— Тебе госпожа Гвелледан что-нибудь сказала?
— Нет, ничего. Ну только что в течение получаса может начаться…
— Это называется «ничего»? Эх, Илюха, Илюха… Ну ты даёшь… — Мастер мельком глянул на часы. — В течение получаса, значит? Успею. — И, бросив скотч, умчался.
Подойдя к одной из огромных стеклянных створок, Илья выглянул наружу. Во дворе перед главным корпусом тоже что-то происходило, кто-то бегал. Кто-то что-то тащил, спотыкаясь через два шага на третий, потом в углу вспыхнул костёр, а зачем — совершенно непонятно. Судя по возмущению дворника, он тоже не понимал, зачем это всё нужно.
— Так, открывай окна, — скомандовал появившийся на пороге Всеслав. — Коротко ввожу тебя в курс дела. Мы с тобой — наблюдательный пункт. Наша задача — своевременно определить, что защитная система начинает сдавать, и, опять же своевременно, передать данную информацию на командный пункт, который у нас с тобой находится над головой. Но тебе это уже знать не надо… Короче, ты меня дублируешь. Я слежу по приборам, ты — глазами. Обращаешь моё внимание на проблему. Только, пожалуйста, не воплями «А-а-а, мамочки!» и не сентенциями типа «Нам п…ц».
Слышать нецензурное слово из уст мастера общежития, всегда такого сдержанного и по-особенному недоступного (не так, как полные достоинства и накрахмаленные воспитанием представители местной знати, но тоже безоговорочно), было так непривычно, что Илья залился краской. Странное дело — эта ситуация, поразительная в своей ирреальности, встряхнула юношу, заставила его сосредоточиться и одновременно прогнала страх. Страх тут был совершенно неуместен.
Задвижки поддались не сразу, но зато холод ударил в лицо сразу же. Юноша поспешил нырнуть в тулуп, сам Всеслав схватил с пола и натянул на уши шапку.
А в следующий миг оглушил гулкий раскат, похожий на гром, но всё-таки чем-то отличающийся от него. Небо побагровело, и своим привычным взглядом Илья увидел, как тают под напором серии заклятий поддерживающая и отражающая системы. Он услышал вопль, а потом понял, что это была именно его реакция. Испытать стыд уже не успел — его захватило разворачивающееся в небе зрелище. Новая волна, на этот раз другого оттенка, пришла с другой стороны, смяла предыдущую, и в разразившейся над крышами школы буре несколько мгновений Илья ничего не мог разобрать.
За его спиной что-то говорил Всеслав, но юноша не слышал — он зачарованно смотрел, как схлынул вал смертоносной магии, оставляя за собой лишь осколки и обломки защитных магических структур, которые под напором системы атакующих заклятий стали таять, словно металл в кислоте, но не дотаяли до конца. Теперь они буквально на глазах начали восстанавливаться, и когда накатила следующая волна, защита имела почти тот же вид, что и до атаки.
— Ну? — нетерпеливо окликнул Всеслав.
— Ни фига ж себе…
— Я же просил! Что видишь-то?
— Система восстанавливается.
— Насколько?
— Э-э…
— Да наплюй на терминологию, скажи хоть как-нибудь.
— Ну, э-э…
— Живее!
Следующий вал заклинаний с вражеской стороны оказался ещё более мощным, он был окрашен в другие оттенки энергий — судя по всему, враг рассчитывал с ходу испробовать самый широкий спектр атакующих чар, чтобы отыскать уязвимое место, и дальше уже просто добивать. И снова столкновение со встречным валом, противоположной окраски, словно бы специально подгаданной таким образом, чтобы нейтрализовать атаку, а не отразить её.
На этот раз защитная система пострадала намного меньше и восстановилась быстрее.
— Всё восстанавливается, нормально! — заорал сориентировавшийся наконец-то в ситуации Илья.
— У меня другие данные, внимательнее… А, вот, есть импульс.
— Это, наверное, потому, что в прошлый раз ту часть потрепало особенно… Ох, блин!
— Содержательнее, сударь, содержательнее.
— Нет, снова всё восстанавливается. Здорово придумано!
— Поверь, защитные и атакующие системы придумывали люди, которые намного больше нас с тобой понимали в войне. И в боевых системах… Ах ты, твою мать… Что, где?!
— Вот там, над башней… То есть нет, всё восстанавливается.
— Когда восстановление начнёт давать сбой, скажешь мне и чётко укажешь, где именно, — проворчал Всеслав, закрывая один из ноутбуков.
Юноша по пояс высунулся наружу придерживаясь за распахнутую створку. Снаружи было мучительно морозно, но вместе с тем лицо обжигал не только холод, но и запах догорающего пламени, тот самый, когда дыма уже нет, а есть лишь аромат тлеющих углей и чистого жара. Буйство оттенков, ослепивших его сперва, сложилось вдруг в чёткую и ясную картину. Какая-то несомненная закономерность была во всём, что происходило вокруг. Вот вспыхнул крохотным заревом ориор, воздух с силой потянуло в его сторону, словно он старательно вдыхал, а потом из напряжённости и полусекундного сосредоточения родилась волна чар, буквально на миг опередившая такую же, только в других тонах, и пришедшую с вражеской стороны.
Они столкнулись в небе где-то между общежитием и учебным корпусом, разбились на несколько вспышек, прошедших чередой, как бы канонадой, и в том месте, где они, столкнувшись, уничтожили друг друга, разверзлось пятно пустоты. Стремительно затягивающейся, как след от брошенного в ряску камня, но всё же.
Именно в эту пустоту ринулось что-то плотное, неодолимое, как жажда, и угрожающее.
— Валим, Слава! — крикнул Илья.
Без каких-либо колебаний перевалился через край террасы и ухнул вниз. Его решимость поступить так поддерживало ещё и то, что внизу стояла огромная телега с соломой, предназначенной для денников виверн, но пока не перегруженная в кладовые квадратной башни. Вообще-то соломе полагалось ждать своего часа рядом с башней, но там сейчас располагалась ещё одна отражающая структура, удобное место было занято, и телегу оставили на единственном свободном пространстве, прежде считавшемуся слишком уж близким к официозу, чтобы загружать его соломой.
— Твою мать! — однообразно прозвучало Илье вслед.
Он приземлился очень мягко. Тут сыграло роль и то, что тулуп был слишком уж лохмат и толст, чтобы сквозь него можно было ушибиться, он защитил юношу от лишних ссадин и тогда, когда тот скатился с телеги на землю. В первый момент он поразился самому себе — что это вдруг на него нашло? Ведь в самом деле мог расшибиться, причём запросто. Но, посмотрев наверх, чтоб прикинуть высоту, с которой ему почему-то пришло в голову сверзиться, он успел увидеть, как мастер, лихо перемахнув край террасы, полетел вниз.
За его спиной плотный ком энергий, с близкого расстояния поразивший Илью своими масштабами и мощью, врубился в террасу и часть стены верхнего этажа, частично придясь и по крыше.
Стекло брызнуло во все стороны мелкой пылью. Юноша нырнул лицом в клоки соломы, которые свалились с телеги вместе с ним, но когда не дождался обломков, которые по идее должны были пробарабанить по нему, поднял голову.