Новогодние празднования в Уинхалле изрядно растягивались, сперва католики — поляки и болгары, а также все остальные — отмечали Рождество, потом наступала очередь аргетов с их торжествами перелома зимы, последними веселились русские в Новый год и Рождество. Мастер специально наладил свой телевизор так, чтоб тот ловил Первый канал и обращение президента, и пускал к нему всех желающих — об этом рассказывали те, кто в прошлом году оставался на зимние каникулы в школе.
Сейчас, не зная, отпустят ли его в гости к Санджифу или запретят из соображений безопасности, юноша серьёзно примерял на себя зимние уинхалльские торжества. Слушая рассказ Фёдора о праздновании здесь Нового года, Илья, конечно, сделал вид, что уж его бы это ни за что не заинтересовало. Но потом всё-таки решил, что, как все, оказался бы в кабинете Всеслава, ограничившись лишь показным презрением, просто сделал бы вид, будто не хочет попялиться в «ящик» эти пять минут перед полночью. На самом деле минуты перед новогодней полночью почему-то казались ему единственной ниточкой, связывающей его с прежней жизнью, хотя при чём тут президент, он и сам не понимал. Ведь первое лицо государства никто на самом деле не слушал: откупоривали шампанское, накладывали салатики, обсуждали планы на будущее и ржали, гадая, действительно ли мерзнет глава России на снегу под ёлками или это просто талантливый спецэффект. Но знакомое сытое лицо на фоне краснокирпичных башен со звёздами, что-то там себе бубнящее под нос, было частью традиции. Как салаты (кстати, их тридцать первого декабря кухонные демоны строгали в изобилии, точно так же как в предшествующие дни готовили все привычные блюда для отмечающих свой праздник) и шампанское.
И теперь Илья держался лишь мыслями о том, что экзамены не бесконечны, только бы прорваться через их строй — и можно забыть обо всём неприятном до самой весны. Тогда начнётся подготовка к выпускным экзаменам, он уже подал заявку, но, впрочем, провал в финале этого учебного года не так и страшен, потому что если провалишься на этих экзаменах, без проблем сдашь их ещё раз через год.
Главным экзаменом для их группы, естественно, стала системная магия. Фредел был суров, придирался к каждому элементу схемы, но Илье всё-таки удалось найти выход из лабиринта дополнительных вопросов. Из кабинета учителя-мага он вывалился распаренным, красным, как помидор, и, тяжело дыша, остался дожидаться Мирним. Балл, который был ему поставлен в результате, приятно его удивил. Впрочем, почти все в группе получили более или менее приемлемые оценки, хотя на экзамене каждому пришлось нелегко.
С остальными предметами тоже кое-как удалось разобраться. Контрольная по алгебре, физике и химии заставила поволноваться, на рунической магии не всем повезло списать нужные символы из справочника, и лишь учитель алхимии успокоил — требования по сравнению с прошлым годом стали более щадящими. С фехтованием Илья «разделался» лишь со второй попытки, и то только потому, что тренировки с Лонаграном не пропали зря — он уделял школьным тренировкам слишком мало внимания, часто пропускал, и тренер, естественно, отнесся к нему предвзято.
Да и с онтологией получилось неловко, юноша умудрился вообще забыть о грядущем экзамене, и ели бы Мирним не дала ему списать (конечно, это казалось возможным лишь по случайности, и то не весь экзамен), не миновать бы ему переэкзаменовки, допустимой лишь потому, что зимняя аттестация считалась промежуточной. Перенервничав на антологии, Илья взялся за подготовку серьёзно и на демонографии показал себя с лучшей стороны.
Экзамены заканчивались как раз перед католическим Рождеством, и сразу после оглашения результатов мастер, подойдя к Илье, предложил ему прогулку в Уинхалл — разумеется, только под строгим присмотром. Юноша, не рассчитывавший даже на это, согласился с жаром — у него появлялась возможность купить подарки друзьям, а себе присмотреть наконец пуховые перчатки. Тема начал нервничать, встречал хозяина с жаром и явно рвался полетать, так что приходилось думать о тёплой экипировке. Тем более что «выгуливать» виверна, как оказалось, можно было в полной безопасности, в общей группе — ведь охране тоже надо было что-то придумывать со своими вивернами, уж хоть раз: в неделю, но выводить их всех скопом полетать.
В город отправились во впечатляющем составе — с Мирним, Машей, Санджифом, его охраной, мастером и даже куратором. Увидев такое солидное сопровождение, Илья почувствовал себя неловко. Он был уверен, что теперь в школе на него пальцем будут показывать, будто он без взвода сильных чародеев и за ворота нос не высовывает, только поделать с этим ничего не мог. После происшествия в тот раз, в погоне за сбежавшим Темой, с него теперь не сводили глаз. Как-то для всех стало очевидным, что бандиты, которые так и остались неизвестными, нацеливались именно в ученика, так что меры безопасности усилили, хотя вслух об этом не было сказано ни слова. Все делали вид, будто ничего такого не произошло, но в то же время все всё понимали.
— Да ладно тебе! — Санджиф постарался успокоить друга. — Что в этом такого? С охраной ходят многие дети высокопоставленных родителей. И над ними никто не смеётся.
— Они привыкают…
— В том-то и дело! Тебе просто непривычно. Но эта проблема легкорешаема. Просто привыкни — и всё. Держись так, будто тебе на всех вокруг наплевать — и никто не станет над тобой смеяться. Короче — не давай повод.
— А над тобой потешались? — сощурив глаза, догадался Илья.
— Потешались, было дело. В младшей школе. Отец сразу, как только стало известно, что магическое развитие у меня идёт с некоторыми задержками, решил отдать меня в Уинхалл, поэтому в младшую школу определил сюда же, а не в одну из закрытых, в которых учатся дети знати. И, поскольку ездить сюда было далеко, отправлял со мной охрану. Первое время на меня показывали пальцами. Потом завидовали.
— Тебя что же — каждый день возили из Даро в Уинхалл? Так далеко?
— Нет, на то время, пока я учился в школе, отец снял небольшую виллу поблизости, и мы там жили все вместе, а на лето возвращались в Даро.
— И при этом с тобой была охрана?
— Да, обязательно. Один охранник даже в школе присутствовал, во время уроков. Это здесь он не нужен, потому что школа закрытая и у неё имеется собственная охрана. Ну успокойся. Можешь в разговорах упирать на то, что это меня столь усердно охраняют.
На этот раз на подъездную дорогу подали автомобиль крупнее, чем обычно, — что-то вроде микроавтобуса — иначе в него не поместились бы все. Илья уселся у окна, но Аглае настойчиво пересадил его к проходу и занял облюбованное юношей место. Тот не возражал, хотя всевозможные меры безопасности, которыми его теперь обставляли, вызывали некоторое раздражение.
Зато в городе всё пошло намного веселее. Сопровождающие терпеливо таскались за школьниками по заинтересовавшим их магазинам, а в отделе «Всё для гоночного спорта» один из телохранителей Санджифа охотно взялся советовать, что именно из предлагаемого товара лучше выбрать. Он уверенно ориентировался в ассортименте, и его авторитету трудно было не поверить. Илья с недоумением повертел выбранную им пару перчаток — они показались ему совсем тонкими и лёгкими, словно невесомыми. На руке они почти не ощущались. Трудно было поверить, что такая паутинка способна сохранить руку в двадцати- и тридцатиградусный мороз.