое привела сюда она, — Ричард и его алчность к богатству. Если Гейдж погибнет, то в ответе будет она.
— Гвинтал не виноват.
— Ну, разумеется, это такое прекрасное место!
— Ну и не надо… Спокойной ночи!
Он пробормотал что-то нечленораздельное и еще крепче сжал ее в своих объятиях.
Не подходи, убийца, молила она невидимого преследователя! Оставь его невредимым. Пусть ночной кошмар останется только сном.
Он опять появился.
Она в ужасе проснулась среди ночи, охваченная еще большим страхом, чем во время приснившегося кошмара.
Потому что он пришел.
Она чувствовала его взгляд из кустарника. Он следил за ними.
Как давно он притаился здесь?
Обливаясь холодным потом, она лежала не двигаясь. От невозможности что-то предпринять ее обуяла паника. Она должна броситься за ним в кустарник, опередить его.
«А почему нет?» — в отчаянии подумала она. Почему бы ей не кинуться за ним? Это лучше, чем ждать его нападения. Она не может допустить убийства Гейджа.
Он и — убит. При мысли об этом ей стало плохо. Она этого не вынесет.
Не спеша, осторожно она сняла руку Гейджа со своего тела и села.
Шорох. Что-то мелькнуло там, в темноте… Взгляд ее, выжидающе-настороженный, по-прежнему не отрывался от кустов.
Тихонько встав, неслышно ступая, Бринн вышла из светлого круга, оставленного догорающим костром, и вошла в лес.
Где он?
Она закрыла глаза, вслушиваясь в тишину ночи и стараясь определить направление.
Вдруг ее веки резко поднялись.
Он идет!