— Верно, — поднялся со своего места Гейтлер. — Если журнал находится в одном месте, а статьи про похищенного журналиста — в другом, в этом нет ничего страшного. Но вот когда они вместе… Боюсь, здесь вы допустили ошибку, Карл. Выходит, вы интересовались этим журналистом еще до того, как он исчез. Задолго до этого. И если ваша сотрудница расскажет обо всем своей сестре, а та жене Абрамова, вами могут заинтересоваться компетентные органы. В отличие от вашей Ксении, вы не можете сказать, что вам всегда нравился этот журналист. Конечно, если вы не придерживаетесь определенной сексуальной ориентации. А если нет, то тогда я не знаю, чем объяснить ваше нездоровое любопытство к этой семье.
Дзевоньский негромко пробормотал ругательство на польском, зло уставившись на своего помощника. Гельван угрюмо молчал, он понимал, что допустил ошибку.
— У вас мышление дебила, — с отвращением произнес Гейтлер. — А зачем вам понадобилось собирать газеты про этого Абрамова? Откуда такие наклонности садиста? Вам мало того, что мы его взяли? Вы еще хотите узнать о его семейной жизни?
Гельван молчал.
— Сколько у нас работает эта Ксения? — поинтересовался Дзевоньский.
— С тех пор как мы сюда приехали, — ответил Карл.
— Как ее фамилия?
— Костина. Ксения Костина.
— Ты с ней спал? Только честно. Да или нет?
— Нет. Я иногда встречался с другой.
— Кретин, — пробормотал Дзевоньский, — тебе ничего нельзя поручить. Она замужем? Я спрашиваю про эту Ксению.
— Нет.
— Живет одна?
— Не знаю.
— У нее есть друг?
— Не знаю.
— Что ты вообще знаешь? Как ты ее взял на работу?
— Ее привела Светлана, наш второй сотрудник. Они хорошо знакомы. Кажется, вместе учились. Или вместе работали.
— И ты принял на работу человека, о котором ничего не знаешь. Ее личное дело хотя бы есть в памяти твоего компьютера?
— Есть. В нашей базе данных.
— Иди на второй этаж, там мой компьютер, срочно распечатай и принеси. Хотя нет, подожди, не нужно. Позвони Светлане и спроси у нее, где можно найти Ксению. Заодно узнай, с кем она живет и где.
— Сейчас позвоню, — понял Карл. Он достал аппарат и набрал номер своей сотрудницы. — Светлана, здравствуй, — сказал он, услышав знакомый голос, — я звоню Ксении и не могу ее найти. У меня есть номер ее мобильного, но он не отвечает. Ты не знаешь, где она живет? И есть ли там телефон.
— Конечно, Карл. Сейчас продиктую.
Девушка продиктовала номер городского телефона. Гельван аккуратно записал и затем спросил:
— Она живет одна или с другом?
— С мамой. Старшая сестра вышла замуж и переехала, а Ксения живет с мамой. У них хорошая квартира на Большой Якиманке. Осталась от отца, он, кажется, был известным ученым. Если хотите, я позвоню ее сестре, может, Ксюша поехала к ней?
— Нет, не нужно, — торопливо остановил девушку Гельван, — я постараюсь сам ее найти.
Он убрал аппарат, взглянул на Дзевоньского и доложил:
— Она живет с матерью на Большой Якиманке. Адрес у меня должен быть. Сейчас пойду и распечатаю с вашего компьютера. — Гельван поднялся и вышел из комнаты.
Гейтлер проводил его недовольным взглядом. Оплошность этого типа могла дорого обойтись всем участникам операции.
— Что вы намерены предпринять? — спросил он у Дзевоньского.
— Разве у нас есть выбор? — угрюмо буркнул тот. — По-моему, это вы заинтересованы в том, чтобы о нашей операции никто не узнал. В этом смысл вашего плана.
Гейтлер закусил нижнюю губу. Он понимал, что Дзевоньский прав. Но все это было гадко и омерзительно.
— Пошлете туда своих людей? — спросил он.
— У нас нет другого выхода, — повторил Дзевоньский и тяжело вздохнул. — Придется так поступить. Скажу, чтобы инсценировали ограбление. О женщинах не беспокойтесь. Выстрел в голову… Им даже не придется мучиться, они ничего не почувствуют.
— Мясники, — поморщился Гейтлер. — Вот почему я всегда не любил контрразведчиков. У вас все методы одинаковые. Может, не будете трогать ее мать?
— Это вызовет подозрение. И сразу наведет следователей на мысль об инсценировке. Мы не можем так рисковать, у нас слишком важное дело.
Гейтлер поднялся, чтобы выйти из комнаты. Ему было неприятно все это слышать. Но с другой стороны, нужно все тщательно продумать.
— У вас есть другое предложение? — мрачно поинтересовался Дзевоньский. — Или вы знаете, как приготовить яичницу, не разбив яиц?
— Продумайте, как обеспечить алиби вашему помощнику, — предложил Гейтлер.
— Он позвонит Светлане и проведет с ней всю ночь, — сообщил Дзевоньский. — Используем в своих интересах его любвеобильность. Пусть она обеспечит ему алиби. Черт возьми, как мне не хочется этого делать! Но убийство вызовет интерес полиции — простите, милиции, — к месту работы жертв. Карла начнут проверять…
— Вот именно, — подтвердил Гейтлер. — Первые подозреваемые всегда среди сослуживцев. Гельван попадет под подозрение. Они просто проследят, куда он ездит каждый день, и на этом все закончится.
— Что вы советуете сделать?
— Ксения должна исчезнуть, но так, чтобы мать и сестра считали, что она сбежала с новым другом. Нам нужно выиграть время, пан Юндзилл.
Каждый раз, когда Гейтлер саркастически выговаривал это имя, под которым в Москве находился его коллега, Дзевоньский чувствовал себя так, словно его намеренно оскорбляют.
— Вы все-таки хотите спасти ее мать, — буркнул он.
— Я хочу спасти нашу операцию, — поправил его Гейтлер. — И насчет выстрелов в голову я бы тоже возражал. Когда грабители так торопятся расправиться со своими жертвами, это всегда вызывает некоторое подозрение. Получается, что цель преступников не нейтрализация хозяев квартиры, а их убийство. У меня был случай, когда профессиональный убийца намеренно сделал несколько выстрелов в разные части тела жертвы, чтобы не выдать своего мастерства.
— Хороший способ, — кивнул Дзевоньский. — Я скажу Карлу, чтобы он отправился к своей Светлане. И остался с ней, даже если у нее сегодня месячные. А мы сумеем устроить утром «исчезновение» той несчастной.
— Ее нельзя просто так убить, — морщась от злости, напомнил Гейтлер. — Пусть сначала напишет несколько писем. Прямо в машине. А потом можете ее убрать. Это должны быть короткие записки, типа «мама, не волнуйся» и тому подобные.
Дзевоньский согласно кивнул.
— И еще, — добавил Гейтлер, — уже сейчас ясно, что Гельван больше не должен приезжать сюда каждый день. Его визиты, в конце концов, вызовут подозрение у наших охранников. Ежедневное появление на нашей даче слишком заметно. И без домработницы мы утонем в грязи. Неужели вы не можете никого вызвать? Нужно найти какую-нибудь женщину. Человека, которого вы давно знаете и которому верите. Она будет носить еду нашему пленнику и иногда убирать у нас в комнатах. Не забывайте, что вскоре Карл понадобится нам совсем в другом месте.