– Я бы сказал, слишком.
– О чем вы?
– Слишком уж вы вольготно устраиваете жилища, а ведь материалы-то из лесов маркграфа.
– Если он посчитает, что мы позволили себе перерасход материалов, то за все излишки в казну маркграфа уплачено звонкой монетой, так что здесь все в порядке, – с серьезным видом ответил на это Андрей. – На мой взгляд, люди должны жить хорошо, чтобы от них была соответствующая отдача. Чем лучше живут люди, тем выше благосостояние их господина – не сразу, но в перспективе.
– Что же, должен признать, что доля истины в твоих словах присутствует.
– Только доля? – лукаво улыбнувшись, посмотрел на падре Андрей.
– Сначала посмотрим, что у тебя получится, а потом, возможно, я с тобой и соглашусь полностью. А пока я вижу, что ты выбрасываешь очень много денег на обустройство крестьян.
– Ну эти-то деньги вернутся – им прекрасно известно, что все строится в долг и впоследствии им придется рассчитаться со мной.
– А смогут ли?
– Смогут, – уверенно заявил Андрей.
– Кстати, не сегодня ли должен появиться его светлость?
– По идее, еще вчера должен был приехать, но, видно, задержался. Не должен же он перед нами отчитываться о своих планах!
– Нет, конечно.
– Ладно, падре, пойду пройдусь по селу и на мастеровой двор загляну.
– Ты, сын мой, сначала церковь поставь, а уже потом называй этот поселок селом.
– Всему свое время, падре, – привычно ответил Андрей на вопрос, который грозил уже стать своего рода традицией. – Мое слово крепко.
Бросив это через плечо, Андрей быстро спустился с крыльца и ловко впрыгнул в седло лошади, которую услужливо держал мальчишка лет тринадцати по имени Брук, один из тех, кого в свое время спас Андрей на орочьей стороне. Мальчик выполнял при нем роль личного слуги и оруженосца. Несмотря на молодость, малец был весьма проворным, сообразительным и обстоятельным – здесь вообще рано взрослели.
Он решил не мешаться под ногами у мастера Лукаса, который весьма ревностно относился к своей вотчине и не терпел, когда кто-либо вмешивался в его дела. Если Андрей подходил к мастеру, то должен был быть уверен, что предложенное им действительно чего-то стоит, иначе старый мастер мог задать нешуточного дрозда не по делу возникшему лидеру нового поселения. Что-то говорило Андрею, что тот не особо стеснялся бы, даже если перед ним оказался рыцарь, да и сам маркграф наверняка не заставил бы его смутиться там, где он чувствовал себя хозяином положения.
Поэтому Андрей сразу направил коня в сторону ворот и дальше – на промзону, как он сам называл возникший в отдалении участок на берегу ручья, огороженный частоколом. Уж здесь-то он мог чувствовать себя совершенно свободно и даже эдак с барской ленцой, так как то, что для него было данностью, для местных мастеров оказывалось настоящим откровением.
Сюда, конечно, можно было добраться легко и пешком, расстояние не ахти какое, не больше трехсот метров, но тут были два обстоятельства. Во-первых, ему необходима постоянная практика в верховой езде, и поэтому он как можно больше времени старался проводить в седле. Во-вторых, люди более благосклонно смотрели на него, когда он передвигался именно таким образом. Если ты лидер, так и будь им, нечего пешком пыль мести, как обычный крестьянин.
На небольшом клочке земли за крепкой оградой располагалось то, что, по мнению Андрея, должно было служить будущим источником благосостояния. А именно кузница. Здесь же Андрей решил наладить производство стекла. Самого обычного оконного стекла.
Сам процесс изготовления стекла ему был неизвестен, но он знал, что стекло здесь варят, делая из него дорогую стеклянную посуду, которая по цене равнялась посуде из серебра, но, с другой стороны, и изделия – каждое под стать произведению искусства, хотя товар этот был весьма редким. Конечно, имелись изделия попроще, например бутылки, но плохого качества мутного стекла – такое на оконное не годилось. Андрей рассчитывал, что ему при помощи местных мастеров удастся наладить дело. Нужно только завлечь сюда какого-либо стекловара, а дальше он рассчитывал на свои познания человека двадцать первого века и недюжинную смекалку Грэга.
Правда, пока это отдаленная перспектива. Сейчас здесь для продажи уже налажено производство кавалерийских арбалетов, ручных дрелей, точил с ножным приводом, наконечников для стрел, которые здесь не ковали, а производили обычной штамповкой – затраты труда куда меньше, а продукции на выходе на порядок выше. Причем штамповали как срезни, так и бронебойные.
Все это было «изобретено» Андреем для облегчения труда. Так, например, не все можно поднести, чтобы просверлить, к станку, и поэтому возникла необходимость в ручной дрели, с помощью которой можно было сделать отверстия на месте. По вкусу она пришлась и столярам – используя сверло для дерева, или коронку, делали отверстие на порядок быстрее, нежели при помощи стамески. Обратив внимание на то, как каждый раз теряется много времени на то, чтобы заточить инструмент, он предложил Грэгу изготовить точильный станок с ножным приводом, который легко переносился с места на место и был куда эффективнее точильного бруска в руках.
Только вмешательство Эндрю заставило Андрея посмотреть на это несколько иначе. Попав в поселок в первый раз, купец буквально застыл с отрытым ртом, глядя на то, как плотники споро делают отверстия при помощи дрели, а стоявший неподалеку мужик просто и без затей правит топор на точиле.
– Эндрю, что с тобой?
– Слушай, а откуда эти инструменты? Я раньше ничего подобного не видел.
– Да вот, пришлось «изобрести» для экономии времени, – заговорщицки подмигнув, ответил Андрей.
– Значит, это твое изобретение?
– Ну как сказать, я озвучил идею, рассчитал количество зубьев на шестеренках, подсказал, какие должны быть шестеренки, что можно делать при помощи этого инструмента, а остальное – полностью заслуга Грэга.
– А эта штука только в дереве может делать отверстия?
– Дрель? Да нет. Можно и металл сверлить, все от сверла зависит. Да мы тут с Грэгом целый комплект сверл разработали.
– Сколько этих дрелей ты сможешь сделать?
– Да процесс-то уже отработан. Штампы и формы под литье пылятся на складе у Грэга, нам-то больше не надо пока. В принципе сделать мы можем сколько угодно, все зависит от наличия металла и времени.
– А вот этих точил? Как ты вообще додумался до этого?
– А чего тут додумываться? Понадобилось, вот и вспомнил. Между прочим, у нас в старину, да что там, можно сказать, до недавнего времени были даже люди, которые ходили по городам и точили горожанам ножи, топоры, ножницы за небольшую плату, с того и жили.
– Так, мне нужны эти самые дрели и точила.
– Эндрю, мы вообще-то пока только обустраиваемся…
– Я понимаю. Но десяток того и другого можно же сделать?