– Как там грузовик?
Он улыбнулся еще шире:
– Днем я устроил ему тест-драйв. Все отлично. Тормоза работают как часы. – Он бросил любопытный взгляд на плиту. – Умираю с голоду. Пахнет изумительно. Что это?
Лиззи сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
– Оссобукко, – гордо произнесла она.
– Оссобукко? – Брови Джека взметнулись. – Наверное, это итальянская кухня. У вас не было проблем с ингредиентами?
– Никаких. – Лиззи не понимала, как ему удавалось смотреть на нее с вожделением и обсуждать при этом еду. – В холодной комнате полно разных видов мяса, а в огороде – овощей.
– И все благодаря Биллу, – признался Джек.
– Это тот повар, который отправился с остальными работниками на сгон скота?
– Да, повар у нас один. – Джек посмотрел на гору посуды в раковине. – Вы, кажется, собирались приготовить еду только на сегодняшний вечер.
Лиззи закусила губу:
– Вы не должны были видеть этот беспорядок. Я хотела все убрать до ужина.
– Вы наготовили еды на неделю вперед?
– Нет, – сухо произнесла она, снова повернувшись лицом к раковине.
Ей было очень неловко за свой беспорядок.
Джек взял полотенце для посуды:
– Я вам помогу.
– Нет, – отрывисто бросила она. – Пожалуйста, не беспокойтесь. Я быстро уберусь. Все равно ужин будет готов не раньше чем через десять минут. Почему бы вам пока не пойти и не…
– Посчитать зимородков? – предположил он с самодовольной ухмылкой.
– Посмотреть телевизор, – неловко ответила она.
Пожав плечами, Джек подошел к холодильнику, достал оттуда банку пива и открыл ее.
– Пойду покормлю собаку.
Когда он покинул кухню, Лиззи испытала одновременно разочарование и облегчение. Поджав губы, она закончила мыть посуду, достала из духовки запеканку и накрыла на стол.
Джек вернулся с пыльной бутылкой вина в руках:
– Я нашел это в подвале. Подумал, вы заслужили что-нибудь получше пива.
Лиззи заставила себя улыбнуться.
– Вы составите мне компанию, не так ли? – спросил он, открывая шкафчик, где стояли бокалы.
– Э-э… я сейчас не употребляю алкоголь.
Он показал ей бутылку:
– Взгляните. Это же итальянское марочное вино.
– Уверена, что оно хорошее, Джек, – мягко произнесла она. – Но не нужно меня искушать. Я не буду сегодня пить вино.
Глядя на этикетку, он нахмурился:
– Я не буду пить его в одиночку. Обойдусь пивом.
– Правда, Джек. Обычно я с удовольствием выпиваю за ужином бокал вина, но сейчас я…
Слово «беременна» застыло на ее губах.
Раздосадованная, Лиззи принялась усердно вытирать полотенцем тарелку.
– Все в порядке. Нет никаких поводов для беспокойства.
Но Лиззи была обеспокоена. Ей не следовало так переживать из-за того, что она не сказала Джеку о своей беременности. Он для нее посторонний человек. Это совсем не его дело. Вот только, к сожалению, она прекрасно понимала, что у нее были другие основания скрывать от него правду.
Ее признание погасило бы озорные огоньки в его глазах. По какой-то непонятной причине она не хотела разрывать нить сексуального притяжения, которой они были связаны. Она целую вечность не испытывала ничего подобного. Это влечение было для нее помехой и в то же время доставляло необъяснимую радость.
Она сняла крышку со сковороды, и Джек застонал:
– Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– Вы о чем?
Лиззи напряглась как струна.
Он очаровательно ухмыльнулся:
– Ум, красота и кулинарный талант в придачу. Вы настоящее сокровище, сенатор Грин.
– Не нужно спешить с комплиментами, пока не попробовали еду.
С помощью лопатки она наполнила тарелку Джека. Аромат оссобукко был таким же аппетитным, как на бабушкиной кухне. Хотя это была не молодая телятина, мясо получилось мягким. Оно отваливалось от кости, как и должно было. Все же Лиззи не могла полностью расслабиться, пока Джек его не попробовал.
К ее ужасу, он тупо уставился в свою тарелку.
– Что-то не так, Джек?
– Все в порядке. – Взяв вилку и нож, он улыбнулся Лиззи. – Я просто не мог понять, куда подевались эти кости.
– Эти кости? – в ужасе повторила она.
Поморщившись, Джек смущенно покачал головой.
– Не беспокойтесь. Это пустяки. Мне не следовало об этом упоминать, – ответил он и тут же начал есть. – М-м-м, Лиззи, как вкусно.
– Что вы там говорили о костях, Джек? – настаивала Лиззи.
Она не успокоится, пока не узнает.
– Не беспокойтесь об этом. Мне не следовало ничего вам говорить. Расслабьтесь и наслаждайтесь едой. Вы постарались на славу. Мясо получилось отличное.
– Но мне не следовало брать эти оссобукки.
Джек опустил глаза.
– Я никогда не слышал, чтобы их так называли, – признался он.
– И как же вы их называете?
Он виновато посмотрел на нее:
– Голяшками. Мы… э-э… обычно кормим ими собак.
О боже! Лиззи накрыла рот ладонью. К ее глазам подступили слезы.
– Лиззи. – Джек подался вперед и коснулся ее руки. – Все хорошо. Еда замечательная.
– Но вы хотели отдать эти кости собаке.
Она фыркнула. Расплакаться было бы глупо.
– Я не знал, что из этих старых костей можно приготовить такое вкусное блюдо. Собаку я накормил, так что забудьте о них.
Глаза Джека весело блестели, и Лиззи не смогла сдержать улыбку.
– Наверное, мне так и надо, – произнесла она. – Я переусердствовала. – Закатив глаза, она рассмеялась. – Перепачкала столько кастрюль и сковородок.
– Это того стоило, – ответил Джек.
Попробовав мясо, Лиззи поняла, что он ей не льстил. Но она не оказалась бы в такой дурацкой ситуации, если бы приготовила что-нибудь простое вроде спагетти.
За ужином Джек ее разговорил. В то время как большинство людей интересовались ее профессиональными заслугами, Джек хотел больше узнать о ее детстве в Италии. Предаваясь воспоминаниям о тех безоблачных временах, она сама не заметила, как расслабилась. Ей казалось, что она слышит звонкий смех своих младших сестренок, играющих в догонялки в лимонной роще.
Она рассказала Джеку о ярко-синем, словно гиацинты, небе в Монта-Корренти, о старых каменных стенах, залитых желтоватым солнечным светом, мимо которых она ходила в школу, об оливковой рощице на склоне холма, об извилистых тропинках, вдоль которых росли осенние крокусы, о бабушкиной кошке, любившей спать в зарослях плюща.