Но тот не успел ответить. Где-то под тротуаром, под ногами Василия раздался гул. Вскочив, он отпрыгнул на спасительное расстояние. Поначалу ничего не происходило, а потом боковые стенки цилиндров поползли вниз. Теперь стало видно, что это всего лишь тонкая оболочка, под которой скрывалось переплетение тонких металлических прутьев, изогнутых странным, «неправильным» образом, отчего вся конструкция выглядела чужеродной, неприятной на вид. Венчала сооружение одна из тех скульптур, что во множестве обнаружил Василий в самом начале своего путешествия по арктическим подземельям. Два существа — верхняя часть тела у них была человеческая, а нижняя с тонкими длинными полутораметровыми ножками, напоминавшими лангуста, — с двух сторон насиловали женщину вполне человеческого вида. Причем действо было изображено с максимальной откровенностью.
Василий так и застыл, открыв рот, потом перевел взгляд на Катерину. Но реакция девушки оказалась более, чем странной. Она рассматривала скульптуру, широко раскрыв глаза, щеки ее раскраснелись. Казалось, она хотела запечатлеть в своей памяти каждую деталь. В этот миг она ничуть не походила на то забитое, измученное существо, что впервые встретил Василий в застенках НКВД.
— А, и Катерина с тобой, — улыбнулся Григорий Арсеньевич. До этого он не видел девушку, находившуюся по другую сторону конструкции. — Это хорошо. А то я как раз собирался отправиться на нее поиски.
— Может, вы объясните мне, что… — начал было Василий, но тут звук, идущий из под плит мостовой, изменился. Теперь он больше всего напоминал напористый плеск широкой полноводной реки. Что происходит? Словно в ответ, из-под земли брызнули струи воды. Фонтан, да это всего лишь фонтан, украшенный «своеобразной» скульптурой.
Шагнув вперед, Василий вытянул руку, сунув ее под холодные водяные струи, потом осторожно лизнул палец.
Пресная вода! Сорвав с пояса флягу, в которой раньше был спирт, он сначала сполоснул, а потом, наполовину наполнив, подошел к Катерине, но та уже пила воду, черпая ее ладошками. Поняв, что его помощь не требуется, Василий, запрокинув голову, чуть ли не одним глотком опорожнил фляжку и вновь наполнил ее.
— Жажда у вас как с похмелья, — заметил Григорий Арсеньевич. — Соленый огурчик не требуется? Кстати, Василек, предсказание сбывается или?..
В первый момент Василий даже и не понял, о чем речь, слишком многое случилось за последние несколько месяцев, и то, что тогда произошло в Ленинграде… Все это было не с ним или в иной его жизни… И все же в памяти всплыли слова того самого предсказания, из-за которого он так долго мучился темными, холодными вечерами: «Найдешь Судьбу, но не распознаешь… Спасешь Судьбу, но не ублажишь… Испытаешь Судьбу, но не решишься…» Это что, о Катерине? Василий с удивлением посмотрел на девушку, но та словно не замечала присутствие его и Григория Арсеньевича, пила и пила.
— Как вы можете… — начал Василий, но замолчал, чувствуя, что краснеет.
— Могу, еще как могу, — улыбнулся Григорий Арсеньевич, а потом неожиданно стал совершенно серьезным. — Ладно, все разговоры на потом. Сейчас быстренько наполни фляжку и уходим отсюда. Там, — он кивнул в ту сторону, откуда пришли Василий и Катерина, — у немцев есть пульт. Пульт этот хоть и старинный, но простой. С помощью него можно наблюдать за жизнью этого города. Вот только ключа у немцев нет. Тем не менее, с помощью этого пульта они наверняка знают, что включилось одно из законсервированных устройств. Поэтому забирай «ключ» и пошли отсюда. Мне не хотелось бы вновь встречаться с боевиками СС.
