Чёрное небо надвинулось, заклубилось будто у самых висков. Молнии садили то тут, то там, ветер хлестал так, что иной раз меня непроизвольно поворачивало, хорошо хоть без последствий для жизни и здоровья. Моему противнику приходилось ещё круче — парусность у него за счёт размашистых доспехов получилась несколько больше. О возможной гибели от молнии мы уже как-то не думали — не до того было. Чувствовалось, что и ему боец примерно его уровня попадается нечасто.
Мы были, пожалуй, равны, но перед ним стояла задача попроще — убить меня, да и всего делов. А мне предстояло как-то выкручиваться. Тут только удача и могла помочь. Где она, моя удача? Израсходовал вчистую на Хрустальный и Малый замки?
И я поторопился сойтись с противником на короткую дистанцию. Лучше физиономия к физиономии. В ходе этого напора следовало помнить, что слишком далеко оттеснять незнакомца от государя не стоит, потому что если он ухнет с такой высоты, то в плен брать будет нечего. Но и подпускать к императору ближе допустимого не следует. Ведь не я же этому парню нужен, в самом-то деле… Интересно, его император сюда выдернул или парень сам «запрыгнул»?
Моё необычное для мечника поведение, похоже, здорово удивило моего врага. Какое-то время ему удавалось жёстко держать меня на расстоянии. Потом мы повернули, оказались в паре шагов от погрузившегося в магию правителя — и тут-то моё ожидание оправдалось, мужик рванул к чаемой цели, то бишь к его величеству. А я — на мужика.
Пожалуй, если бы он не совершил эту ошибку, ничего бы мне с ним не светило. Здесь же я успел пнуть его вдогонку под колено, чуть выше металлической защиты, и навалиться сверху. Самбо ещё не забылось, хоть этот вид единоборства едва ли в какой-либо степени рассчитан на «человекокрабов», сиречь рыцарей в железе. Но на безрыбье известно что бывает. Панцирь сможет удержать хороший удар кулака, это верно. А вот там, где кольчуга, я уже могу на что-то рассчитывать. Поэтому мой противник получил по барме, коленом в бок и потом снова по барме, потому что другое столь же доступное место мне с ходу не отыскалось.
Вскочив, я увенчал свою не очень рыцарственную атаку несколькими крепкими пинками ногой. Наверное, подобные приёмы не были указаны ни в одном перечне допустимых к поединку чести, но что ж мне было делать? Убедившись, что враг повержен, я успокоил себя соображением долга. И потом — никто ж не видел.
Гроза разыгралась не на шутку. Я всё изумлялся тому, как надёжно держусь в воздухе, хотя меня, по логике, давно уже должно было сдуть. Молнии сверкали так часто, что это уже начало раздражать глаз — я и в юности ненавидел цветомузыку, поэтому избегал клубов. Заметив, что я поглядываю в небо, государь изрёк:
— Не стоит беспокоиться. Молнии нас не заденут. Я позаботился об этом, — он в задумчивости помолчал, словно оценивал возникшую идею, после чего сказал: — Пожалуй, стоит принять во внимание человеческое любопытство. Если не расскажу ничего, ты потом наверняка будешь искать способы разузнать правду. Мне это не нужно. Так. Лучше кое-что я расскажу тебе сам и прикажу молчать. Как понимаю по опыту, ты умеешь выполнять подобные приказы.
— Умею, государь.
— Подтверждение не требуется. Итак — да, я владею некоторыми магическими приёмами, не известными чародеям Империи. Они специфически-демонические. О них знают лишь служащие мне маги и Аштия Солор — по понятной причине. С их помощью я двадцать лет назад одержал победу над представителем прежней династии. Но те, кто получил о них представление, так никогда и не смогли ни о чём рассказать. Потому я не ожидал, что лорд Рохшадера имеет о моих преимуществах хоть какое-то значительное представление, — и правитель небрежно кивнул на пленённого рыцаря.
Так вот я кого ногами пинал!
Впрочем, неважно. На человекокраба мне плевать, куда важнее собственная участь. По всем законам жанра теперь император должен решить проблему нежелательного свидетеля, в смысле меня.
— Видимо, я тоже теперь не смогу никому ничего рассказать? — И представилось, как государь стряхивает мою тушку с незримой платформы. И я лечу, лечу в окружении молний… Думаю о Моресне…
Его величество криво усмехнулся.
— А что именно ты смог бы рассказать о моих демонических возможностях?
Я честно попытался.
— Э-э… То, что они есть.
— Это и так может констатировать любой мало-мальски грамотный чародей. Как видишь, для тебя куда выгоднее с честью следовать приказу…
— Чем бежать выдавать секрет Полишнеля.
— Что за секрет?
— Это у меня на родине выражение такое. Секрет, который и без того всем известен.
— Хорошее выражение. Точное. Свяжи лорду руки. Ему предстоит суд.
— А разве всё?
— В смысле?
— Бой закончен?
— Для меня — да. Для тебя тоже. Внизу ещё идёт. Но, по сути, он уже выигран, вопрос лишь в окончательной цене… Так… Что ещё ты хочешь спросить?
С пару секунд я колебался между вопросами «Как государя в действительности зовут?» и «А что, эта гроза — тоже дело рук государя, или просто случайность?». Но по большому счёту — на фига мне его имя? Что я с ним буду делать? А вот про грозу интереснее.
Правитель, услышав вопрос, посмотрел на меня с интересом.
— Разумеется, она не случайна. Кое-какие колдовские навыки работы со стихиями — значительное преимущество любого демона в борьбе за власть. Но довольно вопросов. И приказ, запрещающий тебе рассказывать третьему лицу что-либо, услышанное от меня в откровенной беседе, пребывает в силе.
— Понял.
Замок приближался. Гроза почти стихла, сменилась ливнем, почти таким же диким, как и всё до того. Но меня секло вполне умеренно. Видимо, император и здесь фильтровал добрую половину. Невозможно поверить, что на открытом, вознесённом пространстве в центре грозы может быть так умеренно-спокойно.
Что ж, спасибо ему. Иначе б я не удержался.
На полпути невидимая опора опять обернулась змеёй, которая теперь уже не вызывала никаких посторонних эмоций. Уж лучше что угодно, любая иллюзия, чем пустота под ногами, разжигающая воображение до опасного предела. Нагнувшись, я придерживал рохшадерца, который потихоньку стал приходить в себя, хоть и мелькнуло в голове, что для него самого лучше было б сверзиться вниз. Суд императора — легко догадаться, чем он закончится. Так бы смерть была быстрой и лёгкой, а какой она будет после приговора, может знать пока лишь один человек. Не в полном смысле слова человек…
Стоило змеюке приземлиться и пропасть в брусчатке внутреннего замкового двора, как ко мне кинулись на подмогу. Подняли лорда и повели куда-то. Даже удачи пожелать не могу. Не будет тебе удачи, рыцарь. Откуда ей тут взяться. Всю израсходовали мы с императором… Мы с императором. Эк я обнаглел!
Дождь прометал брусчатку с такой силой, что ни единого пятна крови не было видно. Всю смыло. А ведь, судя по телам, бой тут шёл яростный. Он ещё продолжался где-то там, за башенками с остроконечными крышами, за кромкой жилых корпусов, за стеной, за вон той аккуратной галереей. Хотя вокруг сновало множество людей, я ощутил себя на изумление одиноким. Его величество тут же окружила свита, и он удалился, кажется, не только со двора, но и из замка.