Люк в гондолу со скрипом отворился, визжа и гикая, маленькие летучие скатились по трапу и были нанизаны на арбалетные стрелы, даже по два кряду. Потом Грушпаз приказал стрелкам отойти в сторону, а он с остальными нешгаями поднялся по трапу, размахивая своими громадными каменными топорами. Под их тяжестью от пигмеев оставалось одно мокрое место. Грушпаз с лампочкой, светившей на верхушке его шлема, с трудом взобрался по трапу и пошел по главному коридору. Остальные нешгаи следовали за ним.
Даже на нижней палубе гондолы Улисс слышал вопли летучих и трубный рев нешгаев. А потом справа вспыхнуло слепящее зарево — это взорвался дирижабль. На две секунды огонь поглотил все вокруг, а потом корабль начал сразу же падать. Из него вывалилось несколько фигур, в основном, людей, и один огромный нешгай из гондолы управления. Большинство крылатых человечков попалось внутри фюзеляжа. Никто не знал, что случилось, возможно, дулулики выпустили ракету или зажгли спичку слишком близко от течи водорода. Или, что скорее всего, капитан, поняв, что его корабль погибнет, поджег его, уничтожив с собой экипаж и несколько сот дулуликов.
Улисс застонал, увидев объятый пламенем корабль. А потом закричал, потому что еще один корабль направился к падающему судну. Если он не повернет, то протаранит левым бортом соседа или подцепит носом горящий дирижабль.
— Сворачивай, дурак! — заорал он. — Сворачивай!
Но воздушный корабль продолжал идти прямо в бушующее пламя.
Через мгновение с него посыпались сотни тел. Они вываливались с открытых палуб, башен и дыр, которые прорвали в оболочке врезавшиеся в нее летучие. Они падали, полураскрыв крылья, а потом, оказавшись на безопасном расстоянии, расправляли их полностью.
Когда дулулики сбежали и вес уменьшился, корабль поднялся и быстро оказался над пламенеющими останками. Улисс рассмеялся, поняв, что капитан умышленно послал свой корабль на столкновение с горящим судном. В любом случае, их уничтожили бы дулулики, так что он сделал вид, будто решил протаранить горящий дирижабль. Но в действительности он совсем не сделал этого. Скорее всего, он надеялся, что испуганные летучие покинут корабль и позволят ему спокойно убраться восвояси.
«Голубой дух», однако, оказался в серьезной опасности. Он был настолько перегружен, что не мог подняться выше. И нешгаи, хотя и могли затеять гомеровскую баталию, не сумели бы противостоять превосходящим силам врага. Они смогли продержаться довольно долго, только потому что пигмеи не имели луков и стрел. Через несколько минут уцелевшие были бы вновь скинуты по лестнице.
— Возьми штурвал от себя, — сказал Улисс рулевому. — Но держи моторы вертикально. А потом прыгай за остальными.
Рулевой не спрашивал, зачем ему надо покидать свой пост. Но он понимал, что теперь каждый человек необходим.
Улисс поднялся на верхнюю палубу, его ноги потонули в крови дулуликов, приконченных его людьми. У него осталось три вуфеа, два вагарондит и один алканквиб. Одним из вуфеа была Авина, но и она слыла страшным для врагов воином. Это было все, что осталось от двухсот воинов, которые вышли с ним к Дереву с северной стороны. И у него было еще шесть солдат врумау.
— У нас всего один шанс, — сказал Улисс. — Погибнуть или выбить дулуликов. За мной!
Он взошел по ступенькам с усыпанной шипами булавой в одной руке, и держась второй за ограждающий поручень, чтобы не поскользнуться на залитом кровью трапе. Он облачился в доспехи и включил фонарик. Но это было только на крайний случай, только когда нешгаи прорвались в фюзеляж.
