Покопавшись в блоке связи, Александр не без труда переподчинил аппарат себе. Первым делом он отключил голографические проекторы. Корабль пришельцев километровой длины, сдулся как воздушный шарик. Потом Александр задал бортовому искину новый курс. И стал ждать. Долго томиться не пришлось. Минут через пятнадцать искин информировал, что получен запрос с базы.
– Отлично, – отозвался Александр. – Подключи аудио-визуальный канал.
На мониторчике связи появилось бледная, усыпанная веснушками незнакомая физиономия.
«А… э-э… – пробормотала физиономия, похоже, совершенно не ожидавшая увидеть в кабине человека. – Простите, я вероятно…»
– Институт ксенологии? – спросил Александр начальственным тоном.
«Кхы-кхы, – закашлялся владелец физиономии. – А с кем, собственно…»
– Это не имеет значения! – отрезал Александр. – Главное, что я нахожусь на борту вашего аппарата!
«Коптера?» – переспросил обладатель веснушек.
– Вот именно, – подтвердил Александр. – Немедленно соедините меня с академиком Северовым!
«С академиком?! – изумился незнакомец. – А вы разве не знаете?…»
– Что? – Александр спросил вроде бы спокойно, но человек по ту сторону канала связи невольно отшатнулся.
Ответ прозвучал с торжественностью похоронного марша:
«Создатель и бессменый директор института, академик Сергей Абелярович Северов скончался сегодня ночью!»
Человек брел вдоль узкой полосы пляжа – единственного на маленьком скалистом островке в Баффиновом море. Крупная галька хрустела под его грузными шагами. Холодные волны подкрадывались к ногам, но не успевали охватить их, и с разочарованным шипением откатывались назад. Пляж был небольшим, всего-то метров пятьсот в длину. Дойдя до скального языка, ограничивающего берег с севера, человек разворачивался и шел назад, к невысокой стене, замыкающий его путь с юга. И так километр за километром, много часов кряду.
Низкое солнце словно издевалось над человеком. Притворившись уставшим, оно склонилось к горизонту, постепенно побагровев и испятнав плоские облака закатной кровью, но потом уже за пределами видимости, словно мячик отскочило от окоёма и опять начало плавное восхождение. И вслед за солнцем, наперегонки с ним, на траверсе островка проходили китовые стада. Салютуя светилу, исполины с шумом извергали фонтаны очищенной от планктона морской воды, оглашая окрестности своими протяжными песнями.
Эти нехитрые игрища природы оставляли человека равнодушным, как и возня других людей, сделавших островок базою своей деятельности в большом мире. Его не взволновала даже короткая, но яростная битва, разыгравшаяся в воздухе, между летающими хищными тварями и людьми на чем-то напоминающих этих тварей крылатых машинах. Победа осталась за людьми, а поверженные твари с искалеченными крыльями канули в морскую бездну.
В иное время человек посочувствовал бы этим существам, хотя бы потому, что по своей природе он был ближе к ним, чем к людям, но сейчас их поражение его не тронуло. Словно заведенный, он продолжал вымерять шагами пляж, на который волны выбрасывали черные, длинные перья и клочья желтой губчатой плоти. Неустанное движение человека не давало покоя охотящимся за этими клочьями морским птицам и они с гневными воплями носились над ним.
– А он точно не удерет? – спросил, разглядывая бродившего, высокий темнокожий мужчина, зябко кутающийся в долгополую доху, несмотря на то, что на дворе стояло лето. Правда, полярное лето!
– Не удерет, – ответил его спутник – худощавый и рыжеватый, в рабочем комбинезоне, перепачканном какой-то тускло мерцающей слизью. – Я ведь уже говорил, Люциан, что он так и будет бродить взад-вперед, пока ноги не сотрет до колен, или пока я его не активирую полностью, – рыжеватый самодовольно ухмыльнулся.
– Не называй меня Люцианом, – поправил его темнокожий. – Мы не на Капитуле… Наедине я для тебя Люци, в крайнем случае, Люц. Понятно, Бенджамен?
– Понятно, понятно… – пробормотал названный Бенджаменом. – Как тебе будет угодно… Только и ты называй меня лучше Беном, как встарь…
Они помолчали, как бы заново переживая былое.
– С Шэрон связи по-прежнему нет? – спросил Люц. – Где она теперь, Бен?
– На «Вестнике», должно быть, – вздохнул его собеседник. – Если тот успел стартовать, когда взорвался «Селентиум».
– «Должно быть», «если», – сказал Люц. – Одни предположения и догадки. А мне, Бен, нужны факты! Я должен знать, что операция идет по плану! В конце концов, мне нужен чёртов корабль, чтобы улететь с этой чёртовой планеты, где все пошло к чертям! Ты обещал восстановить связь с Шэрон! Где связь?!
– Связь с нею у тебя уже была, – хихикнул Бен. – И весьма продолжительная… Я тебе Люци даже завидовал. Еще бы – секс-игрушка первый сорт!
– Завидовал, говоришь? – переспросил Люц, снисходительно глядя на сально ухмыляющегося товарища. – Однако зависть тебе не мешала ее трахать в мое отсутствие! Думаешь, я не знал?
Ухмылка сползла с бледной физиономии Бена.
– Да брось ты, – проговорил он. – Ну было пару раз, но все стерильно… Я же понимаю…
– Уж больно осмелел ты, Бен по прозвищу Мудрый, – усмехнулся Люц. – Раньше меня боялся, аж поджилки тряслись! А теперь силу почувствовал… А может, ты надеешься мое место занять? Может, вы с Шэрон сговорились, а?! И где-нибудь, в Туркмении, например, уже разводит пары челнок, тебя дожидаючись?
– Ну чего ты разошелся?! – протянул Бен. – Ты же знаешь, я твой до гроба! И потом, куда я без тебя? С техникой я еще справляюсь, а вот с людьми… Ты же у нас гений! Гёзы тобой клянуться, сам слышал! Во имя Черного, говорят… Да они же дерутся за тебя!
– Ладно, прости, – сказал Люц, пряча невольную улыбку. – У меня из-за всех этих передряг крыша едет! Постарайся как-то наладить связь…
– Сейчас-сейчас, – пробормотал Бен, вытаскивая коробку с наномасками. – Я сразу не мог, надо было кое-что сапгрейдить…
Люц отвернулся и стал смотреть на море. Солнце новенькой медалью висело на груди бледно-голубого полярного неба. Китовьи фонтаны ежеминутно взрывались, словно в морских глубинах шел бой. Люц знал, что эта метафора завтра вполне может стать реальностью. Ведь сегодня утром взбесившиеся эринии атаковали «китовую ферму». Хорошо, что личная гвардия всегда начеку. В считанные минуты звено гиппогрифов поднялось в воздух. От страж-птичек только пух да перья полетели.
«Да, они дерутся за меня! – подумал Люц. – В этом Бен прав. Да и за кого им еще драться? Если завтра на мою крепость кинутся тритоны или косатки, альфовцы и им зададут перца!…»
Вдали у самой черты горизонта появилась блестящая точка.
«Кто это опять? – подумал Люц. – Довольно крупная штуковина…»
Он хотел было запросить диспетчерскую на предмет опознания, но Бен отвлек его.
– Есть контакт! – заорал он.