– Но как только ты стала достаточно взрослой, ты отправилась к нему в Австралию. Уверен, он встретил тебя с распростертыми объятиями.
Это была абсолютная правда. Повезет ли ее мальчикам так же, как повезло ей? Внезапно у Лиззи болезненно сдавило горло, и ей расхотелось есть.
Положив остатки гамбургера в бумажный пакет, Лиззи наклонилась вперед и, обхватив руками колени, стала вспоминать свою встречу с отцом. Она никогда не забудет, что чувствовала, когда выходила из самолета в аэропорту Сиднея. Не забудет, как увлажнились его глаза, когда он увидел ее. Как он крепко ее обнял, а потом отвез в свою квартиру, где они долгие часы разговаривали, сидя на балконе с видом на гавань.
На следующий день они отправились кататься на яхте. Он учил ее управлять судном и вязать морские узлы, и она чувствовала себя как дома.
При воспоминании об этом по ее спине и рукам пробежали мурашки, и она представила себе своих сыновей в подростковом возрасте. Мальчики-подростки доставляют родителям много хлопот. Вне зависимости от качества воспитания, они всегда против чего-то бунтуют. Как ее сыновья отнесутся к необычным обстоятельствам своего появления на свет?
Не совершила ли она ошибку, решившись в одиночку на такой серьезный шаг? Она долгое время ставила на первое место карьеру, а потом захотела ребенка и собралась быть ему и матерью, и отцом. Но ведь это было невозможно, не так ли?
Лиззи украдкой посмотрела на Джека. Из него, безусловно, получился бы отличный отец. Заботливый, любящий, веселый и в меру строгий. Ее мальчики обожали бы его.
Она обожала бы его.
Вдруг ей на руку упала слеза, и она поспешно смахнула ее, чтобы Джек не заметил.
Однако Джек заметил.
Он видел, как руки Лиззи плотно сомкнулись вокруг ее колен, и ее подбородок задрожал. Затем по ее щеке покатилась слеза.
Это было слишком. Он больше ни секунды не мог оставаться в стороне. Наклонившись вперед, он заключил ее в объятия:
– Тише, Лиззи, тише.
Он не мог смотреть на ее слезы. Но если ей нужно выплакаться, пусть лучше делает это в его объятиях. Возможно, она до сих пор этого не поняла, но именно там было ее место. Он любил ее, а она нуждалась в нем. Его уверенность в этом была непоколебима.
– Прости, – выдохнула она.
– Все хорошо, – произнес Джек, поглаживая ее по шелковистым волосам.
Еще какое-то время Лиззи прижималась к нему, но затем резко подняла голову и несколько раз глубоко вдохнула:
– Я не хотела плакать. Мне вовсе не грустно.
– Просто у тебя стресс, – предположил он.
– Да. – Вяло улыбнувшись, она коснулась кончиками пальцев его щеки. – Спасибо тебе.
Джек поймал ее руку:
– Лиззи, ты должна позволить мне тебе помочь.
– Ты и так уже помог мне, Джек. Ты был великолепен. Я очень тебе благодарна.
– Я хочу продолжать тебе помогать. – Его сердце учащенно забилось. – Если ты дашь мне шанс, Лиззи, я тебя не подведу.
– Я не могу так много у тебя просить. Я уезжаю отсюда, Джек. Мне сорок, и я скоро стану огромной, как слон, а потом у меня будет двое орущих младенцев.
– Мне все равно. Правда, Лиззи, меня это совсем не беспокоит. Неужели ты не можешь в это поверить?
Лиззи покачала головой, и Джек понял, что пришло время выкладывать на стол свой главный козырь.
– Я люблю тебя, Лиззи. Ты нужна мне такая, как есть. Я хочу быть частью твоей жизни. Я люблю тебя.
Ее светло-карие глаза наполнились слезами, и внутри у него все упало.
– Не говори так, – прошептала она. – Ты не должен.
– Но это правда. Я начал в тебя влюбляться в тот самый момент, когда ты выбралась из самолета. Я схожу по тебе с ума, Лиззи. Мне столько всего хочется для тебя сделать. У тебя трудная жизнь, и она станет еще труднее, если ты продолжишь все делать в одиночку. Я знаю, что нужен тебе и твоим мальчикам.
– О, Джек…
Ее лицо исказилось, когда она отдернула руку.
Лиззи поднялась на ноги, и Джек сделал то же самое.
– Неужели ты не понимаешь? – воскликнула она. – Я не могу быть с тобой только потому, что моя жизнь усложняется. Я уже испытываю угрызения совести, потому что все выглядит так, будто я тебя использовала. Я не хочу тебя эксплуатировать только потому, что у меня будет двойня.
– Эксплуатировать меня? Ты что, спятила? Ты лучшее, что было в моей жизни, Лиззи.
Неистово покачав головой, она отвернулась:
– Мне кажется, что я и так уже слишком долго тебе навязываюсь. Я знаю, ты меня жалеешь, но мне пора уезжать из «Саванны». Я хочу, чтобы ты вернулся к нормальной жизни.
– Вернулся к нормальной жизни? Черт побери, Лиззи! – Он дерзко рассмеялся. – Вернуться к нормальной жизни для меня означало бы затащить тебя в постель.
В ответ она закрыла глаза и тихо застонала.
Джек посмотрел на ее опущенные ресницы, на ее дрожащие губы, такие соблазнительные, несмотря на то что Лиззи плотно их сжала, чтобы не заплакать. Не теряя ни секунды, он подошел к ней, заключил ее в объятия и поцеловал.
И в этот поцелуй он вложил все то, что было невозможно передать словами.
Сначала Лиззи пыталась противостоять Джеку. В тот момент, когда его губы коснулись ее губ, она напряглась, но затем его руки сомкнулись вокруг нее, и она почувствовала запах солнца на его коже… Затем его язык ворвался в глубь ее рта и коснулся ее языка, и она забыла, почему должна сопротивляться.
Все ее сомнения были сметены прочь его словами о любви, которые повторялись у нее в голове, и ощущениями радости и блаженства.
До тех пор пока он не отстранился.
Только тогда она снова услышала журчание воды в реке и шелест листьев. Почувствовала прохладу ветра на своей коже и взяла себя в руки.
– Этим поцелуем ты себе не помог, Джек.
В его глазах заплясали чертики.
– Здесь ты ошибаешься, Лиззи.
– Почему? Что ты им доказал?
– Что ты меня хочешь.
К несчастью, это была правда. Стоило Джеку только ее коснуться, как внутри ее тут же разгорелся огонь желания.
Она расправила плечи:
– Мы уже обсудили все причины, по которым у нас не может быть будущего. Почему ты не даешь мне спокойно уехать?
– Потому что ты упрямая и не хочешь признаваться себе в том, что я тебе нужен.
Она не могла смотреть ему в глаза. Если она снова это сделает, то не сможет больше сопротивляться.
– Я должна уехать, Джек.
Ну почему он никак не может понять, что ему будет лучше с молодой сельской девушкой, чем с ней?