Тюрьма Белим Белим, Колумбия
По ее руке полз таракан. Она стряхнула его, содрогнувшись от отвращения. Господи, как омерзительно. В этой камере тараканы просто кишмя кишат, но это все-таки лучше, чем крысы…
«Забудь про них. Жизнь — не эта камера. Мысленно покинь это место. Подумай о чем-нибудь прекрасном», — говорила она себе. Отец Доминик всегда учил ее, что это единственный способ вынести невыносимое. Но сейчас еще можно было терпеть и нельзя было сдаваться и позволить этой сволочи победить. Так что не станет она думать ни о чем прекрасном. Нечего прекрасному делать в этой мерзкой камере.
Она поплотнее завернулась в одеяло. Как же холодно! Днем было теплее, но стоило солнцу сесть, как стало зябко и промозгло. Одеяло, тоненькое и выношенное, совсем не грело. Ей так и не удалось заснуть.
Прекрати жалеть себя!
Вполне может представиться возможность бежать. Охранники ленивы и не знают ее. Надо только всегда быть наготове. Время придет.
Она отбросила одеяло и стала делать упражнения, чтобы согреться. Она занималась каждый день по четыре часа с того дня, как они схватили ее, так что теперь она была даже сильнее, чем раньше. Она и должна быть сильной, ведь у нее не было оружия. Она съедала до крошки тот небольшой паек, который ей выдавали, чтобы оставаться сильной. Она все время думала о побеге.
Она должна быть готовой.
Сан-Франциско
— Он здесь? — спросил Бен Форбз, входя в офис Джона Логана. — Ты сумел найти Галена?
— Он здесь. Вернее, будет здесь через несколько минут. — Логан откинулся на спинку кожаного кресла. — Но он велел предупредить тебя, что у него нет ни малейшего желания браться за эту работу. Сказал, что сыт по горло всем этим дерьмом, связанным с Колумбией.
— Как и все мы, — устало заметил Форбз. — Но кто-то должен остановить это.
— Скажи это Галену! Когда он в последний раз вытаскивал оттуда заложника, то потерял двоих. А он очень не любит терять своих людей. Еще он не любит работать с твоей конторой. Если бы вы так давно не знали друг друга, он бы и на эту встречу не пришел.
— Вы знаете друг друга еще дольше, — возразил Форбз. — Ты не мог бы на него повлиять?
Логан покачал головой:
— У Галена свой путь, и ты ненадолго останешься у него в друзьях, если попытаешься его переубедить. Никто лучше Форбза не знал, что Шон Гален шагает под дробь совсем другого барабана. Кем он только не был — от наемника до контрабандиста. Занимался он в основном сомнительными делами, но, бесспорно, был лучшим, за что бы ни брался.
— Мне он нужен, Логан.
— Он получил около миллиона за то, что вызволил сотрудника кофейной компании «Фолджерс». Ты можешь столько заплатить?
— Не-а, — сказал появившийся на пороге Гален. — Разве что взятки брать начал. А это вряд ли. — Он вошел в комнату. — Как поживаешь, Бен?
— Бывало и лучше. — Он пожал руку Галену. — Но если ты согласишься помочь, я был бы признателен.
— Я только что закончил сложную работу. У меня каникулы. — Он уселся в кресло. — Мы с Логаном собираемся на глубоководную рыбалку.
— Тебе будет скучно, — заявил Форбз. — У меня есть более увлекательное предложение.
— Сейчас мне не вредно поскучать, — ухмыльнулся Гален. — И мама всегда говорила, что я не умею играть с другими. Особенно с федеральными агентами. Они всегда хотят руководить событиями.
— Мне уйти? — спросил Логан.
— С чего это мы будем выгонять тебя из собственного офиса? — удивился Гален. — Мы все решим по-быстрому.
— Ладно, — согласился Логан. — Тогда считайте, что меня здесь нет.
«Это нелегко сделать», — подумал Форбз. Джона Логана всегда было много. Он мог затмить любого. Да без этого ему бы никогда не достичь того положения в деловом мире, которое он сейчас занимал. Странно было видеть Логана и Галена вместе. Они отличались так же, как камень и ртуть, но вместе с тем даже невооруженным глазом было видно, как они близки. Форбз слышал, что Логан принимал участие в сомнительных затеях Галена до того, как стал влиятельным олигархом. Эти события вылились в дружбу, которая выдержала испытание временем.
— Не хочешь присоединиться, Джон? Я слышал, ты внес солидную сумму на счет того центра для лечения наркоманов в Лос-Анджелесе.
Логан покачал головой:
— Нет, тут уж ты сам.
Форбз вздохнул и повернулся к Галену.
— Тебе не придется иметь дело с американским правительством, так что не волнуйся. Агентство по борьбе с наркотиками вмешиваться не будет.
Гален поднял брови:
— Но ведь это твое агентство.
— Сейчас я на вольных хлебах.
— Дяде Сэму это не понравится.
— Перебьется. Это часть сделки. Впервые за последние десять лет у меня появился шанс прищучить Чавеза.
Выражение лица Галена не изменилось, но в голосе зазвучали новые нотки.
— Чавез?
— Рико Чавез. Картель Чавеза. Помнится, ты имел с ним дело.
— Два года назад.
— Когда ты потерял двух своих парней? Ты пытался вызволить Уильяма Катца, сотрудника кофейной компании, из рук бунтовщиков, которые требовали за него выкуп. Чавез тогда послал своих людей им на помощь. Ты от него этого не ждал.
— В тех краях обычно бунтовщики поддерживают наркобаронов. Так ты нацелился на Чавеза?
— Я гоняюсь за ним уже несколько лет. Несколько раз едва не схватил его. Сейчас у меня есть реальный шанс, если ты поможешь.
Гален прищурился.
— Ты хочешь, чтобы я его убил?
— Нет. Я хочу заманить его в Штаты, где мы сможем отдать его под суд. Мне нужен не только он, я хочу знать, кто здесь распространяет наркотики.
— Чавез в Штаты не поедет. Он останется там, где чувствует себя в безопасности.
— Конечно, если у него не появится основательная причина сюда приехать.
Гален покачал головой:
— Тут тебе не подфартит.
— Может, и подфартит. Два месяца назад мне позвонила женщина, Елена Кайлер, сказала, что она в Южной Колумбии с бунтовщиками. Она хочет, чтобы я помог ей выбраться из страны и обеспечил защиту, когда она будет в США. Говорит, что у нее есть нечто, что вытащит Чавеза из Колумбии.
— Что именно?
— Она не сказала. Попросила меня встретиться с ней в одном доме у деревни Томако, чтобы все обсудить.