— Не против. А ты?
— Мы можем посмотреть дом завтра в десять утра. Сможешь?
— Смогу.
Кейт внимательно посмотрела на мужа. Она уже почти безошибочно научилась угадывать его настроение по выражению лица, но сейчас Патрик опять надел ту непроницаемую маску, которая так хорошо была знакома ей.
Когда Ник заснул, он сел на диван рядом с Кейт в гостиной и сказал:
— Мне сегодня звонил Брайан Пирс.
Кейт впилась в его лицо напряженным взглядом. Брайан Пирс проводил анализы по поводу установления отцовства. Все, подумала Кейт, рухнула последняя микроскопическая надежда на то, что Шон не является отцом Ника. Патрик успокаивающе погладил ее руку.
— Брайан абсолютно уверен, что Ник мой сын.
Кейт растерялась.
— Этого не может быть! У меня были нормальные месячные после того, как мы занимались с тобой любовью…
Патрик поднес ее руку к своим губам и поцеловал.
— Но слабее, чем обычно?
— Да кажется, слабее, но в остальном — как обычно.
— Брайан проконсультировался с гинекологом, и она сказала, что такое бывает после зачатия: похоже на месячные, а на самом деле происходит внедрение оплодотворенной яйцеклетки.
Страх, который глубоко сидел в сознании Кейт многие годы, вдруг исчез, и она даже почувствовала головокружение.
— Слава Богу, слава Богу… — шептала Кейт. — Я надеялась, что именно ты отец Ника, но как же рада, что это оказалось правдой!
— Не плачь, дорогая! — Патрик обнял жену. — Я, конечно, тоже рад, потому что Шон уже не сможет ни на что претендовать, но, как уже говорил, результат анализа не имел бы никакого значения для меня. Ник в любом случае остался бы нашим с тобой сыном.
Кейт закрыла лицо ладонями.
— Я недостойна тебя, — произнесла она дрожащим голосом.
— Ты не достойна меня? Меня, который считал, что ты лгала про изнасилование? Который хладнокровно обхаживал тебя, чтобы добраться до своего сына? Я даже перевел вас в салон первого класса, когда вы летели из Австралии, чтобы мой сын чувствовал себя более комфортабельно. Это я лгал, Кейт.
— А я скрывала правду о Шоне, выдумала несуществующего насильника, — ответила Кейт, поднимая на мужа глаза. — Но это уже не имеет значения.
— Оба хороши, — весело подытожил Патрик. — Мы долго и трудно шли к этому моменту, но он стоит того. Моя Кейт, мое сокровище, моя драгоценная девочка, давай больше не будет говорить об этом.
— Не будем.
Они поцеловались.
Этот поцелуй закрыл дверь в прошлое и открыл ту, за которой простиралось широкой сияющей дорогой будущее, наполненное радостью и счастьем. И оставалось только ступить на эту дорогу и идти по ней, не оглядываясь назад.
И сделать это оказалось вдруг очень просто.