Синеватая бледность залила лицо иавернца. Из его глаз выглянула не просто растерянность, а ужас, и Кайндел поняла, что интуиция ее не обманула. Как всегда.
– Кто мог сказать правителю о мече? – выдохнул он.
– Правитель – мудрый человек, – спокойно ответила девушка, пока даже смутно не догадываясь, о чем идет речь. Однако готовность спокойно блефовать даже в такой, казалось бы, безнадежной ситуации, выручало ее и прежде. – Он приближает к себе умных людей. Способных многое увидеть и услышать.
– Но как он мог узнать о мече?! – У молодого человека явно начиналась паника.
– Мог.
– Но Агруван заверил меня…
«А, тот мужик в черном…» – сообразила она. Собственно, а кто еще мог быть среди них троих главным? Это уже было что-то…
– А ты уверен, что он полностью честен с тобой? – Она лениво потянулась, торопливо взвешивая в мыслях, что бы такое можно сказать, чтобы наверняка «попасть в цель» и одновременно убедить собеседника, что она знает намного больше, чем он может вообразить себе. Задачка не из легких, но даже такую одаренный интуицией человек способен благополучно решить. – Когда он поднимется к вершинам, ты уже не будешь ему полезен, наоборот – опасен.
Теперь уже реакцию узника на загадочные речи иномирянки заметил даже приближенный правителя. Брови у него поползли на лоб, он напрягся, словно охотничья собака в стойке, и видно было, что каждое слово впитывает, будто губка. Но давешний лжесвидетель не обращал сейчас внимания ни на его взгляд, ни на внимание – он видел только беседующую с ним девушку, спокойную и как бы даже равнодушную.
Курсантка же успела структурировать свалившуюся на нее информацию, взвесить вероятности и, приняв решение идти «ва-банк», полюбопытствовала как бы между прочим.
– Кстати, клинок-то господин Агруван зачем припрятал здесь же в замке? Вместе с остальными реликвиями? Считал, что этот вариант последним придет в голову? – И, увидев округлившиеся от ужаса глаза, мысленно вздохнула с облегчением. Предварительный вывод оказался правильным.
– Он не говорил…
– Да ладно. Не говорил…
– Я правду говорю!
– Где именно спрятал-то?
– В часовне, – пробормотал молодой человек. И Кайндел поняла, что он сломлен.
А потом распахнулась дверь, в покои шагнул сам Иедаван, и девушка сообразила, что его, конечно, известили, что документы (или что-то похожее) найдены. Даже не посмотрев на съежившегося узника, правитель выхватил из рук охранника сверток, вспорол холстину, развернул свернутые листы, немного напоминающие пергамент, но, конечно, не пергамент. Просмотрел со скоростью машинки для пересчета денег, и снова свернул, кутая в остатки холщового свертка.
– Это они, – коротко бросил он. – Их копировали?
Курсантка пожала плечами.
– Он этого не знает. Если кого и спрашивать, то этого… Агрувана. Он должен знать. Кстати, советую осмотреть часовню, причем прямо сейчас.
– А в чем дело? – нахмурился правитель.
Она многозначительно показала ему на дверь, и в коридоре, помявшись, пояснила.
– У нас с этим господином речь шла о какой-то ценной реликвии. Причем, как я поняла, не одной. В основном говорили о мече. Он заявил, что реликвии спрятаны где-то в часовне. Поищите.
Правитель на долю мгновения потерял всю свою сдержанность. Сдвинув брови, он посмотрел на нее длинным тревожным взглядом. К выглянувшему из двери покоев своему приближенному он в этот момент и головы не повернул.
– О каком мече идет речь?
– Я не знаю. Ты хотел получить важные сведения – вот в таком виде я могу тебе их дать, раз уж ты не в состоянии предоставить мне полную информацию по вопросу.
Он усмехнулся, как бы отдав должное ее умению тонко укорить, но тут же снова стал чрезвычайно серьезен.
– И сведения о реликвиях действительно столь важны? Ты в этом уверена, не зная точно, о каких реликвиях идет речь?
– Они важны для людей, которых сейчас допрашивали твои люди. Вот все, что я могу сказать.
– Это невозможно – разбирать всю часовню. Мне надо знать, где именно искать. Ты можешь мне в этом помочь?
Кайндел задумалась лишь на мгновение. Те, кто ее не знал, и вовсе могли подумать, что она ответила не задумываясь.
– Разумеется. Но мне нужно будет привести вот этого молодого человека в часовню. Хоть на несколько минут.
– Ногарвана? – уточнил Иедаван, взглянув на своего человека (который, видимо, последовал за иномирянкой и правителем на всякий случай – мало ли что им понадобится… Ну и из любопытства, конечно).
– Нет. Арестованного.
– Бери. Охрана его приведет. А ты думаешь, он сам согласится показать тебе местоположение реликвий?
– Я сделаю так, чтобы показал.
– Любопытно, что это припрятано в часовне, – бросил правитель, уходя.
Ногарван, посмотрев вслед господину, перевел вопрошающий взгляд на девушку.
– Я бы не стал необдуманно обещать то, что сделать так трудно. Впрочем, ты иномирянка, тебе недовольство лорда ничем не грозит.
– Я редко когда говорю или обещаю необдуманные вещи, – возразила она. – Тут все просто. Если дать молодому человеку понять, что предметы уже вынуты или же их вынимают, первое, что он сделает, войдя в часовню – присмотрится к тому месту, где они находятся. Рефлекторно. По крайней мере, увидев нетронутую стену или там пол (в зависимости от того, где вещи спрятаны), выдаст себя выражением лица. Сейчас обдумаю, что ему сказать, чтоб результат наверняка был, и пойдем.
– А, понимаю. Где он держит бумаги, ты угадала по тому, куда он посмотрел, когда ты спросила его о хранилище документов?
– Нет. В этот момент он покосился на нишу у стола – видимо, в ней он хранит бумаги, нужные в работе, и вряд ли там могло лежать что-то действительно ценное. Но до того я по комнате ходила, все трогала. Он слегка напрягся, когда я принялась приглядываться к камину.
– Ты же вроде вообще не смотрела на парня во время допроса!
– Смотрела. Иногда. Мне хватило.
Ногарван покачал головой.
– Какие-то очень женские догадки. Будто гадание на жениха – тот посмотрел так, этот эдак, и что это означает. Похоже на простую удачливость.
Кайндел пожала плечами.
– Знаешь, у моего народа есть поговорка: «Нам хоть бы пес, лишь бы яйца нес». Какая разница, догадки это или знание, если есть результат?
– А про меч ты почему заговорила? Я-то так понял, что ты не понимаешь, о какой реликвии он говорил. – И качнул головой в сторону двери в покои, объясняя, кого он подразумевает под местоимением «он».
– Ну, во-первых, наши культуры схожи тем, что для ваших и для наших мужчин меч – не просто оружие, но и символ чести, высокого положения…