Усмехнувшись, я отпрянула и рассмеялась крайне недовольному выражению лица Дрейка. Да, теперь он для меня не граф Василевский и не василиск, а Дрейк, просто Дрейк.
— Пошли посмотрим, — шепнула я.
Он вздохнул, рывком поднял меня на руки и понес на кухню. Пых сел мне на живот и взахлеб расписывал, как его детки прекрасны, умны, гениальны и замечательны. Все в него.
А в небольшой корзинке на пуховой подушке лежала маленькая усталая Шу и прижимала к себе двух маленьких лысых сонных мышат — будущих разбойников и угрозу тишине и спокойствию этого города.
Слушая восторженную болтовню Пыха и прижавшись виском к груди Дрейка, чувствуя, как сильно колотится его сердце, я поняла, что здесь и сейчас я как никогда счастлива и наконец-то верю, что у каждой истории может быть свой счастливый конец.