– Хватит разговаривать со мной как с маленькой! Давайте внесем ясность. Вам нужно не столько мое содействие, сколько моя кровь. Вы ее получите, только если согласитесь на мои условия.
– Смело сказано, – хмыкнул Кальдак. Рамсей застыл на месте.
– А в ином случае вы откажетесь помогать нам? А если Америке придется заплатить тысячами жизней за ваше упрямство?
– Что ж, в этом случае в Белом доме будут крайне недовольны тем, что вы не смогли со мнойдоговориться и спасти людей. Мне нужен Кальдак.
– Допустим, я дам вам слово, что, когда сыворотка будет создана, Кальдак получит задание обнаружить и изолировать Эстебана. Тогда вы согласитесь отправиться в укрытие и предоставить действовать нам?
– Не хочу больше слышать ни о каких укрытиях. Я остаюсь здесь.
– Господи, неужели вы ищете смерти?
– Нет, я хочу жить. С Кальдаком я буду в безопасности – здесь, в Новом Орлеане. Если я буду прятаться, мы никогда не доберемся до Эстебана.
– Эстебан не приедет сюда. Он пришлет наемника.
– Вначале – безусловно. Но чем дольше я буду оставаться в живых, тем сильнее он будет нервничать.
Рамсей покачал головой.
– Вы представляете для нас слишком большую ценность, чтобы мы использовали вас в качестве приманки. Вы не представляете себе, насколько рискованно то, о чем вы просите.
– Я ни о чем вас не прошу. Я только объясняю вам, как собираюсь действовать и как должны действовать вы. У вас нет выбора. Эстебан заплатит за жизнь Эмили. Больше мне добавить нечего. До свидания, мистер Рамсей.
Несколько мгновений ошеломленный Рамсей не двигался с места, затем кивнул на дверь.
– Кальдак, мне нужно с тобой поговорить.
– Я этого ждал. – Кальдак поднялся. – Бесс, я вернусь через пару минут. Мы не будем выходить из дома.
Бесс прошла в ванную комнату. Вот и второй решительный бой позади. Однако у нее не было уверенности, что она победила. Все это время Кальдак сидел в углу, смотрел на нее, строил планы, просчитывал ходы. Она чувствовала его присутствие на протяжении всего разговора с Рамсеем, но не знала, о чем он думает.
Бесс быстро сняла траурный костюм и натянула джинсы и блузку. Едва она успела переодеться, как в прихожей хлопнула дверь – Рамсей ушел. Бесс поспешила обратно в комнату.
Кальдак вновь сидел на том же стуле.
– Поздравляю, это сражение ты выиграла. – Он скрестил руки на груди. – Я уже твой.
– Правда?
– Во всяком случае, Рамсей это признал. Естественно, вначале он хотел, чтобы мы все-таки последовали первоначальному плану. Он предложил мне дать тебе снотворное и взять кровь. Но я отказался наотрез, и ему оставалось только сдаться.
– Ты не захотел использовать методы Эстебана?
– Наверное. Кстати, ты мастерски провела Рамсея. Он так и не понял, что ты блефуешь.
– Я не блефовала, Кальдак.
– Меня можешь не обманывать. Так или иначе, Рамсею я ничего не сказал: слишком велик риск. Нам нужна твоя кровь.
– Вы ее получите.
– Знаю. – Он помедлил. – Но для этого я должен сохранить тебе жизнь. Следовательно, тебе придется выполнять мои распоряжения и терпеть мое присутствие. Я не буду отходить от тебя ни на минуту. Ты не сможешь никуда выйти одна, даже дверь открывать тебе нельзя.
– Я согласна.
– Давай-ка пройдемся по квартире. Я покажу тебе, какие меры уже приняты.
Они вышли в прихожую.
– По-моему, – продолжал Кальдак, – и твоя спальня, и комната для гостей не представляют опасности. Пожарных лестниц там нет, и проникнуть туда иначе как через дверь невозможно. Теперь вот эта дверь, во двор. Замок на ней показался мне хлипким, и на дверь поставили прочный засов. Так. Сам двор обнесен прочным железным забором, нам пришлось только укрепить ворота. Во дворе, как и у парадного входа, я поставлю своих людей.
– Они не будут слишком мозолить глаза? Мне бы не хотелось зря пугать соседей.
– Сегодня, когда мы вернулись с кладбища, дежурил Питерсон. Он стоял на другой стороне улицы, возле магазина. Ты его видела?
– Нет.
– Ну, значит, они не будут особенно мозолить глаза. – Кальдак заглянул в другую комнату. – А-а, вот и твоя лаборатория.
Бесс повернула выключатель, и комнату залил тусклый красный свет. Кальдак сразу же взглянул в сторону окна.
– Так, у тебя здесь ставни. Это хорошо.
– Я установила их не для того, чтобы прятаться, – вздохнула Бесс. – Окна должны быть надежно затемнены, вот и все. Поэтому ставни не пропускают свет.
– А чем здесь так страшно воняет? – поморщился Кальдак. – Что это? Химикаты?
– Мне нравится этот запах, – пожала плечами Бесс.
– Ужас!
– Может быть. Но я люблю свою работу и провожу в этой комнате немало времени.
– Значит, ты не страдаешь клаустрофобией.
Она покачала головой.
– Нет, не страдаю. Мне здесь нравится. Я чувствую себя защищенной.
Кальдак непонимающе посмотрел на Бесс, и она снова пожала плечами.
– Даже не знаю почему. Хотя нет, наверное, знаю… Думаю, дело в том, что здесь начинают жить мои снимки. А они показывают мир таким, какой он есть, а не таким, каким я хочу его видеть или каким его хотят представить другие. Фотографии – это правда. А правда всегда побеждает ложь.
– Вот, значит, какое у тебя представление о безопасности… – протянул Кальдак, погасил свет в лаборатории и вышел в прихожую. – Хорошо. Спать я буду в комнате для гостей – она по соседству с твоей спальней, и если что-нибудь произойдет, я услышу. Не запирай на ночь дверь. – Он взглянул ей в глаза. – Нет возражений?
– Нет, конечно. Почему я должна возражать? Ты же меня охраняешь. Для этого я и прибегла к твоей помощи.
– Не только для этого. Тебе нужен Эстебан, и я должен помочь тебе разыскать его. Все остальное для тебя не имеет значения. – Он помолчал. – Ты пожелала быть наживкой? Прекрасно. Только действовать я буду так, как подскажут мне обстоятельства. Кроме всего прочего, ты не учла одну очень важную вещь. Если Эстебан внезапно исчезнет, Хабин окончательно потеряет голову и начнет наносить удары на свой страх и риск. Ты этого добиваешься?
– Ты и эту проблему решишь.
– По-твоему, я чудотворец?
«Да! – подумала Бесс. – Ведь сотворил же Кальдак чудо, когда посадил вертолет на палубу авианосца и спас тем самым Джози от верной смерти».
– Ты умный человек и профессионал. Это уже чудо. Я не настолько самонадеянна, чтобы действовать самостоятельно. Мне нужен ты.