Однако, как говорится: «Слишком хорошо – тоже плохо». И это плохо настигло его примерно в середине дня в лице трех степняков, несущихся во весь опор в его сторону. Убегать по ровной, как стол, степи от всадников – глупость и напрасная трата сил. Пусть он отвоюет сотню ярдов, пусть две – итог один. Его настигнут – и тогда он не сможет достойно сопротивляться. Уж лучше так, пока ты полон сил и твоя рука тверда.
Видя неизбежность столкновения, так как орки целеустремленно неслись в его сторону, брат Адам сбросил мешок на землю, размял плечи и встряхнул руки. Мешок он положил пред собой, на него пристроил арбалет с уже наложенным болтом. Потом взял два ножа и зажал их лезвия между указательными и средними пальцами с внешней стороны ладоней. Когда орки достаточно приблизились, он вздел вверх руки, демонстрируя свои пустые ладони и то, что он готов покориться судьбе.
Орки, приблизившись буквально в плотную, остановили своих коней шагах в десяти от него и, тыча в него руками, начали хохотать своим омерзительным рычаще-клокочущим смехом. Они радовались и не скрывали этого. Еще бы, отправившись на охоту, а об этом говорили перекинутая через круп одной из лошадей антилопа и висящие с боков других лошадей несколько зайцев и птиц, хорошо поохотились, а в довесок к успешной охоте они нежданно-негаданно оказались обладателями хорошей добычи: рабы из людей стоили дорого.
Слишком долго тянуть было нельзя: в любой момент они могли прекратить веселиться и начать вязать пленника, а так все складывалось для Стилета лучше некуда, и сейчас перед ничего не подозревающими орками был не инквизитор и не служитель Господа, а именно Стилет. Орки расслаблены, внимание их отвлечено, быстро среагировать они не успеют.
Резко махнув руками в сторону всадников, расположившихся с краев, и не дожидаясь результата, он, как бы продолжая движение, нагнулся и ухватил арбалет. Уже распрямляясь, услышал, как смех двоих захлебнулся, клинки попали именно туда, куда он их и отправил. Третий едва успел осознать, что что-то не так, и, прекратив смеяться, уже хотел послать вперед коня, хватаясь при этом за ятаган, но предпринять что-либо он уже не успел, так как удар в грудь тяжелого арбалетного болта опрокинул его на круп лошади. Мгновение – и все было кончено.
– Здравствуйте. Меня зовут Стилет. Я – убийца. Ха-ха-ха!!!
– Может, все же уберем его? Свое дело он сделал, сведения разузнал и доставил их. Больше он нам не нужен.
– Опять ты торопишься, Баттер. Какой смысл нам его убирать, если нам все равно нужны помощники, или ты решил сам осуществлять задуманное? – укоризненно покачал головой архиепископ Игнатий.
– Но он слишком много знает.
– Да. Но пока он нам нужен. Нам так и так нужно будет привлекать к этому делу людей, так давай использовать тех, кого не нужно вводить в курс дела. Этот по меньшей мере побывал в их руках и вернулся, хотя я лично мало в это верил; он знает, что нашествие орков неизбежно, и истинно верит в то, что мы намерены помочь людям, посеяв в их умах семена сомнения в том, что раньше считалось непреложным. Работа большая и кропотливая, и ее нужно проводить повсеместно, а много народу посвящать в это нельзя. В ком я уверен сегодня – так это в брате Адаме, потому что он с нами и душой и телом.
– Когда-то он был столь же предан епископу Йоркскому, но все же предал его.
– Как ты не поймешь. Не предавал он епископа – он искренне считал, что тот действует вразрез с учением Церкви и своими действиями несет вред всему христианству, – он просто выполнял свой долг так, как сам это видел. Сейчас он видит свой долг в том, чтобы донести до людей то, что людям нужно приготовиться к схватке не с дикими орочьими племенами, а с организованной силой. Если он увидит, что мы хотим возвыситься, получить в руки неограниченную власть, воспользовавшись смутным временем, то тогда он будет для нас опасен.
– О чем, ты Игнатий? Я никогда не стремился даже к тому, чтобы быть архиепископом. К чему мне сейчас плести заговор, чтобы возвыситься? Да и ты никогда не стремился ни к чему подобному, мы всегда хотели только служить Господу нашему и пастве его, в меру сил и умения.
– Не смотри на меня так. Если бы это было иначе, то я давно уже был бы в Папской резиденции: способностей и знаний у меня, как и у тебя, достаточно, возможности были, но мы остались там, где, как мы считаем, можем больше принести пользы для людей.
– Но тогда…
– Тогда у брата Адама нет причин уличать нас в чем-либо, а значит, и предавать.
Как ни странно это звучит, но в словах обоих представителей высшей иерархии инквизиции не было ни капли лжи или фальши: они действительно всегда искренне верили в то, что творят волю Господа и всегда действовали в интересах его паствы. Вот и сейчас, уверившись в том, что Синод ведет ошибочную политику в отношении орков и людей, они решили действовать, не преследуя никаких личных интересов, готовые принести себя на алтарь во имя спасения человечества. Но они не были готовы погибнуть, не достигнув успеха, потому что в своей гибели видели и гибель людей.
– Плохо, что ему не удалось разузнать побольше об армии орков, – задумчиво проговорил архиепископ Баттер.
– Плохо, – согласился его собеседник, – но хорошо уже то, что он принес весть о том, что орки все же придут. Во всяком случае, у нас уже нет сомнений в правильности намеченных нами действий. Скольких людей ты сможешь задействовать?
– В моей епархии две крепости, а значит, четыре инквизитора, но напрямую их задействовать я не смогу, однако в самое ближайшее время они получат приказ направлять всех бежавших из плена и освобожденных в Саутгемптон, лично ко мне. Подозреваю, что людей будет немного, но вода камень точит. Отпущенные неизменно по секрету станут рассказывать о своих похождениях своим знакомым, те – своим, так слухи распространятся. В селах также найдется с десяток священников, которые в беседах с паствой, не прилюдно, конечно, начнут в разговорах упоминать о странном различии в поведении лесных орков и степных. Слухи поползут – оно и к лучшему.
– Послушай, а если организовать карательный поход?
– Идея неплоха, – загорелся Баттер. – Пожалуй, так и сделаю. Дождусь какого-нибудь нападения орков, а потом организую поход возмездия. Отдам распоряжение братьям не устраивать обычного досмотра и позволить воинам брать добычу в свое удовольствие. В поход будут привлечены и местные жители, большая часть из которых бывшие воины, плюс баронские дружины – сил гарнизонов крепостей будет недостаточно, так что все награбленное разнесется по всем королевствам. Да, решено. Так и сделаю. А что у тебя с людьми?
– Не больше десятка, которым я могу довериться. Ты захватил то, о чем мы с тобой уговаривались? – Игнатий имел в виду орочьи деньги, украшения, утварь, которые несли на себе следы цивилизованных орочьих государств.
– Да. Правда, не так много, все уместилось в одну повозку, но слишком много, я думаю, и не надо – это может вызвать нежелательный интерес у наших собратьев, а для слухов достаточно и этого. Игнатий, мне страшно от того, что мы задумали.