Маг-медик тем временем расстелил на столе солидно выглядящую бумагу, явно из очень дорогих сортов, прочную, как пергамент. Глядя на меня с пристальностью школьного учителя, он объяснил, что это — документ о появлении на свет представителя семьи Солор, что я должен вот тут поставить отпечаток своего личного знака и тем засвидетельствовать рождение дитя благородной крови.
Я, почти не слушая, ткнул значком куда сказали и дал дорогу Ниршаву. Под конец документ поднесли самой Аштии, видимо, как признанной главе Дома Солор, и она, с трудом ворочая руками, скрепила его своей личной печатью.
Только теперь у меня начало появляться любопытство к экзотической процедуре, с которой мне пришлось столкнуться. Вот, значит, как в Империи выправляется свидетельство о рождении представителя знати. Вот, значит, как гарантируется, что родившийся карапуз — ребёнок именно этой матери, и имеет данное фактом рождения право на титул и что там ещё. Уж наверняка простолюдины обходятся без этой пафосности. У простолюдинов всегда всё проще.
— Идём, Серт, — позвал меня Ниршав. — Оставим их.
Я с облегчением вышел из шатра, подставил лицо под ветерок, начинающий наливаться прохладой. Людей вокруг было немало, все они, занятые своими делами, поглощённые только им известными заботами, не обращали на нас ни малейшего внимания. Так воплощался в жизнь парадокс об одиночестве в толпе, и мы оба ощущали полную свободу сколько угодно говорить о своих делах, словно и в самом деле пребывали в полном одиночестве.
— Узнать бы ещё, чем там всё закончилось, — проговорил я устало.
— Замок захвачен. Иначе б Раджеф тут не появился. Излом наш, и в такие сроки, что можно лишь восхищаться — и Аштией, и штабом. Я не верил, что у неё получится. Однако она, как всегда, на высоте.
— Все вы оказались на высоте.
— Аше брала на себя полную ответственность, так что честь победителя вся принадлежит ей. Она молодец.
— Ещё и в таком состоянии…
Но Ниршав только отмахнулся.
— Если женщина способна на невиданное, она сможет показать себя в любом состоянии.
— Да мужчина тоже.
— Ну, скажешь… А с похмелья?
Посмеялись оба. Я с облегчением думал, что войне почти конец, если верить выкладкам Аштии (а почему бы им не верить, если она и теперь оказалась права?), осталась самая малость. Может быть, мне и в самом деле перепадёт титул, хоть и самого низкого пошиба. И тогда мы с Моресной заживём совсем другой жизнью. Можно будет и ребёнка завести — перед моим сыном, рождённым под сенью знамени и герба, все двери будут распахнуты настежь. Делай любую карьеру, какую только душа пожелает!
Как бы там ни было, даже если мне не повезёт с жирным куском, скоро мы все отправимся по домам, и я снова буду с женой. С ней хорошо. Поймал себя на мысли, что здорово скучаю по ней, но совершенно не расстроился. Наоборот, эта мысль оживляла и порождала приятное предвкушение.
Когда я отыскал свой отряд, обнаружил, что Аканш уже обо всём позаботился, разместил ребят и проследил за тем, чтоб их накормили. Он поприветствовал меня с облегчением, как и я его. Моим бойцам, к счастью, не пришлось принимать участия в сражении, лишь пару раз добивали приземлившихся вершних демонов — работа скорее для штатной охраны магических установок, а не для элиты а-ля десант. Бойцы на летающих ящерах при поддержке артиллерии сумели отстоять подступы к точкам энергораспределения, и запасные подразделения не понадобились.
Не обременённый необходимостью командовать отрядом в боевой обстановке, Аканш всё больше пялился на крепость, и теперь рассказал мне, что один мост демонам всё же удалось уничтожить, но поскольку эта неприятность случилась лишь с одним из шести, то всё отлично. Ерунда. Аканш же корректно попытался выяснить у меня, не известны ли мне сроки выступления на Ардаут. Порадовать его мне было нечем.
Лишь на следующий день меня позвали к Аштии. Я вновь слабо представлял, зачем понадобился ей теперь. Она лежала у себя в шатре, и мне навстречу едва приподнялась. Отдых стёр с её лица почти все следы страданий, осталось лишь глубокое удовлетворение. Нельзя было не признать, что теперь я смотрел на Аше совсем другими глазами. Я и раньше глубоко уважал её, теперь же, пожалуй, по-настоящему восхищался. Мне трудно было представить, что иная знакомая мне женщина была бы способна на подобный подвиг — до последнего управлять войсками, помня свой высший долг перед подчинёнными, солдатами, да всей Империей, ни на миг не давая слабины!
Женщина слабо улыбнулась мне.
— Ты пришёл в себя? Бой был тяжёлым.
— Хм… Я ведь в нём не участвовал. Так, ковырялся себе на вышке, а потом у тебя… хм… сидел.
— Твоя роль была чрезвычайно важной и, по отзывам, ты провёл на, как ты выразился, вышках, очень много времени. Не удивлюсь, если ты сейчас чувствуешь себя хуже некуда. Я слышала, что при длительном нахождении в опасном поле у «чистых» бывают потом приступы сильной слабости и даже весьма специфические магические болезни.
— Вообще правду ты слышала, — я вспомнил первые свои походы в «гармошку». — Всё именно так и есть. Но мне оказали своевременную магическую помощь. И потом — я уже привык. И переношу легче.
— Смотри, не значит ли это, что ты становишься менее «чистым»?
— Пачкаюсь потихоньку. Но вообще этот вопрос правильнее было бы твоим магам задать.
— Зададим. Непременно зададим. Если ты становишься уязвим для магической энергии, то это надо будет принимать в расчёт в будущем. Я ведь намереваюсь беречь тебя изо всех сил, — она корректно улыбнулась.
Я и не собирался обижаться. С трудом поджав ноги, уселся на ковре возле её ложа, давя настоятельное желание дежурно поинтересоваться: «Ну, ты как? Ничего? А как ребёночек?» В нынешней ситуации подобная банальщина казалась нестерпимо-идиотской, но изобрести что-то другое никак не удавалось. А раз так, то куда умнее будет промолчать.
— Не могу не ценить это.
— Что ж… Теперь, когда исполнились все мои мечты — от рождения наследника до быстрого захвата области Мероби, — я могу уверенно смотреть вперёд. Ардаут нетрудно будет захватить, даже если его величество не сможет обеспечить меня ощутимым подкреплением. Осталось совсем немного.
— Ты планируешь отправить ребёнка в Империю?
— Нет необходимости. Вероятность, что Ардаут затянет нам кампанию, очень мала. Справимся.
— Ты мужественная женщина, Аше. Я тобой восхищаюсь.
Она улыбнулась, удовлетворённая.
— Я такая, какой меня вырастили. Хотя твоя оценка мне приятна. Хочешь взглянуть на Мирхата? Врачи говорят, он совершенно здоров и крепок, и нет необходимости срочно отправлять его в родной мир. Я же, как моя бабка, предпочла бы держать ребёнка при себе — так спокойнее.
— Это можно понять. Наверное, ты знаешь, что делаешь.
— Разумеется. Как всегда. После возвращения в Солор будет представление Мирхата вассалам и офицерам, ты будешь участвовать в церемонии, разумеется. И Ниршав. Вы оба — мои названые братья, помимо того, вам ведь выпало скреплять документ. Ваша роль в этом деле оказалась очень важной. Так что и говорить не о чем: вам обоим следует быть.