– Хорошо, я только переоденусь.
Он удивленно поднял брови, глядя на нее:
– Ты прекрасно выглядишь. – И через мгновение добавил: – Восхитительно.
У Сандры перехватило дыхание, но она смогла ответить:
– Благодарю. Как прошла премьера фильма?
Он не изменился в лице.
– С большим успехом. Пегги шлет тебе привет, кстати.
– Очень мило с ее стороны. – Эти слова прозвучали так скованно, что ей пришлось быстро поднести чашку к губам, чтобы скрыть неловкость момента, и допить отвратительно сладкий чай. Затем она встала.
– Как ты себя чувствуешь? – еще раз поинтересовался Джейсон, поднимаясь одновременно с ней.
– Немного кружится голова, – призналась она. – Наверное, это потому, что сегодня я просто забыла поесть.
– Кстати, в следующий раз запирай входную дверь, – сказал Джейсон. – Я беспрепятственно вошел в дом.
– Если бы я не оставила дверь открытой, ты не смог бы спасти меня, – произнесла она серьезнее, чем хотела.
Джейсон помолчал, скрывая свои мысли за бесстрастным выражением лица.
– Около дома стоит твоя машина, поэтому я догадался, что ты здесь. Если бы ты не ответила, я бы колотил в дверь до тех пор, пока ты не покажешься на пороге. Оставлять дверь открытой даже здесь, в наших краях, не безопасно.
Она удивленно спросила:
– Выходит, что больше нигде не осталось безопасных мест?
– Не знаю, – ответил Джейсон. – Может, где-то такие и есть.
Сандра больше, чем какого-то там преступника, боялась своих собственных чувств и эмоций. Рядом с Джейсоном она ощущала себя живой, проснувшейся, словно всю предыдущую жизнь провела в глубоком сне.
Оставайся холодной и сдержанной, говорила она себе. Этот мужчина не хочет тебя. Все, что связано с ним, не для тебя. Он истощит твое сердце и душу.
В гостиной Виллберроу Джейсон подождал, пока его гостья сядет.
– Вина? – галантно предложил он.
– Да, пожалуй.
Джейсон протянул ей бокал с бледно-золотистой жидкостью, а себе плеснул немного виски. Не притрагиваясь к напитку, он сел в кресло напротив нее.
– Итак, расскажи мне, почему ты решила обустраивать этот старый дом?
Она поднесла бокал к губам, отпила глоток.
– Но не прозябать же в таких условиях! И почему не приложить усилия, если можно что-то изменить к лучшему. К тому же мне нравится принимать гостей и я хорошо готовлю.
– Но существование здесь очень сильно отличается от того уровня жизни, к которому ты привыкла.
– Ты называешь высоким уровнем постоянную суету и хлопоты по уходу за отцом? – Она не смогла скрыть грустных ноток в голосе.
Густые темные ресницы, оттеняющие его стальные глаза, дрогнули.
– Я восхищаюсь тем, как ты заботилась о нем. Но я все еще не пойму, неужели ты действительно хочешь осесть в этой глуши? Почему бы тебе не вернуться обратно в модельный бизнес?
– Если ты однажды оттуда уходишь, то попасть обратно уже очень сложно. Особенно в моем возрасте. Появилось много очаровательных шестнадцатилетних девочек, которым не нужно ничего делать, чтобы выглядеть в совершенстве. – Она немного цинично улыбнулась. – И стоят они намного дешевле.
– Итак, ты окончательно все бросила? – спросил Джейсон. – Но ведь не так-то просто повернуться спиной к успеху?
Сандра выпила еще немного вина. Половины бокала, видимо, было недостаточно, чтобы толком все объяснить.
– Мой отец очень страдал в больнице. Когда я была там, то еще могла как-то заставить его принимать те или иные процедуры. Но стоило мне уйти, он моментально отказывался что-либо делать. Мне было страшно потерять его. Поэтому я не считаю, что принесла в жертву модельный бизнес.
Она встала и подошла к окну. Снаружи горели огни, и в их мягком сиянии сад казался таким таинственным и прекрасным, что у нее замерло сердце.
Хотя день был пасмурным, небо к ночи очистилось и выглянул молодой месяц, серебристо-перламутровый на фоне бархатного неба. Его свет мягко отражался на водной глади реки.
– Знаешь, когда мне исполнилось двенадцать, я начала взрослеть. За шесть месяцев из маленькой рыжеволосой худышки я превратилась в девушку, причем настолько высокого роста, что никто в классе не доставал мне даже до плеча. Я страдала от этого, как мне казалось, недостатка, пока не получила призовое место в конкурсе. И вдруг оказалось, что быть высокой – замечательно! Так же, впрочем, как и иметь рыжие волосы. Меня фотографировали, мне льстили, у меня были поклонники, и меня с восторгом встречали везде, где бы я ни появилась.
– Здесь тебе тоже всегда рады, – произнес он тихо.
Словно не заметив его откровенной реплики, она продолжала:
– Это было восхитительно, и я бы солгала, если б сказала, что меня такая жизнь не устраивала. Но вскоре я поняла, что модельный бизнес не приносит мне настоящего удовлетворения. Мне нравились лишь некоторые моменты, такие, например, как работа с творческими личностями, которые чем-то обогащали меня.
Сандра изучала свой бокал и недоумевала, почему вдруг разоткровенничалась с Джейсоном? Конечно, она особенно не надеялась на то, что он ее поймет, и поэтому поспешно добавила:
– Не думай, что я переполняюсь жалостью к себе. Это не так. Я была более счастливой, чем большинство женщин моего возраста. И я ни о чем не жалею.
– Но?
Сандра помялась:
– Я чувствую, что теперь не понимаю, кто я на самом деле. И не знаю, где мое место.
– Так ты что, вернулась, чтобы найти себя?
Этот прямой вопрос разозлил Сандру.
– Возможно. Но не пытайся осуждать меня и относиться снисходительно к этим моим попыткам, пусть даже запоздалым. Тебе легко рассуждать. Ты же владелец Виллберроу, к тому же с преимуществом, которое дает фамилия Стивенс. Твое положение в обществе всегда было надежным.
– Неправда. Мне тоже пришлось кое-что пережить, – ответил он. – Бегство матери, которая бросила нас с отцом. Его смерть, интриги мачехи, борьба за наследство… Все это, знаешь ли, не способствовало оптимистичному взгляду на будущее.
Сандра хотела прервать его, но он продолжал:
– Для ребенка ужасно, когда его бросают. Конечно, у меня был отец. Но с нашими отцами, на мой взгляд, жизнь не могла казаться раем.
– Что ты имеешь в виду?
– Мой, например, слишком любил женщин, а они его часто дурачили. А твой отец не мог или не хотел обеспечить тебя чувством стабильности, принадлежности к чему-то.
– Он сделал для меня все, что было в его силах, – ответила Сандра, отказываясь принимать его бесстрастные комментарии.