Вначале ему никто не препятствовал. Дулулики были слишком заняты нешгаями, так что вначале даже не заметили. Они собрались вокруг нешгая, мельтеша под ногами и срываясь с балок, стегали, пролетая, гиганта по телу. Путь был усеян изрубленными трупами, а по обеим сторонам обшивки валялись раненые и раздавленные тела.
Улисс бежал так быстро, как только мог и с ходу врезался в схватку. Он размозжил три черепа и кости двух пар крыльев, пока до крылатых коротышек не дошло, что Грушпазу пришла подмога. Нешгай, трубя, принялся рубить с новыми силами. Его стеганые доспехи и пластиковое забрало были залиты кровью, часть которой была его собственной. На хоботе, у самого кончика, шел глубокий порез, а из спины торчали две трети копья. Несколько летучих спикировало с площадки около вершины корабля и, просунув копье под панцирь, вогнали его в тело гиганта.
Оставалось еще около сорока способных сражаться дулуликов. Они налетели на десяток вновь прибывших с неистовой яростью, потеряв многих, но заколов всех десятерых вуфеа, двух вагарондит и трех врумау, которые умерли в шестьдесят секунд. Но Грушпаз, разъяренный общим штурмом, снимал по три головы одним ударом своего топора, тянулся, хватал концы крыльев одной окровавленной рукой и отрывал их напрочь, посылая вопящего маленького человечка за открытую палубу. Он крутился, дико ревел и сыпал удары на окружавших Улисса дулуликов. Его молниеносный топор, рубивший в два раза чаще, снес крылатого человечка со спины Улисса и просвистел еще, перебивая тому горло.
Внезапно уцелевшие бросились к дырам в обшивке. Они получили сполна. Но, не достигнув отверстий, они остановились. А потом обернулись с диким ликующим криком. Через отверстия лезли новые дулулики.
— Отбрасывай тела. Уводи корабль туда, где они нас больше не достанут, — проревел Грушпаз.
Он бросился за ними а проход, сметая все на своем пути. Он развернулся, рыча от боли из-за копья в спине и, перекатив, скинул тела своих «друзей» с палубы. Оболочка корабля лопнула, пропуская падающие трупы. Через образовавшиеся дыры со свистом вырывался воздух, но это было неважно. Воздух и так свистел в сотнях дыр.
Улисс крикнул остальным, чтобы скидывали оставшиеся тела. Они подняли своих товарищей, перебросили через перила, а потом принялись за летучих. Через дыры, проделанные дулуликами, продолжало поступать подкрепление, но их было не так много, как он ожидал. Около пятидесяти. Вместе с теми кто остался их было теперь шестьдесят. Однако, вполне достаточно, чтобы дюжину раз перебить тринадцать уцелевших.
Он бежал по переходу, пока не миновал люк, ведущий в гондолу управления. Он рванулся вправо, в коридор к пункту обороны и поискал там бомбу. Он собирался поджечь запал и установить ее у газового баллона. Летучие увидели бы, что он задумал, а они поняли бы его жесты. И тогда либо они убрались бы восвояси, либо он взорвал бы бомбу рядом с баллоном и они все мгновенно погибли бы. Возможно, они были настолько фанатичны, что позволили ему сделать это, но у него оставался последний шанс. В любом случае, взорви он бомбу или отбрось ее в последнюю секунду, его экипаж ничего не терял. А летучие были на грани гибели и могли обратиться в бегство.
Но бомб и ракет больше не осталось. Они израсходовали все свои запасы. И это было только к лучшему. Иначе какой-нибудь летучий нашел бы бомбы, поджег, все атакующие снялись бы и улетели, а дирижабль взорвался бы в воздухе.
Улисс развернулся кругом и побежал назад, по коридору, пока не оказался у трапа. Он вспрыгнул на него и стал карабкаться к ферме, державшей основание гигантского газового баллона. Он закричал, пока все головы не повернулись к нему, а потом ударом складного ножа рассек оболочку.