– Что с тобой, Кальдак?
– Что со мной?! Эстебан попытался скормить тебя крысам, вот что со мной! Он готов нанести решительный удар в любой момент, вот что со мной! Рамсей не может найти ни Эстебана, ни Морриси, а Де Сальмо затаился и ждет, когда я сделаю неверный шаг.
– Может быть, Де Сальмо вообще нет в Орлеане. Что, если ваш информатор ошибся?
– Он здесь. – Кальдак покосился на разбросанные по полу фотографии. – Просто я не в состоянии его узнать.
– Ты же видел его только один раз, и то издалека.
– Да, но все-таки должна быть какая-нибудь зацепка, должна быть…
Бесс опустилась на колени, чтобы собрать снимки, но Кальдак мгновенно оказался рядом с ней.
– Я сам соберу.
– Еще одно правило твоей мамы?
– Это мое правило: допустив ошибку, исправь ее сам. – Он положил пачку фотографий на кофейный столик. – По крайней мере, попытайся исправить. Бывает, конечно, что Шалтая-Болтая уже не собрать <Шалтай-Болтай – персонаж популярной английской народной песенки, сюжет которой обыгран в «Зазеркалье» Л.Кэрролла.>.
– Ну, наш Шалтай-Болтай не очень пострадал.
Не повернув головы в ее сторону, Кальдак пробормотал:
– Извини.
И, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты.
Бесс надеялась, что Кальдак скоро успокоится, но с ним и в самом деле происходило нечто странное. Таким она его еще не видела. Он беспрерывно мерил шагами комнату, и в воздухе, казалось, повисла грозовая туча.
Весь вечер Бесс делала вид, что читает, но содержание прочитанного мгновенно испарялось из памяти. Наконец она захлопнула книжку и швырнула ее на стол.
– Мне сегодня почему-то не до Энн Райс. Пойду-ка я спать.
Кальдак посмотрел на обложку книги.
– Роман о вампирах?
– Да. И действие, кстати, происходит в Новом Орлеане. Я люблю такие вещи.
Кальдак криво усмехнулся.
– Читать о вампирах, когда живешь с одним из них бок о бок, – это чересчур.
– Ты действительно пьешь мою кровь, но вампиром тебе не стать. Ты слишком рационален, – пошутила Бесс.
– Ты так считаешь?
Она быстро отвела взгляд.
– Почитай Энн Райс, тогда поймешь. В ее Лестате нет ничего рационального. Вот он – настоящий вампир.
Бесс хотела добавить что-то еще, но тут зазвонил телефон. Бесс непроизвольно вздрогнула, но сама взяла трубку.
– Слушаю.
– Мне нужен Кальдак. Могу я с ним поговорить?
Это не Эстебан! Едва не подпрыгнув от радости, она передала мобильный аппарат Кальдаку со словами:
– Я уже забыла, когда мне в последний раз звонили нормальные люди. По-моему, это Эд Кац. Можешь побеседовать с ним о вампирах: ведь это ему нужна моя кровь.
Она встала и подошла к окну. Тени чудовищ на стене как будто уменьшились, и Бесс не могла припомнить, какой облик имели эти тени утром, когда еще не погасли фонари. Может быть, стоит поставить будильник на предрассветный час и посмотреть?
– Бесс, мне опять придется взять у тебя кровь.
Бесс повернула голову и увидела, что Кальдак уже отключил телефон.
– Зачем? Ты же утром отправил очередную порцию.
– По мере того, как работа близится к завершению, Эда обуревает жадность.
– А когда будет результат?
– Трудно сказать. Как всегда: шаг вперед – два шага назад. Это нормальное явление при разработке противоядий.
– Он был как будто возбужден, – заметила Бесс.
– Да, он, похоже, считает, что последний анализ продвинул его на полтора шага. – Кальдак нахмурился. – Бесс, я ничего не требую. Можно подождать до утра.
Она пожала плечами.
– Бери и посылай. – Она села к столу и привычно закатала левый рукав. – Это уже не важно.
– Важно. – Кальдак взял с полочки шприц. – Неужели ты думаешь, что я бы заставил тебя ежедневно проходить через это, если бы речь не шла о жизни тысяч людей?
– Да я не о том… – Ей вдруг расхотелось что-нибудь объяснять. – Ладно, Кальдак, делай свое дело, а потом я пойду к себе.
– Я и делаю свое дело.
Бесс с детства не могла смотреть, как кровь поднимается по трубочке, поэтому она сосредоточила все внимание на смуглом лице Кальдака. Мышцы на его шее напряглись, когда он стал осторожно вводить иглу.
– Тебе больно? – тихо спросил он.
– Ты еще ни разу не сделал мне больно.
– Нет, Бесс, тебе больно, я же знаю. – Кальдак не отрывал взгляда от иглы. – Хотя, может быть, и не именно в эту секунду. – Он вынул иглу и положил ее на стол. – Прости. Уже все.
– За что ты извиняешься? Это же ерунда. Я и больше сдавала для Красного Креста.
– По крайней мере, тогда кровь у тебя брал не я, – отрезал Кальдак, сжимая ее предплечье. На месте укола показалась капля крови. – Я не могу…
– Что-то не так?
– Да! – хрипло сказал он. – Все не так.
Он медленно поднял ее руку и внезапно прижался губами к ранке.
Бесс задохнулась. Неожиданно ее пронзило вожделение, которого она не испытывала уже очень давно.
Но это безумие! Только не сейчас! Только не Кальдак!
– Ты сошел с ума, – чуть слышно выдохнула она.
– Может быть. – Его губы скользнули к ее запястью. – Но я не могу больше этого выносить. Я хочу тебя. Я схожу с ума от твоего запаха. – Он ткнулся лицом в ее ладонь. – Я не партнер для тебя, знаю, но ты не пожалеешь. Уроды часто многое умеют. Я дам тебе…
– Прекрати, – прошептала Бесс. – Я не могу. Эмили…
– Разве Эмили нужно, чтобы ты перестала жить? Или, переспав со мной, ты станешь меньше ее любить?
– Нет, конечно, нет.
– Признайся, ты ведь также хочешь.
Он не ошибся. Она хотела его. Все ее тело отзывалось на его прикосновение.
– Кальдак, это нам… все испортит.
– Это уже все портит. Хуже не будет. Я не могу… – Он вдруг замолчал и пристально взглянул ей в глаза. – Так нет? – Он отпустил ее руку. – Точно – нет?
Бесс не могла произнести ни слова. Все перемешалось у нее в голове, она уже ничего не знала и испытывала только непреодолимое влечение к нему.
Кальдак встал и убрал шприц и пробирку.
– Не бойся, я не буду настаивать, – резко бросил он. – Да, я хочу тебя, ты представить себе не можешь, насколько ты мне нужна. Но я не стану тебя принуждать. Я и так слишком много у тебя взял. Пойду отправлю Эду то, что ему причитается.