А ведь когда-то левое крыло жило своей жизнью — не такой торжественной и чинной, как правое, зато веселой и немножко загадочной. Ибо традиционно селились в левом крыле незамужние принцессы, а также царственные вдовы (супругам особ королевской крови отводились покои в правом крыле).
Но давно уже не было во дворце ни одной высокородной вдовы. А последняя незамужняя принцесса — Аннира Поющий Ветер, сестра нынешнего короля — попала в немилость к брату четырнадцать лет назад, во время «мятежа бархатных перчаток», и бежала неведомо куда, причем при обстоятельствах столь таинственных и недобрых, что левое крыло стало для прислуги местом жутковатым, порождающим нелепые россказни. Такими страшными историями по вечерам, в полумраке пугает друг друга челядь…
А один из чуланов левого крыла (как раз под покоями принцессы Анниры, под ведущей на второй этаж дубовой лестницей, на резных перилах которой красуются виноградные гроздья и танцующие аисты) отведен был под хлам, чуть более ценный, чем старая мебель, ковры и побитые молью шубы. В этот чулан была отправлена часть дворцового архива. То, что не имело важности на сей день, но и в огонь не было отправлено: вдруг да пригодится!
Но даже эти пыльные, почти никчемные бумаги и пергаментные свитки полагалось охранять. Поэтому под дубовой лестницей, сменяясь, томились часовые. Самый спокойный и самый скучный пост во дворце…
Впрочем, стражник, стоявший сейчас у дверей чулана, вовсе не скучал. Он напряженно вглядывался в темную даль коридора — не идет ли десятник с внезапной проверкой? — и готов был в любой миг предостерегающе стукнуть в дверь чулана.
А из-за двери доносились приглушенные злые голоса.
— Ты там ночевать собрался? — Принц Ульфест повыше поднял свечу. — Или разучился читать? Поторапливайся, а то Прешката скоро сменят!
— Сам бы сюда лез и читал! — послышалось с верхней полки. — Тут пыли больше, чем воздуха! А если меня доски не выдержат? Ты хоть свечу выше держи да рукой не дергай, а то свет пляшет! Вот недотепа, прости меня Безликие… и повезло же королю с наследником!
Так говорить с принцем мог лишь тот, кто был не менее знатен. Или — близкий друг.
Юноша, который в неудобной позе растянулся на верхней полке, упираясь ногой в стену, был Ульфесту и другом, и родственником. Венчигир Найденный Ручей приходился племянником королю Гурлиана. Кузены вместе росли, вместе озорничали, причем заводилой был Ульфест, который втягивал более робкого двоюродного брата в отчаянные проказы. Сначала это были мальчишеские веселые затеи, потом любовные шалости, а теперь (как с тоской думал Венчигир) братец затащил его в более серьезные делишки…
Словно угадав его мысли, Ульфест сказал ободряюще:
— Если нас поймают, я все возьму на себя.
— Ты это каждый раз говоришь, а влетает нам обоим. Свечу, сказано тебе, выше держи!
— Выше нельзя: везде паутина, еще пожар устроим… Да тебе ж там не поэмы читать! Просто ищи слова «невидимая стража» или «невидимки».
— Да ищу, ищу… свитки эти, ничего не разобрать… Ой, доведешь ты меня до эшафота!
— Почему — «до эшафота»? Разве мы делаем что-то дурное?
— А тогда зачем — тайком? Почему бы тебе не спросить позволения у отца?
— Потому что не хочу, — исчерпывающе объяснил наследный принц. — Ты там не очень возись, а то всю паутину задницей сметешь.
— Ну и что? Пока сюда еще кто-нибудь явится, пауки снова все… ага, нашел! Тут что-то такое… «Проник, словно невидимка…»
Свиток, оброненный Венчигиром, свалился к ногам принца. Тот нагнулся, чтобы его поднять, и тени заплясали среди пыльных полок, уставленных деревянными ящиками.
— Ох, — раздалось сверху, — я ж тебе не то бросил! Тут на ящике написано: «283 год»… это уже после мятежа «бархатных перчаток»…
— Да, через год, — отозвался принц, который успел пробежать глазами коротенький свиток. — Смотри в соседнем ящике. А тут про побег тетки Анниры, чудеса какие-то. Возьму с собой, перечитаю.
И он небрежно сунул свиток за пазуху.
— Ага, вот как раз то самое! — возбужденно воскликнул сверху Венчигир.
Но тут в дверь постучали.
— Господа мои, — донесся до кузенов голос Прешката, — вы бы поскорее, а? Вот-вот смена придет, скоро часы переворачивать!
— Уходим! — скомандовал Ульфест. — Бери свою находку — и слезай!
И прижался к двери, чтобы дать двоюродному брату место для спуска.
Венчигир с облегчением спрыгнул с полки и осмотрелся:
— Ну и наследили мы… Будем следы заметать?
— Не будем. Кто сюда ходит?.. Бежим!
В чаше часов действительно иссякал песок. Скоро по коридорам гулко затопают сапоги стражников. Новый караульный перевернет часы и останется, скучая, сторожить пыльные, старые, не нужные никому листы серой бумаги и пергаментные свитки.
* * *
— Ну, такое мое везенье — ради твоей прихоти копаться в паутине! — возмущался Венчигир, сидя на подоконнике в комнате своего кузена и уныло глядя за окно.
Вид за окном, между прочим, заслуживал куда большего одобрения: восхитительный уголок дворцового сада, ухоженный, уютный, с маленьким фонтанчиком. И что особенно интересно, на мраморном бортике фонтана сидела, углубившись в книгу, прелестная юная женщина. Золотистые кудри рассыпались по небесно-голубому шелку платья. Айла Светлая Ночь, одна из первых придворных красавиц, овдовела не так уж давно, но не пожелала продлить траур ни на день сверх положенного срока.
Казалось бы, почему Венчигир с такой тоской пялился на эту привлекательную молодость, изящество, грацию? Да потому, что знал: это зрелище (наверняка продуманное для мелочей) предназначалось не для его глаз…
Принц Ульфест повернулся на медвежьей шкуре, устилавшей ложе, и оторвал глаза от грязного пергаментного свитка:
— Ты что уставился за окно? Что-нибудь интересное?
— Айла читает книгу у фонтана.
— Да ну? — Взгляд принца стал злым. — Какая незаурядная женщина — даже читать умеет! Она хоть книгу правильно держит, не перевернула?
— Для тебя старается.
— Поменьше бы старалась… Слушай, не зря все-таки мы на себя столько пыли собрали. Свиток, который ты взял последним… здесь есть имя: Аруз Золотая Муха, владелец… Эй, хватит пялиться в окно!
— А я тебе что, обзор загораживаю?
— Насмотришься еще. Айла за мной бродит, как волчица по следу. Не успокоится, пока своего не добьется.
— Можно подумать, она раньше своего не добивалась! — возмутился Венчигир. — Можно подумать, вам и вспомнить нечего!
— Тогда — другое дело, — хладнокровно объяснил принц. — Тогда Айла была супругой королевского советника, в жизни уже на своем месте. Порадовали друг друга, оба остались довольны… А теперь она — вдова, а вдовы еще опаснее, чем девицы на выданье!