— Мамочка, познакомься! Вот это — Дайру. И его друзья… ой, я забыла спросить, как их зовут!..
Если гости и беспокоились, какой прием окажет им супруга загадочного Хозяина, то при одном взгляде на эту моложавую, очень красивую женщину все их опасения исчезли.
Их встретил безмятежный взор синих глаз — более светлых, чем фиалковые глаза дочери. Хозяйка волшебного мирка держалась так, словно к ней каждый день вваливались компании незнакомых юнцов, взъерошенных и ободранных.
Женщина стояла на крыльце с резными перилами. Большой бревенчатый дом за ее спиной почти утонул в ярких цветах на высоких стеблях. Плотные венчики переливались всеми оттенками красного, желтого, оранжевого. Вианни, закончив небрежное представление гостей, сорвала один из мясистых лепестков и принялась его жевать.
Сквозь цветочное море к крыльцу вела дорожка, посыпанная крупным песком. На этой дорожке и стояли смущенные гости.
Нургидан прикидывал: почему госпожа держится так безбоязненно? В ее мирную и красивую складку может забрести кто угодно, от Подгорной Жабы до одичавшего пролазы…
Нитха скромно потупила глаза. Лишь раз взмахнула она ресницами в сторону хозяйки, но этого взгляда ей было достаточно. И теперь девочка думала: «Что-то здесь не так!»
Ученица Подгорного Охотника привыкла доверять своей интуиции. И то, что открылось ее глазам, казалось Нитхе театральной декорацией. Слишком зеленая и мягкая трава, слишком аккуратная дорожка, слишком яркие цветы…
А женщина, которая их встретила… на ней платье, в каких красуются по праздникам зажиточные крестьянки. Точнее, фасон — как у нарядного крестьянского платья, а вот материя… да пусть Нитху на всю жизнь в муравейник замуруют, если это не бархат!
Пока Нургидан и Нитха пребывали в растерянности, действовать начал Дайру. Он подошел к самому крыльцу и опустился на колени перед женщиной, выжидая, пока она соизволит заговорить.
— Так ты тот самый Дайру, о котором моя болтливая дочурка прожужжала мне уши? — В смеющемся голосе хозяйки играли те же звонкие переливы, что и у дочери. По голосу женщину можно было принять за младшую сестру Вианни.
— Да, госпожа моя, светлая принцесса Аннира, — почтительно откликнулся юноша.
* * *
— Надо же, — задумчиво сказал Нургидан, прожевав и проглотив сразу два сочных цветочных лепестка, — я ведь тоже видел тот портрет во дворце. А вот с первого взгляда не признал госпожу!
Подростки, сытые, умытые и довольные, сидели вчетвером на золотисто-зеленой полянке позади дома. У каждого в руке было по огромному цветку, и они лениво отщипывали кисловато-сладкие, с легким пряным привкусом лепестки.
— Я знал, кого здесь встречу, — объяснил Дайру. — Еще там, во дворце, заметил, как женщина на портрете похожа на Вианни. Глаза другого оттенка, а так — одно лицо.
Он откинулся на траву и снизу вверх глянул на сидящую рядом девочку.
Вианни млела. Ее тонкие пальчики ловко плели венок из золотисто-зеленых стебельков, украшенных мелкими желтыми шишечками. От шишечек шел запах меда, такой густой, что Нургидан с его тонким чутьем недовольно морщил нос.
Над девочкой с гулом плавали большие медлительные пчелы, привлеченные запахом сладкого травяного сока. Вианни досадливо отмахивалась от пчел.
У очаровательной принцессы Подгорного Мира уже красовался на голове венок. Кому предназначался второй — догадаться было легко.
Нитха и Нургидан не осмеливались даже хихикнуть над явным восхищением и нежной заботой, которыми девочка окружала своего дорогого гостя. Но Дайру не заблуждался на этот счет: напарники возьмут свое, едва покинут гостеприимную складку. Всласть поиздеваются над «героем». Ну и ладно. Главное — удалось еще раз увидеть Вианни.
Как сияют ее фиалковые глаза! Нет, как сияют, а? Никто на свете еще не смотрел так на Дайру! Хорошо, что удалось улучить миг и шепнуть девочке — мол, целоваться при посторонних нельзя…
Да пусть она нацепит на него хоть дюжину венков, пусть он станет похож на бродячего фигляра! Только бы сидела рядом и щебетала своим изумительным голоском…
— Я так рада, что вы пришли в гости! А то здесь так скучно! Отец редко берет меня в Мир Людей, а дома только мама и слуги…
Дайру слизнул упавшую ему на щеку каплю сока.
Малышку можно понять. И слуг-то всего трое — пожилая женщина и двое мужчин того же возраста. За трапезой слуги сидели за одним столом с хозяйкой и гостями — нравы тут явно простые. И его, Дайру, посадили за общий стол, хотя он ожидал, что ему вынесут миску с едой на крыльцо.
Если бы не портрет в дворцовой галерее, ни за что бы не поверить, что здешняя хозяйка — дочь гурлианского короля.
Это было загадкой. А каждую загадку Дайру воспринимал как вызов себе лично.
Юноша закрыл глаза и попытался во всех подробностях вспомнить комнату, в которой они обедали.
Чистый, добела выскобленный стол без скатерти уставлен глиняной посудой. Деревянные скамьи с выжженным на спинках узором — цветы и птицы. На полу яркие тканые коврики. На стене старые часы с боем: пастух и пастушка кружатся в танце, забавно раскачиваясь, словно подвыпили. У двери и окна — пучки ароматных сухих трав…
Ничего общего с дворцом, ни намека на роскошь. Крестьянский дом. Только в нем очень чисто, просторно и светло.
Мечта принцессы о крестьянском домике.
Вот она, отгадка! Вся эта складка — мечта девушки, выросшей во дворце. Лесок и лужок без комаров, без грязи… наверняка по этой мягкой траве можно бегать босиком и не занозить ногу. И пчелы здесь, похоже, не кусаются.
Что может принцесса Аннира вспоминать о прежней жизни? Как была глупой куклой, запутавшейся в чужих интригах? Как ее допрашивали после провала заговора? Как родной отец приговорил ее к смерти?
Ничего из этого даже тенью не колышется на дне безмятежных синих глаз.
Как говорится в поэме о Гайгире Снежном Ручье, тоже возглавлявшем провалившийся мятеж?
«И он отринул прошлое свое…»
Да. Вот оно, верное слово. Эта женщина тоже отринула свое прошлое.
Как она попала в Подгорный Мир — не секрет. Любой сказитель за медяк расскажет о влюбленном чародее, который спас мятежную принцессу из застенков. А теперь Дайру знает продолжение этой легенды: маг сотворил для любимой мир, о котором она мечтала.
С ума сойти…
Холод пробрал парнишку при мысли о том, какой небывалой мощью обладает отец Вианни. И что он сделает с наглецом, который посмел дотронуться до его дочурки…
Усилием воли Дайру заставил себя не думать о страшном.
Красивая женщина среди моря цветов…
Приветливая хозяйка во главе накрытого стола…
Так не ведут себя ни принцессы, ни крестьянки. Аннира не встревожилась, когда дочь притащила из Подгорного Мира троих подозрительных незнакомцев. Ровный голос, учтивые речи, одинаково любезное обхождение и с Сыном Рода, и с рабом…