Василий собирался было похвастаться своей победой. Сколько там он фрицев в одиночестве уложил? Но потом прикусил язык. Было в той перестрелке что-то нереальное. Ну, пусть Василий отлично стрелял, пусть застал фашистов врасплох, но все равно… Что они все, стрелять не умели или были желторотыми новобранцами? Нет, таких в Антарктику не берут. Тут, скорее всего, действовала армейская элита — какие-нибудь егеря или горные стрелки «Эдельвейс», — солдаты, прошедшие специальную подготовку, много лучшую, чем у Василия. И что? Ни один из них не смог хотя бы ранить одинокого спасателя? После таких умозаключений победа Василия и спасение Катерины выглядели и вовсе фантастическими. Однако сейчас времени рассуждать не осталось. Немцы могли вот-вот подойти, а встреча с ними в планы беглецов не входила.
А посему, в последний раз наполнив флягу и напившись, Василий, Катерина и Григорий Арсеньевич покинули площадь с фонтаном, скрывшись в лабиринте боковых переулков.
* * *
— … Вот так мы там и оказались, — закончил свой рассказ Василий.
Григорий Арсеньевич задумчиво покачал головой.
— Сон, говоришь? — переспросил он, повернувшись к Катерине.
Они сидели на невысоком ограждении в крошечном дворике одного из кварталов подземного города. Хотя, быть может, это было вовсе не ограждение, не дворик и не квартал. Скрытые плитами, «запечатанные» формы могли оказаться чем угодно.
— Ну, не сон… Я вроде бы видела… знала, куда идти, что как, — начала объяснять Катерина. — Словно кто подсказывал мне.
— И это, скорее всего, так и было, — согласился Григорий Арсеньевич. — Вот только определить бы нам, кто тебе подсказывал, хотя и так понятно… Думаю, тут не обошлось без Ктулху…
— Ктулху? Какое дело спящему где-то там богу, если он вообще существует, до нас и наших проблем? Откуда он вообще знает…
Но Григорий Арсеньевич остановил словесный поток Василия движением руки.
— А ты думаешь, ты по своей воле покинул лагерь экспедиции и отправился по «нити Ариадны» в хранилище скульптур?.. Не надо дразнить спящую… он видимо хотел добавить «собаку», но в последний момент передумав, поправился, — … спящего бога. Мы вторглись на его территорию. Немцы ищут тут источник энергии для создания сверхлюдей. Что искали тут коммунисты, — тут он с сомнением покосился на Василия, но тот молчал, — будем считать, то же самое. Сомневаюсь, что тех или других интересовали загадки древней истории. Новые технологии, сверхоружие, суперсолдаты…
— Но СССР самая мирная страна. Она за мир… — начал было Василий.
— А политические дискуссии мы оставим на потом, — все тем же невозмутимым голосом продолжал Григорий Арсеньевич. — Если выберемся отсюда, то я, Василий, постараюсь переубедить тебя, а пока надо решать, что делать. Итак, амулет открывает фонтан…
— Вы обещали рассказать, что случилось с вами.
Григорий Арсеньевич вздохнул.
— Поверьте, молодые люди, ничто столь драматического и интересного… Когда немцы напали, я был внизу. Кстати, лифты до города вас не довезли бы. Они ведут в точно такой же зал, как наверху, а оттуда идет широкий спиральный пандус. Он, как и лестница, по которой вы спускались, заключен в трубу, идущую с потолка пещеры… Так вот, немцы подготовились заранее, и о городе они знали. Только, видимо, им очень нужен наш профессор и его аппаратура. Они поджидали экспедицию и, как только мы спустили вниз основную часть приборов Троицкого, напали. Очевидно, сигнал подал господин Грег, кстати, настоящее его имя Карл-Мария Виллигут — этакий немецкий Распутин. Многие называют его Вайстор — в честь скандинавского бога Одина. Этот Виллигут — одна из самых таинственных фигур Третьего рейха. Фамилия его переводится как «бог воли» и, согласно мистической терминологии, означает «падший ангел». Корни его рода теряются во тьме веков. Виллигуты из поколения в поколение передавали загадочные таблички с тайными письменами. Полагают, что там зашифрованы некие языческие ритуалы. На семью Виллигутов в Средние века сам Папа наложил проклятие. Существует также версия, что Карл-Мария Виллигут последний представитель рода древне-германских королей…