— Ты ведь специалист по решению проблем. У меня проблема.

— Ну и?

— Я хочу, чтобы ты меня трахнул, — сказала она, разом отрезав все пути к отступлению.

Пауза длилась не меньше минуты.

— Что-что?

— Ты слышал.

— Повернись. Мне нужно видеть что-то, кроме твоего затылка.

Она глубоко вздохнула, собралась с силами и повернулась.

— Ну смотри. И что ты видишь?

Он, прищурившись, разглядывал ее.

— Ну, ты даешь.

— Мне… трудно просить. Никогда не думала, что я… Так ты сделаешь это?

— Зачем?

— Я не была с мужчиной добровольно со времен Чавеза. Я вдруг поняла, что в этом тоже его победа. В сущности, я урод. Я не хочу, чтобы это так и оставалось.

— Замечательно. — Гален сжал губы. — Похоже, ты просто сгораешь от желания. Очень заманчиво.

— Я ничего не могу поделать. Не хочу тебе врать.

— Почему я? Почему не постучать в дверь к Джадду?

— Между нами было что-то… Ты ведь знаешь. Мне казалось, с тобой будет легче.

— Я слышал комплименты и получше.

— Я не хотела тебя сердить. — Ее голос дрожал. — Наверное, я это плохо придумала.

— Только не вздумай дать задний ход. Я только-только заинтересовался.

— Прекрати. Скажи — да или нет. — Она подняла голову. — По мне, лучше скажи «нет». Мне… страшно.

— Черт. — В голосе уже не слышалось гнева. — А я как раз умудрился разозлить себя по поводу оскорбления, нанесенного моему эго. — Он подошел поближе, но не коснулся ее. — Всегда тебе удается меня разоружить, черт побери.

— Я не хотела тебя обижать. — Она отвернулась. — Я не думала, что ты станешь возражать. Тебе ведь не будет неприятно. Я сделаю все, что ты захочешь. Только скажи…

— Заткнись. — Он положил ладонь на ее губы. Рука поползла ниже. — Ты и в самом деле напугана. Вон как сердце колотится.

Но сердце колотилось отнюдь не только от страха.

— Я же тебе сказала. Я хотела быть честной. — Она встретилась с ним взглядом. — Я должна это сделать. Я учила Барри заглядывать под кровать, если кажется, что там спряталось чудовище.

— Хорошо же ты обо мне думаешь! — Он улыбнулся. — Но я ведь не стану прятаться под кроватью. Кстати, твой пульс еще участился.

— Так ты сделаешь?

— Я не сомневался, что мы окажемся вместе в постели, с того самого момента, как впервые тебя увидел. — Он гладил большими пальцами ее шею. — Я ведь всего-навсего глупец, который не может скрыть свою похоть.

— Спасибо. — Ей было трудно дышать. — Где? В гамаке?

— Помилуй боже! — Он усмехнулся. — Я в гамаках не на высоте. Так и не смог освоиться. — Он уже вел ее в дом. — В кровати. Моей. Там я буду чувствовать себя увереннее.

— Врун.

— Ты думаешь, что я лишен неуверенности? Ты заявила, что я должен решить твою проблему, ты обозвала меня чудовищем. — Он открыл дверь спальни и втащил ее внутрь. — Тут и Казанова растеряется. Мне еще надо преодолеть…

Она оцепенела, глядя на кровать.

— Все будет хорошо, — тихо заверил Гален. — Ничего особенного. Пустяки.

— Нет. — Она сделала шаг назад.

— Может, и нет. — Он сжал ее руку. — Но мы пройдем через это вместе. Ты задавай темп.

— Тебе будет трудно. — Она попыталась улыбнуться. — Ты ведь привык руководить событиями.

— В подобных ситуациях командует всегда женщина.

— На практике все оказывалось по-другому.

— Потому что ты никогда не была в подобной ситуации. — Он поднес ее ладонь к губам. — Или была?

Она чувствовала, как жар от ладони поднимается по руке.

— Я не была девственницей, когда Чавез меня изнасиловал. Был один мужчина, когда мне было шестнадцать… Нет, не мужчина, мальчик. Мне… понравилось.

— Да благословит его господь. Тогда у нас есть некоторая основа. — Он отпустил ее руку и стал расстегивать рубашку. — А после Чавеза?

— Охранники в тюрьме… Я сломала им шеи.

— Прекрасно. — Он расстегнул еще одну пуговицу. — Тогда я не обязан бросаться туда, чтобы отомстить за тебя.

— Зачем тебе это делать?

— Даже удивительно, как мне все время хочется тебя защитить. — Он расстегнул еще одну пуговицу. — Хочу победить твоих драконов.

Она резко вдохнула, когда его пальцы коснулись груди.

— Ты уже победил.

— Всех?

— А я еще думала, что контролирую ситуацию.

— Конечно, контролируешь. — Он взял ее руку и приложил к своей груди с левой стороны. — Чувствуешь? Это ты заставляешь его так биться. У тебя есть власть. Ты заставляешь меня чувствовать себя сильным и слабым и всем, что посредине, одновременно.

Его сердце колотилось о ее ладонь, находя отклик во всем ее теле.

— Ты… очень добр ко мне.

— Черта с два. — Он распахнул свою рубашку. — Мы оба знаем, как я этого хотел.

— Но я не… Тебе может не понравиться.

— Понравится. — Глаза его неожиданно блеснули. — Конечно, если ты не сломаешь мне шею.

Невозможно поверить, но она почувствовала, что улыбается.

«Замени плохие воспоминания хорошими», — так, кажется, он говорил недавно.

Она понимала, что воспоминания об охранниках после сегодняшней ночи не будут такими горькими.

— Ни за что.

— Прекрасно. — Он сел на кровать. — Тогда начнем.

— Я не хочу, чтобы ты… я… изуродована. Я хочу, чтобы ты от этого что-то получил. Я не знаю, что для этого следует сделать. Это нечестно в отношении тебя. — Она перевела дыхание и неуверенно добавила: — Я могу притвориться. Я хорошо притворяюсь.

Он притянул ее к себе, заставил лечь, наклонился над ней и расправил ее короткие волосы по подушке. Она никогда не думала, что такой простой жест может быть настолько интимным. Внезапно она перестала ощущать все, кроме темноты, жара и его сверкающих глаз.

— Только посмей, — прошептал он.

8

— Тебе было плохо? — Елена лежала, уставившись в темноту. — Все вышло не так, как надо.

— Было хорошо. — Он прижал ее покрепче к себе. — И будет еще лучше.

— Я же говорила, что надо притвориться.

— Никогда не любил фальшивок. Мне все требуется натуральное. — Он поцеловал ее в висок. — Опять это мое эго. Когда у нас действительно получится, я не хочу, чтобы были какие-то сомнения.