– Я по пути Красавчика встретил. Он там ухлестывал за рыжей певичкой. Я ему нашел более полезное занятие: послал раздобыть нам одежку поприличнее.
– Нам?! – фыркнула Лейтиса. – Ты всех бродяг в округе намерен за наши денежки принарядить?
– Если захочу! – пресек Шершень бунт в самом начале. Два прошедших дня дались ему тяжело, и он был бы рад отвести душу на любом, кто посмеет ему вякнуть поперек характера.
Лейтиса и Недомерок, почуяв бурю, затихли.
Шершень был слегка разочарован. Все-таки хотелось на кого-нибудь с чувством наорать. Но срываться на крик без повода – значит переводить свой гнев на пустое гавканье, которого быстро перестанут бояться. Поэтому атаман раздраженно спросил:
– Вы тут пузо грели у очага или хоть что-то полезное сделали?
– А вот сделали! – просиял Недомерок.
Но рассказать о трудах праведных ему помешал Аруз. Трактирщик внес поднос, на котором было блюдо с кусками жареного мяса, стопка лепешек, кувшин с вином и несколько глиняных кружек, вложенных одна в другую.
Есть хотели все. Поэтому разговоры шли под дружное чавканье. Беседа съехала на другую тему: атаман принялся рассказывать о своих подвигах, начиная от бунта Айсура и его крысиной шайки. Шершень ухитрялся есть и разговаривать, не давясь ни словами, ни свининой. Все слушали увлеченно, даже почти не заметили, как появился Красавчик с ворохом одежды. Впрочем, он сообразил, что к чему, швырнул тряпки в угол, потеснил дружков на скамье и тоже потянулся за куском.
Рябой азартно дополнял рассказ Шершня, пока тот жевал, а горбун Вишух молча ел сам и кормил попугая кусочками лепешки.
Когда речь зашла о захвате Северной башни, атаман кивнул Рябому.
Тот просиял и многословно рассказал, как две пиратки разделались с десятниками и часовым, а затем впустили в башню головорезов. Морские разбойники даже не стали возиться со стражниками, которых хитрые девицы заперли в караулке. Просто подперли со своей стороны дверь крепким брусом. А потом заспорили. Одни говорили, что надо подняться наверх и шарахнуть из катапульты по таможенным кораблям. Другие возражали: мол, они с катапультами не ахти как управляются, еще накроют ядрами своих… Он, Рябой, послушал-послушал, да и смылся потихоньку, благо деньги уже получил вперед…
– А я свой кошелек утопил, – хмуро сообщил Вишух.
– Ты и сам булькнул бы вслед за кошельком, если бы не я! – ухмыльнулся Шершень и объяснил друзьям: – Этого любимчика судьбы волны прибили почти к берегу. А я вовремя сиганул за борт, когда из воды полезла эта ледяная демонская игрушка…
– Какая демонская игрушка? – возмутилась Лейтиса. – Ты про это еще не говорил!
Атаман поведал о морском сражении и о страшном ледяном копье.
– Ну, я-то живо махнул за борт. Плаваю хорошо, добрался до берега чуть дальше пристани. А на этого незадавшегося утопленника я бы и внимания не обратил: мало ли что после боя бултыхался на волнах! Но у него на горбу сидел попугай и орал как ошпаренный.
Вишух отломил еще кусочек лепешки и с нежностью поднес к изогнутому клюву. Он явно считал своим спасителем не Шершня.
– Взял я Вишуха на буксир, – продолжил атаман, – и дотащил до берега. Хотя пернатая тварь и норовила долбануть меня клювом.
– Сам дур-рак! – не стал возражать попугай.
– Уйми свою горластую курицу, – мирно попросил нищего разбойник, – не то я ей шею сверну… Потом мы воспользовались суматохой и ушли подальше – берегом Малой бухты, чтоб не нарваться на подходившие войска. Там встретили Рябого, он успел обойти бухту по другому берегу.
– Мне тоже не повезло, – жалобно перебил Шершня бывший сводник. – По пути какие-то бродяги отобрали кошелек…
Рябой врал. Кошелек он припрятал по дороге, а за недавними сообщниками увязался в надежде поживиться чем-нибудь еще.
Своднику никто не посочувствовал, а Шершень спросил своих приятелей:
– Ну, рассказывайте: что без меня успели сделать?
– Я до сумерек проторчал возле дома Лауруша, – доложил Недомерок. – Наш гаденыш, который Дайру, не возвращался. А когда темнеет, ворота в город закрываются. Раньше утра он в город не попадет.
– Надо, чтобы утром кто-то караулил у ворот, искал эту тварь в ошейнике, – кивнул атаман.
– Он нас всех зна-ает! – влез в беседу Красавчик.
– Вот тут Вишух и пригодится! – Шершень так хлопнул нищего по плечу, что тот покачнулся на скамье, а попугай от неожиданности пронзительно заорал. – Мы ему расскажем, кого ждать. Компания приметная. Не ошибется.
– А потом? – озадаченно спросил Недомерок. – Вот Фолиант толкует: мол, потасовку устраивать нельзя, силой его от дружков не утащишь. Надо измыслить хитрость.
– Так пускай твой Фолиант сам и… – начал было атаман, который не любил, когда его учили. Но Лейтиса перебила главаря:
– Я тоже кое-что узнала, вдруг да пригодится… Совсем недавно перехватила слугу, который шел с поручением от Лауруша. Его кличка Вертлявый, парнишки-то… Я налетела на него, да так, что ему показалось, будто он сам меня толкнул. Упала, плачу: мол, ногу подвернула…
Все заулыбались, узнав излюбленный прием уличных воровок.
– Дотащил Вертлявый меня, бедняжку, до трактира, чтоб я могла подкрепить силы вином. Я и его вином угостила. И так мы сдружились, что он махнул рукой на хозяйское поручение. Отбрешусь, говорит, будто меня стражники загребли, они сейчас много кого на улице хватают…
– И впрямь хватают, – кивнул Рябой.
– Разговорила я дурня. Хорошо так разговорила: журчал, как ручеек. Я ахала: какой, мол, он счастливый, что у самого Лауруша служит! Ну и пошел Вертлявый сплетничать…
– Короче! – вмешался атаман. – Говори, что узнала.
– Шенги и Лауруш тоже ввязались в драку в порту. Когда притащились домой, Шенги узнал, что его цыплята не вернулись из-за Грани, и начал сам изводиться и других изводить. Рвался их искать, но Лауруш отговорил. Мало ли, дескать, что их задержало, а если ты уйдешь на поиски, то испытание можешь считать проваленным… Тут я начала охать: мол, бедные детки! А может, говорю, они перед закрытием ворот вернулись в город, но не стали бродить по улицам: опасно же, караулы шастают! Может, говорю, заночевали у друзей или знакомых. Есть же у них хоть кто-то в Аргосмире!
– Ну? – подался вперед атаман, сообразив, куда клонит Лейтиса.
– Вертлявый сказал, что у ребятишек никого в городе нет. Только у одного парня, Дайру, имеются знакомые, но такие, что ему и даром не нужны.
– Ну? – еще нетерпеливее повторил Шершень.
– Дайру – невольник издагмирского торговца, которого зовут Бавидаг. Хозяин послал с мальчишкой в столицу письмо и какие-то устные поручения для своего компаньона по имени Тагимай. Парнишка все уже передал – и зачем ему туда еще ходить?