После шести минут баталии враг был опрокинут и бежал, а многих из них поразили в спину копья и томагавки. Выжившие, однако, сражались до конца. Достигнув своей деревни, где ждали объятые ужасом самки, детеныши и старые воины, все самцы, способные держать оружие, включая шестидесятилетних, встали перед воротами, закрыв их грудью. С гиканьем кровные братья, вуфеа и вагарондит, обрушились на защитников. Они действовали слишком неорганизованно и потому были отброшены назад с тяжелыми для себя потерями. Улисс воспользовался затишьем, чтобы приказать им оставить алканквибов в покое и двинуться дальше.
Жажда крови оказалась так велика, что они решили было заартачиться. Он заметил, что они должны делать то, что он скажет, или же ему придется их уничтожить. К счастью, никто не решился объявить его слова блефом, а если и решился, то не сделал этого вслух.
Улисса, взглянувшего на алканквибов, поразила идея. Ему были нужны носильщики, которых он только сможет добыть, для обратного путешествия, а здесь находилась по крайней мере сотня юношей.
Он устроил через Глика совещание с военными вождями. Диспут был бурный и напряженный, а потом вождь, поставленный перед проблемой уничтожения его племени, согласился. Двумя днями позже алканквибские юноши вышагивали рядом с боевым отрядом как носильщики и заложники. Деревня, между тем, послала сообщение другим племенам, чтобы те оставили отряд в покое. Два племени не вняли посланию и атаковали, поэтому попали в засаду и были уничтожены. А Улисс приобрел еще сто пятьдесят носильщиков и заложников. Он сжег две деревни на предмет урока, но не позволил вырезать жителей.
Улисс был чем-то смущен, но все равно радовался своим завоеваниям. Кровопролитие давило на него. Миллионы лет сантиментов канули в прошлое, наверное четыреста тысяч поколений, а может и вдвое больше. Во всяком случае, потомки, пользующиеся речью, повелители животных, ничему не научились. Или же сам урок, эта борьба и кровопролитие оказались неизбежны и не прекратятся, пока существует сама жизнь?
Большой отряд двигался теперь медленнее. Столько людей не могли двигаться слишком быстро, и намеченные десять дней перехода вылились в двадцать. Но больше из них никто не нападал огромными силами. Некоторые племена скрывались на окраинах леса и постреливали бойцов то здесь, то там. Но это были только мелкие неприятности. Наличие большого количества людей портило всю игру, появились маленькие банды мародеров, которые прочесывали и грабили округу на мили вперед и в обе стороны. И эти банды стали мишенью для местных. Но потом Улисс устроил охоту по совету Авины на стадо лошадей, скрывавшееся на утесе. Они вдосталь наелись и закоптили в дорогу еще целую уйму мяса.
И вот, наконец, они пришли к цели путешествия Улисса: к вулканам и горячим источникам. Здесь, как он и надеялся, нашел серу. Это были залежи зеленого полупрозрачного минерала, которые можно было разрабатывать каменными орудиями «его людей». За две недели они добыли все, что могли унести, и отряд двинулся назад.
В деревнях алканквибов Улисс устроил так, что юных носильщиков обещали отпустить назад с подарками после их возвращения с грузом в лагерь вуфеа. Через некоторое время, когда отряд вернулся в исходную точку, Улисс обнаружил, что там собраны огромные запасы нитрата калия. Вуфеа, следуя его инструкциям, занялись быстрым темпом разлагать экскременты специальной обработкой. Несколькими днями позже, после празднеств и церемоний, Улисс поставил своих воинов и женщин, затребованных с полей, к работе над приготовлением черного пороха. В результате получилась нужная смесь из нитрата калия, древесного угля и серы. Первая же демонстрация ошеломила, потрясла и привела в панику вуфеа, вагарондит и алканквибов. Это была пятифунтовая бомба, заложенная в построенное для уничтожения строение.
Улисс прочел всем лекцию об опасности нового оружия и взрывоопасности пороха. Также он запретил применять его без своего позволения и надзора. Не поставь он таких ограничений, весь запас пороха к несказанному удовольствию исчез бы в один день.
На шестой день он запустил ракету с двухфунтовой боеголовкой, заключенной в деревянный корпус. Та взорвалась прямо перед стеной каменного утеса, произведя удивительный фейерверк.
После этого Улисс натаскал Глика, чтобы тот носил и бросал фунтовые бомбы. Глик летал над гигантским макетом, сделанным из бревен и соломы и изображавшим Древнюю Тварь. Он пикировал вниз, потом, почти касаясь, взмывал вверх и вставлял конец своего бикфордова шнура в дырочку маленького жестяного ящичка. Потом он быстро швырял бомбу, которая падала на спину макета, но потом скатывалась и взрывалась в десяти футах поодаль. После четырех попыток Глик оказался уже в состоянии подгадать время и бомба разорвала макет на части.
— Очень хорошо, — сказал Улисс, когда Глик, скалясь как демон, приземлился рядом с ним. — Ты просто молодец. Теперь следующим номером будет обнаружение Древней Твари. Тебе это по плечу.
— Она может быть во многих переходах к северу отсюда! Или к востоку! — воскликнул Глик.
— Найдешь, — заверил Улисс.
Человек-летучая мышь, надувшись, заковылял есть. Авина проговорила:
— Удивительно, как мы не догадались использовать его, чтобы найти Древнюю Тварь. А следовало бы. Но мы же не боги.
— Удивительно, почему он так неохотно согласился сделать это. Ему ничего не грозит, исключая ошибки в вычислениях времени для бикфордова шнура. Но он противился еще до того, как узнал о бомбах.
— Я не знаю, — медленно проговорила Авина, словно не желая никого обижать.
Он попытался добиться, чтобы она высказала хоть какое-то подозрение, но Авина постоянно уходила от ответа. Он сдался; когда хотела, она уклонялась, как любая женщина. Но Улисс решил присмотреться к Глику поближе. Однако, если бы Глик не желал выследить Древнюю Тварь, он мог бы просто улететь. Или мог бы просто не найти гиганта.
Через три недели они снова были в стране алканквибов. За неделю до этого Древняя Тварь совершила набег на поля к северу от вагарондит. Связные гонцы принесли весть Улиссу, который поднял войска и тотчас бросил их в поход на север. Его силы состояли из двадцати воинов, двенадцати носильщиков, Авины и его самого. Они шли волчьей рысью: сто шагов бегом, сто — шагом. Они пожирали десятки миль с рассвета до заката. Каждую ночь Улисс падал в спальный мешок и проваливался в сон. А потом каждое утро просыпался, когда протестовал каждый мускул, пока на четвертый день он проснулся уже без боли. За это время он потерял больше веса, чем в первую экспедицию.
Не похожий на маленьких, легких и жилистых нелюдей, он не мог бежать все дни напролет, не насилуя организма. Он был слишком высок и у него были чересчур тяжелые мускулы. Но он не мог позволить, чтобы его народ видел своего бога загнанным до полусмерти, поэтому приходилось держать марку.
Он скинул башмаки, в которые был одет после «оживления», и нацепил мокасины. Это надолго вывело из строя его ноги, но постепенно он к ним привык.
Он прикинул, что сбросил около двадцати фунтов с того дня, как очнулся. Но тренировка пошла ему на пользу. Жирок на нем исчез и тело выглядело великолепно. К тому же там не было вуфеа, за исключением Авины, которые могли загнать его до слепого пошатывания.