Я ухватил пузырек с лекарством и заторопился к хозяину башни. Тот продолжал сидеть в кресле, расплывшись в нем, как большая квашня.
– Вот, – продемонстрировал я от двери колбу с холодной водой, – попейте, сразу легче станет.
– Это вода? – насторожился алхимик, завидев у меня в руках алхимическую посудину.
– Самая настоящая, – подтвердил я. – Из того серебряного бака, про который вы упомянули. Вот, даже сам лично попробую.
Я сделал несколько больших глотков из емкости и улыбнулся, демонстрируя, что ничего, кроме воды, в ней нет.
– Давайте сюда, – вновь раскис алхимик, убедившись, что травить я его не собираюсь.
– Сию минуту, – произнес я, обходя большой стол, с другой стороны которого сидел алхимик.
По пути, прикрыв на несколько секунд краем плаща колбу, я перевернул над ней пузырек с лекарством. Вот только не сумел проконтролировать расход, и все содержимое оказалось в воде.
– Упс, – невольно вслух проговорил я самое страшное слово из ядерной физики и… алхимии.
– Что? – встрепенулся алхимик, едва не подскочив в своем кресле и с ужасом глядя на меня.
– Ничего, все нормально, – выдал я самую широкую и доброжелательную улыбку из имеющихся, – чуть было воду не разлил, вот и все.
– А-а, я уж тут подумал… – вытер вспотевший пот алхимик и требовательно протянул руку. – Давайте воду.
Передавая колбу с растворенным в воде лекарством, я сильно опасался, что алхимик сможет ощутить посторонний привкус. К счастью, ничего такого не произошло. В несколько больших глотков коротышка опустошил емкость и поставил ее на стол.
– Ну, я пошел? – проверил я его реакцию.
Алхимик не соизволил даже ответить, вяло дернув рукою. Захлопнув за собою дверь, я столкнулся с Марьюшкой, которая стояла почти на самом пороге.
– Он выпил… воду? – тихо спросила она.
– Ага, – кивнул я, – а что…
– Тогда давай быстрее искать ковер, пока у нас есть время. Я ему снотворного налила, он теперь уже должен заснуть – весь пузырек потратила.
– Что?! – выпучил я глаза.
В голове пронеслись картины того, что ожидает бедного алхимика. Я-то рассчитывал, что, пока он будет приходить в себя в уединенном месте, я отыщу ковер и временно приватизирую его. Но смесь снотворного и слабительного будет чем-то таким эдаким…
– Ты чего? – насторожилась девушка.
– Ничего, все в порядке, просто не ожидал такого от тебя, – откликнулся я, радуясь, что на мне забрало шлема и по лицу невозможно ничего разобрать. – Давай искать ковер.
Летучее изделие нашлось очень быстро: ковер лежал прямо под большим окном, расстеленный на полу и ничем не отличающийся от своих пыльных и потертых собратьев. Разве что размеры были весьма габаритны: метра три шириною и не менее пяти в длину. Все прочие могли подойти разве что для некрупной собаки, но не человека.
– И как им управлять? – спросила Марьюшка, посмотрев сначала на ковер, а потом на меня.
– Разберемся, – пообещал я, в тот момент больше опасаясь пробуждения хозяина, чем думая о возможных проблемах управления. Скатал ковер в рулон и забросил на плечо. – Заберем Илюху с Топтыгиным и в лесу покумекаем над этой проблемой.
– Ну как? – рванулся нам навстречу Илья, едва мы вышли из раскуроченного дверного проема. – Тот ковер отдал, нужный?
Парень хлопнул тяжелой ладонью по ковровой скатке на моем плече, выбив столб пыли, от которой я расчихался не на шутку.
– Илюха… а-апчхи!.. ты аккуратнее с вещью-то, если он теперь не полетит, то ты… апчхи!.. виноватым будешь.
– Так я… – смутился и отступил на пару шагов назад богатырь, – это… не специально… просто, вот…
– В лесу… а-апчхи!.. поговорим, – прервал я его и заторопился подальше от башни и ее хозяина, которому уже должно стать… невесело.
Марьюшка, не объясняя ничего, забралась на холку Топтыгину, и медведь понесся за мною. Позади всех пыхтел Илья.
Остановился я примерно в километре от жилища алхимика, выбрав небольшую полянку среди густых лесных зарослей. С облегчением скинул с плеча тяжелый ковер и пару минут отдыхал.
– Ну, – оказался рядом со мною богатырь, – что дальше?
– Сейчас будем разбираться… уааа-аау… – Я сильно зевнул, прикрывая ладонью рот.
Похоже, сказывается выпитая водичка.
– Ты чего? – поинтересовалась Марьюшка, внимательно посмотрев на меня.
– Спать что-то хочется, – пожал я плечами, не вдаваясь в подробности. – Илюха, раскатай, что ли, ковер.
Богатырь выполнил поручение, и я с интересом рассмотрел наше будущее средство передвижения. С виду ничего волшебного в нем не было – довольно пыльный шерстяной прямоугольник с незамысловатыми четырехцветными узорами. По краям свисает небольшая бахрома и четыре бубенчика на каждом углу.
– И как он полетит? – полюбопытствовал Илья.
– Вот сейчас и разберемся, – проговорил я.
– То есть? – широко распахнул глаза богатырь.
Ведьмочка с виноватой улыбкой пожала плечами и указала на меня, скидывая груз объяснений на мои плечи.
– Ну-у, – замялся я, – понимаешь, Илюха, нам пришлось позаимствовать ковер у его хозяина. Тот не успел нам дать «добро», так что пришлось импровизировать… А потом, я уверен, что алхимик был бы не прочь дать свой ковер в аренду – он у него только пылился под окном, а нам для дела нужен.
– Ты его украл?! – обличающее указал на меня пальцем парень.
Я поморщился от этих слов, невольно отметив, что указан в единственном числе, хотя действовал в паре с девушкой. Видимо, в богатыре сыграли гены рыцарей, которые всегда защищают даму.
– Ну и украл, – буркнул я, – дальше что? Да без этого ковра ты свою Василисушку будешь три года спасать из плена. Пока до нее доберешься и через стены перелезешь… а с ковром все это упрощается в разы.
– Все равно, – стоял на своем честный богатырь, – неправильно так поступать. Алхимик нам ничего не сделал плохого, чтобы воровать у него такие ценные вещи. Можно было бы заплатить или попросить на время.
– А может, мне его обратно отнести? – начал злиться я. – Или ты сам его вернешь, лично? Так давай, действуй. Моя иголка подождет хоть сто лет – что ей сделается? А про свою княжну ты подумал или тебе благородство важнее?
– Илья, – заступилась за меня Марьюшка, – тот алхимик очень неприятный и злой человек. Он над простыми крестьянами измывается. А без ковра он уже не сможет никуда летать, и люди вздохнут спокойно. Кощей не только ради себя старается, иначе перед Денницей бы не заступался, и вообще…
– Что ты с ним разговариваешь? – прервал я девушку. – Не видишь, что перед нами стоит Богатырь, с большой буквы. Ему зазорно с нечистью общаться. Вот теперь пусть сам и разбирается с ковром.