— Хорошо, я ей скажу, Дарл. — Не прикрывая микрофон, может, и специально, чтобы Дарла услышала, Аманда поделилась с Лизи новостями. — Она и Канти вместе, Лизи, но ещё в аэропорту. Самолёт Канти из-за грозы вылетел из Бостона с опозданием. Кошмар, правда?
На последней фразе Аманда вскинула кулак с оттопыренным большим пальцем, вновь сосредоточила внимание на телефоне.
— Я рада, что поймала вас до того, как вы выехали из аэропорта. Потому что мы уже не в «Гринлауне». Лизи и я в психиатрической клинике «Акадия» в Дерри… совершенно верно, в Дерри.
Она послушала, кивая.
— Да, полагаю, это какое-то чудо. Я вдруг услышала, как Лизи зовёт меня, и проснулась. А последнее, что я помню до того, как отключилась, так это Стивенскую мемориальную больницу в Но-Сапе, куда вы меня отвезли. А потом я… я услышала, как Лизи зовёт меня, — так слышишь, когда крепко спишь, а тебя вдруг начинают будить, обращаясь по имени… и врачи «Гринлауна» отправили меня сюда, на всё эти обследования мозга, которые наверняка стоят целое состояние… Послушала.
— Да, дорогая, я хочу поздороваться с Канти, и я уверена, Лизи тоже хочет, но нас ждут, а в той комнате, где проводят исследования, мобильники не работают. Вы туда подъедете, да? Я уверена, до Дерри вы сможете добраться часам к семи, к восьми максимум…
В этот момент небеса вновь разверзлись. Этот ливень был даже посильнее первого, салон автомобиля наполнили барабанящие звуки. И впервые Аманда растерялась. Посмотрела на Лизи, в широко раскрытых глазах стояла паника. Пальцем указала на крышу, от которыми исходил звук. Губы беззвучно произнесли: «Она хочет знать, что это за шум».
Лизи без малейшего колебания взяла инициативу на себя. Выхватила мобильник из руки Аманды и приложила к своему уху. Связь оставалась отличной, несмотря на грозу (а может, именно из-за грозы, Лизи этого не знала). Она слышала не только Дарлу и Канти, которые возбуждённо и радостно переговаривались, но и голос диктора, объявляющего по системе громкой связи о переносе рейсов, вызванном плохими погодными условиями.
— Дарла, это Лизи! Аманда вернулась! Полностью вернулась! Это прекрасно, не так ли?
— Лизи, я не могу в это поверить!
— Увидишь — поверишь, — ответила Лизи. — Так что поезжайте прямиком в Дерри. Встретимся в «Акадии».
— Лизи, что это за шум? Такое ощущение, что вы в душе!
— Зал гидротерапии, на другой стороне коридора, — солгала Лизи, подумав: «Потом мы не сможем ей всё это объяснить… никогда в жизни». — Дверь открыта, а там ужасно шумно.
Какие-то мгновения слышался только шум дождя. Затем вновь заговорила Дарла:
— Если она полностью в порядке, может, мы с Канти всё-таки заглянем в «Снежный шквал»? До Дерри ехать далеко, а мы просто умираем от голода.
На мгновение Лизи страшно на неё разозлилась, потом чуть не дала себе в глаз за такие чувства. Чем позже они приехали бы в Дерри, тем лучше… или не так? И всё-таки нотки раздражительности, которые она услышала в голосе Дарлы, радости у неё не вызвали. Вероятно потому, что и тут дело касалось только их, сестёр.
— Конечно, почему нет? — Она показала Аманде сложенные колечком большой и указательный палец. Та кивнула и улыбнулась. — Мы же никуда не уедем, Дарл.
Разве что прошвырнёмся в Мальчишечью луну, чтобы избавиться от мёртвого безумца. Если нам повезёт. Если всё пойдёт, как нам того хочется.
— Можешь ты снова передать трубку Анде? — В голосе Дарлы всё ещё звучало раздражение, словно она и не видела впавшую в кому старшую сестру, вот и подозревала, что Аманда лишь имитировала кататоническое состояние. — Канти хочет поговорить с ней.
— Конечно, — ответила Лизи, беззвучно произнесла «Кантата», передавая мобильник Аманде.
Аманда заверила Канти, что она в полном порядке и да, иначе как чудом её пробуждение не назвать. Потом одобрила их намерение следовать первоначальному плану перекусить в «Снежном шквале» и подтвердила, что им нет необходимости ехать в Касл-Вью, чтобы забрать из её дома какие-то нужные ей вещи. Потому что у неё, спасибо заботам Лизи, есть всё.
К концу разговора дождь прекратился, как-то разом, не постепенно сходя на нет, а словно Господь закрыл кран где-то на небесах, и Лизи вдруг осенило: вот так шёл дождь в.
Мальчишечьей луне; быстрыми, короткими, внезапно начинающимися и так же прекращающимися ливнями.
«Я ушла оттуда, но не так чтобы далеко», — подумала она и ощутила во рту сладкий, чистый вкус прудовой воды.
А когда Аманда сказала Канти, что любит её, и разорвала связь, столб влажного июньского солнечного света прорвался сквозь облака, и ещё одна радуга украсила небо, совсем близко от них, зависнув над озером Касл. «Как обещание, — подумала Лизи. — Из тех, которым хочется верить, да только сомнения остаются».
Голос Аманды оторвал её от лицезрения радуги. Анда уже набрала номер «Справочной службы» и спросила телефон «Гринлауна», который и записала подушечкой указательного пальца на конденсате, оставшемся в нижней части ветрового стекла «бумера».
— Цифры останутся на стекле даже после того, как конденсат полностью испарится, знаешь ли, — проворчала Лизи, как только Аманда закончила разговор. — Придётся смывать их «уиндексом». У меня есть ручка в «бардачке»… почему ты не спросила?
— Потому что я — кататоник, — ответила Аманда и протянула ей телефон.
Лизи лишь посмотрела на него.
— И кому я должна звонить?
— Как будто ты не знаешь.
— Аманда…
— Тебе лучше знать, Лизи. Я понятия не имею, с кем говорить, и не представляю, как ты меня туда устроила. — Она помолчала, пальцами свободной руки теребя штанину пижамы. Облака вновь сомкнулись, день потемнел, радуга могла им привидеться. — Только устроила не ты — Скотт. Как-то договорился. Забронировал мне местечко.
Лизи кивнула. Не доверяла собственному голосу, не решалась произнести хоть слово.
— Когда? — полюбопытствовала Аманда. — После того как я порезала себя в последний раз? После того как мы с ним увиделись в бухте Южного ветра? Которую он называл какой-то луной?
Уточнять название Лизи не стала.
— Он обворожил одного врача, Хью Олбернесса. Тот посмотрел историю твоей болезни, согласился, что прогноз неблагоприятный, и когда ты ушла на этот раз, осмотрел тебя и принял в клинику. Ты этого не помнишь? Совершенно не помнишь?