По ее спине пробежал холодок. Инесса внезапно осознала, как беспомощна она здесь, на пляже, наедине с этим человеком. Лицо Алана стало жестким.
Но все же это была Австралия, ее родина. Это он здесь чужак — не она.
Инесса, не скрывая своей неприязни, объяснила:
— Я наняла лодку в гавани. Когда приехала на остров, взяла машину, принадлежащую моим друзьям. — Она указала в ту сторону, откуда пришла. — Я отдыхаю в их домике. А вы тот самый миллионер, который купил соседний дом?
Он какое-то время смотрел на нее, прищурившись, потом медленно кивнул.
— Да. Я живу там.
С Луизой Лафорс?.. Но вопрос, естественно, остался не задан.
Чувствуя растущее раздражение оттого, что она не в силах противиться желаниям своего тела, Инесса выдернула руку из его пальцев.
Алан не противился, но и не отступил. Он стал наблюдать, как Инесса разматывает платок и осматривает порез.
— Кровь уже не течет, — сообщила она и поразилась удивительному контрасту, который составил спокойный тон, охватившему ее внутреннему напряжению.
Стараясь отрешиться от неуместных сейчас мыслей, Инесса принялась рассматривать чудом уцелевший фотоаппарат.
— Почему вы используете такую старую модель? — поинтересовался Алан.
Она посмотрела на него и ответила:
— Он принадлежал моему отцу. Папа интересовался фотографией. И когда он умер, я взяла этот аппарат себе… чтобы его не продали.
Она поджала губы, демонстрируя, что больше откровений не последует.
— Почему его должны были продать? — спросил Алан неожиданно мягким тоном.
Сама того не желая, Инесса все же ответила:
— Когда мои родители умерли, меня отправили в приют. Все вещи, принадлежавшие моей семье, были проданы, чтобы частично покрыть расходы на мое содержание.
— Сколько вам было лет?
— Двенадцать. — Инесса опустила голову, снова занявшись фотоаппаратом.
Алан тихо произнес:
— А мне было пятнадцать, когда умерла моя мать.
Инесса вскинула глаза и изумилась странному выражению его красивого лица. Ее сердце учащенно забилось.
— Не лучший возраст для потери родителей, — сказала она суховато, чтобы не выдавать истинных чувств. — Но у вас, по крайней мере, остался отец.
— Потеря любого из родителей — это большое горе. Вне зависимости от возраста… — Алан отвернулся, глядя на море. — Надолго вы здесь?
Создавалось ощущение, что присутствие Инессы его отнюдь не радует. Что он с удовольствием избавился бы от нее. Ну что ж. Этого и следовало ожидать. Неожиданный порыв, который охватил его в отеле, надо думать, уже миновал.
Пожав плечами, Инесса сказала:
— Дней на десять. Но не стоит беспокоиться, я буду держаться от вас подальше. Вы легко сможете избежать встреч со мной, если будете купаться в своем бассейне вместо того, чтобы выходить на пляж — здесь опасные рифы.
— А вы заглядывали на территорию моего дома, Инесса? — спросил Алан вкрадчивым голосом.
— Нет нужды, — ответила она ехидно. — У миллионеров всегда есть бассейны. А предыдущий хозяин дома был вам под стать.
Изобразив на лице полнейшее презрение, она протянула ему платок.
Алан не пошевелился. Напряжение, возникшее между ними, росло, грозя стать преддверием бури.
Солнце играло разноцветными бликами на его смоляных волосах, высвечивало каждую черточку лица. Инессе вдруг захотелось бежать отсюда — без оглядки, куда угодно, лишь бы подальше от него.
Между тем Алан произнес:
— Мне нужно уединение, Инесса. Я мог бы организовать для вас отдых в любом другом месте. Гавайи, Новая Зеландия, Европа — выбирайте. В любом другом месте.
Он желает выставить ее отсюда. Не иначе, чтобы побыть наедине с этой стервой Лафорс…
Инесса ответила — холодно и насмешливо:
— Я не желаю ни в какое другое место. Меня вполне устраивает это. Я здесь счастлива — вам ясно? — И, откинув волосы, упавшие на лицо, язвительно добавила: — Можете провести границу по пляжу. Клянусь, что не переступлю ее!
Вновь повисло молчание, грозящее затянуться надолго. Наконец Алан, усмехнувшись, произнес:
— И я могу верить вашей клятве?
Инесса была бы рада пропустить насмешку мимо ушей, но этот человек довел ее до белого каления. Однако она сумела справиться с собой и холодно произнесла:
— Вполне можете. Наслаждайтесь отдыхом в Австралии. — И она помахала ему рукой.
Алан поймал ее за запястье, прежде чем она сообразила, что происходит, и поцеловал дрожащие пальцы. Длинные ресницы затенили его золотые глаза, а губы скользнули по коже, заставив все ее существо затрепетать от желания.
Инесса ошеломленно уставилась на него.
— Так вы у себя в Шотландии говорите «до свидания»?
— Нет, так мы говорим у себя в Шотландии: «Я безумно хочу тебя», — ответил он. — Почему я вижу изумление на вашем лице? Вы это уже поняли, да? Как и то, что хотите меня не меньше. Полагаю, вас это раздражает так же, как и меня.
Инесса могла бы подтвердить его предположение, но не стала. Вместо этого она сказала:
— Я ухожу. Всего наилучшего.
Он рассмеялся — весьма цинично.
— Думаю, мы еще увидимся.
— Нет, если я замечу вас первой.
Она повернулась и пошла по пляжу к дому. Шагая по песку, Инесса ощущала на себе его пронзительный взгляд. То, что должно было стать приятной прогулкой по острову, обернулось новым раздражением — и новой болью. К тому времени, когда Инесса добралась до дому, она чувствовала себя вымотанной и донельзя уставшей.
Сев в кресло, она глубоко задумалась.
Лорд Алан, может быть, и хотел переспать с ней, но вместе с тем он явно испытывал к ней неприязнь.
Каждый раз, когда она видела этого мужчину, необоримое сексуальное желание охватывало ее. Словно какой-то злой дух, он парализовал ее волю, заставляя чувствовать себя беспомощной.
— Ты просто очень впечатлительная личность, — сказала она себе вслух. — И одному Богу известно, сколько усилий он потратил на создание своего имиджа. Само собой разумеется, что он оказывает на тебя влияние.
И правда, почему бы не уехать с острова?
Потому что это означало бы признать свое поражение в очередной схватке с ним.
А она до сих пор так и не выиграла ни одной.
Деннис наблюдал за Аланом, который мерил комнату широкими шагами, а затем остановился возле окна.
— Так что ты собираешься делать? — спросил он с наигранным равнодушием.