В общем, парням предстояло выполнять поручения дядьки Антипа по хозяйству в течение пяти дней, причем тратить на это свой сон. Старый охотник как-то заявил Семену, что такой чистоты у него не было, даже когда жива была его жена, так что он больше ничего не может придумать. На что Семен резонно ему заявил, что ему вполне прилично платят, так что пусть придумывает занятия его парням, чтобы дурь побыстрее выветривалась из их голов. Ничего не может придумать – пусть разбирают по бревнышку сарай или дом, а потом собирают заново. В общем, это проблемы только дядьки Антипа, а если ему что не нравится, то пусть задает вопросы тому, кто с ним договаривался, – а это не он, Семен, так что жалобы старика его не интересуют.
Ранним утром в середине января на заимке появился Песчанин, сияя как медяшки на корабле после приборки, или как новенький золотой, только вышедший с монетного двора, – как говорится, кому что нравится. Едва увидев друга, легко соскочившего с саней, Семен понял, что их дела идут просто замечательно и длительная поездка в Хабаровск увенчалась полным успехом.
– Здорово, Гризли.
– И тебе не хворать, командир. Вижу, все в норме.
– А ты как думал. Время есть?
– Есть. Сегодня дядька Антип парней в лес поведет, с меня только утренняя зарядка: на лыжах они и в лесу находятся. А кого это ты там приволок? Никак бабы?
– Они.
– Ну и на хрена они здесь сдались? Ты что, решил мне тут дисциплину хулиганить? Якорная цепь! – нахмурился Гаврилов.
– Ну, я думаю, не следует пренебрегать тем фактом, что у нас все же не сопливые мальчишки, а взрослые мужики. Разрядка нужна в любом случае, – лучезарно улыбнулся Антон.
– Возможно, вот девок я только двух наблюдаю.
– Ну так и поощрять нужно только особо отличившихся. Дополнительный стимул никогда не помешает.
– У тебя опыта работы с людьми побольше будет, так что, наверное, ты знаешь что говоришь. Вот только как бы грызня не началась.
– Семен, вот скажи, как ты наказываешь парней?
– По-разному бывает.
– А поощряешь? Думаешь, объявил благодарность – и бойцы рады до безумия? Должно быть что-то вещественное. То, что они могут пощупать руками. Да сейчас им хоть жалованье добавь вдвое – они отреагируют вяло, так как деньги эти им тратить негде, а в город мы их пока отпустить не можем.
– А кто сказал, что после ТАКОГО поощрения они не подорвутся и не сбегут в город, где все эти радости есть? – взъярился Семен.
– Не хотелось бы, чтобы сбежали, но уж лучше пусть это случится сейчас, чем позже, когда мы на них будем рассчитывать.
– Тоже верно, – вынужден был согласиться мичман.
– Ну так как, есть кандидаты на поощрение?
– Больше всего поощрений у Зубова и Панкова. Парни сообразительные, показатели хорошие. Опять же единственные, кто едва меня не продырявил.
– Ого. И этих ты поощряешь?
– Если эти не сбегут, то не сбегут и другие.
– А как Варлам?
– А что Варлам? Поначалу-то пытался поставить себя паханом, ну это ты помнишь, при тебе еще было. Теперь скрипит зубами, но терпит, хотя ему-то труднее всех – он ведь из блатных.
– Угу. Значит, и впрямь приперло мужика, решил все же изменить свою жизнь. А может, его премируем?
– С чего бы это? Здесь и сейчас они все равны, так что все по заслугам. Не ломай того, что уже работает как часы.
– Гризли, вот смотрю на тебя и поражаюсь: это какой же командир в тебе пропал.
– Антон, что ты еще задумал повесить на меня?
– Ничего, – простодушно улыбнувшись, ответил Песчанин.
– Антон, мы ведь не первый год знаем друг друга.
– Во всяком случае, это перспектива даже не на будущий год, так что не ломай себе голову.
– Ох, что-то мне говорит, что она у меня еще поболит, и крепко. Ну что, строю парней, что ли?
– Строй.
Десяток крепких мужиков быстро построился посреди двора, как всегда это происходило перед началом занятий, недоумевая, к чему это сейчас понадобилось: предстояли занятия с дядькой Антипом, а тот никогда не был сторонником солдатчины.
Старый охотник никогда не повышал голоса, парни ходили за ним гурьбой, но вот, как выражался Гаврилов, дисциплину хулиганить никто не пытался. Нет, были и шутки и подколки, вот только дядька Антип на них реагировал, как и положено реагировать взрослому, умудренному опытом мужику, а именно – снисходительно, как на безвинные детские шалости.
Несмотря на отсутствие в его манере обучения системы поощрений и наказаний, он умудрялся увлекать учеников настолько, что те и не думали отвлекаться на его занятиях, а материал усваивали как-то легко и непринужденно. Наверное, сказывался огромный опыт охотника и натуралиста: дядька Антип не только был кладезем охотничьей премудрости, но и очень много знал о повадках животных и мог все это преподнести настолько интересно, что парни были готовы слушать его часами. Опять же занятия происходили на свежем воздухе, в лесу, так сказать, на натуре. Из каждого выхода они возвращались с добычей – что ни говори, а котел нужно было разбавлять свежим мясом.
Тем более их удивило построение именно перед выходом в лес. Они, конечно, видели, что Антон Сергеевич – если к Семену все обращались не иначе как «командир», то к Песчанину только по имени-отчеству – привез девок, которые все еще оставались в санях. Однако они справедливо полагали, что девки предназначены для начальства, которое на весь день остается на заимке, а о профессиональной принадлежности все время хихикающих баб гадать не приходилось. Оно и понятно – если Антон Сергеевич только вернулся из города, то командир вместе с ними провел здесь уже четыре месяца и так же, как и они, не видал женской ласки. Да что там, они вообще не видели женщин все это время.
Стоит ли говорить о том, какими глазами парни смотрели на женщин, и особенно на командиров, которые вот так вот беззастенчиво показывают свое превосходство над ними. Антон, ловя злые взгляды, буквально слышал, как скрипят зубы. Но в каком бы настроении ни были великовозрастные курсанты, команду они выполнили.
– Зубов, Панков. Выйти из строя.
– Есть.
– Есть.
Парни, четко печатая шаг, вышли из строя и замерли перед начальством, буравя его угрюмыми взглядами. Антон прекрасно понимал, что творится сейчас у них на душе, и мысленно ликовал, так как, что бы они ни думали, мнение их было ошибочно. Курсанты были рослые, со здоровым румянцем. Антон припомнил, какими они прибыли сюда, и не без удовольствия отметил, что, несмотря на высокие нагрузки, они прибавили в весе и как-то раздались в плечах. Эта особенность была присуща не только им – подобные изменения он подметил у всех. Если бы он проводил с ними каждый день, как Семен, то, возможно, это и не бросилось бы ему в глаза, но месячное отсутствие позволило, как говорится, ощутить разницу.