— Дома тебе будет лучше, — произнес дед и вдруг схватился за голову.

— Что такое? — разволновался я.

— Голова что-то заболела. Наверное, от погоды… О чем мы там говорили? — спросил дедушка и засмеялся. — Это ж надо, забыл, что хотел сказать. Называется «ехали-ехали и приехали». Пойду лучше полежу.

Дед Толя с трудом встал с лавочки и пошел в дом. Я заметил неописуемую тревогу в его глазах. Меня насторожило его резкое изменение отношения к Кристине. Сначала чуть ли не сватал мне ее, а теперь просит, чтобы я с ней не общался. Значит, он что-то от меня скрывает и не хочет, чтобы я узнал это что-то. И еще мне показалось, что головная боль его как будто сбила с мысли.

Тогда, сидя в этом раю на веранде и попивая чаек, я не знал, что очень скоро случится нечто.

Предупредив дедушку, что иду гулять, я вышел со двора и прошел до конца улицы к назначенному месту. Под ветвями большого инжира стояли Кристина и два незнакомых парня. Один высокий светлый и в очках в модной прямоугольной оправе, а другой темненький и по плечо первому, то есть ростом примерно как я.

— Рома, — представился светлый.

— Леша, — ожил темный.

— Руслан.

— Мы — самые главные в Тихой Бухте, считай, что тебе посчастливилось попасть в нашу компанию, — произнесла Кристина, она переоделась в легкие брюки и футболку. — Цени это.

— Если ты вечно мне будешь напоминать о моем счастье, то я лучше сразу уйду, — раздраженно сказал я.

— Да ладно, я пошутила, — широко улыбнулась Кристина.

— Что будем делать? — спросил Леша. — Вечер сегодня классный. Тихий, спокойный. Может, сходим в кафе куда-нибудь в центр, посидим, отметим знакомство, выпьем молочного коктейля?

— Я не против, — пожал я плечами.

И мы отправились в центр Тихой Бухты, где туда-сюда сновали люди. Дети бегали и кричали, парочки шли под ручку и мило ворковали, где-то вдалеке надрывалась женщина, исполняя песню под караоке. И я второй раз за день подумал, что попал в рай.

Мы пошли в открытое кафе, которое находилось на причале, и там осели. Внизу небольшие волны разбивались о мощные бетонные сваи и гальку. И я на мгновение представил, что может случиться с теплоходом, столкнись он с причалом.

— Видишь, тут волны, — шепнула мне Кристина, — а на том пляже волн нет.

— Да…

Постепенно на Тихую Бухту опустилась черная ночь. Над морем висела громадная красная луна. Приезжая молодежь веселилась, на полную катушку используя отпуск или каникулы.

Проведя вечер в компании Кристины, Ромы и Леши, я сделал вывод, что они вполне нормальные ребята — веселые и открытые. Правда, несколько раз подкладывали мне на стол большого игрушечного паука, в то время как я любовался пейзажем, а так в целом очень даже ничего.

Потом мы гуляли по пляжу, слушали прибой, все было спокойно. Даже очень спокойно. От этого спокойствия бежали мурашки по коже, ведь я совершенно точно знал, что это ложное, искусственное спокойствие, так как меня самого сегодня синяя утопленница чуть не утянула на дно. С виду, конечно, море выглядит прекрасно, но на глубине скрывается такое…

— Давайте искупаемся, — радостно предложил веселый Рома. — Водичка теплая, людей почти нет, ну, вперед?

— Я не буду купаться, — отрубил я.

— Рома, не выдумывай, — пресекла парня Кристина. — Будто ты не знаешь, что сегодня за день. Тем более уже темно.

— Ты об утопленниках? — хмыкнул Рома. — Ты же прекрасно знаешь, что я в это не верю. Я никогда их не видел и не увижу, потому что — что?

— Что? — растерялся я.

— Потому что это выдумки! Мертвецы не могут двигаться.

Кристина замедлила шаг и пояснила мне:

— Рома очень начитанный и все в мире подвергает логике. Хочет стать ученым.

— По нему видно.

Тем временем Роман задорно сбросил шлепанцы, скинул майку и стянул шорты. Оставшись в одних плавках, он залихватски прокричал:

— Айда за мной купаться! — и прыгнул в воду. — Видите, я купаюсь, плаваю, и утопленников тут нет! Все это сказки!

— Вот дурак, боже мой, какой он дурак! — причитала Кристина, а Леша подхватил:

— Нельзя жить так, как он, и ни во что не верить. В этом-то месте утопленников с «Чайки» нет, но кто знает, ведь в полночь годовщина трагедии, круглая дата.

На пляже, кроме нас, было несколько человек. По всей видимости, тоже любители купания под красной луной — парень с девушкой и какая-то компания.

Напевая популярную песню, Рома нырял и выныривал, барахтался в воде, брызгался на нас и призывал искупаться.

— Ромка, вылезай из воды, пойдем лучше на дискотеку, — просила Кристина, в ее голосе слышались нотки отчаяния и беспокойства.

— Какая там дискотека! — отозвался Рома. — Я весь мокрый! Я не понял, вы будете купаться?

И мальчишка заплыл еще дальше. Неожиданно он как-то резко нырнул, и его веселая песня смолкла на полуслове. В тот же самый миг запищали мои электронные часы, оповещая, что наступило двенадцать ночи.

Мы простояли на берегу с полминуты, ожидая, когда вынырнет Рома.

— Ромка, хватит шутить! Выныривай! — Кристина чуть не плакала, она металась по берегу, но в воду — ни ногой. — Идем на дискотеку!

Однако Ромка не прекращал шутить и не выныривал. Мое сердце тревожно сжалось, я напряженно всматривался в морскую гладь, твердя про себя: «Хоть бы вынырнул» — как заклинание.

— Не случилось ли чего? — вопросил я.

— Я уверен, он сейчас вынырнет где-нибудь в стороне, выберется на пляж, подкрадется к нам сзади и напугает нас, а потом будет смеяться целый год, — предположил Леша.

Лешино предсказание сбылось.

Наполовину.

Рома вынырнул, я бы даже сказал, всплыл, почему-то ногами, а не головой на поверхность и «звездочкой» начал качаться на воде.

— Фу-х, все нормально, — Кристина смахнула пот со лба.

Рома долго плавал «звездочкой». До тех пор, пока услужливые волны не вынесли его на берег. Мертвого. С застывшей гримасой ужаса на лице, освещаемом кроваво-красной луной.

Глава IV

Нашествие утопленников

Кристинин пронзительный крик раздался на всю Тихую Бухту. Она впала в истерику. Топала ногами, прижимала ладонь ко рту и визжала, потом упала на гальку и, раскачиваясь из стороны в сторону, зарыдала. Она плакала с различными интонациями, по ее щекам катились крупные слезы. Я бы никогда не подумал, что эта боевая девчонка, напугавшая меня сегодня днем на перроне несколько раз, может так себя вести.

— Ромка-а, — протянул Леша, склоняясь над Ромой. Признаться, Леша оказался смелым парнем — он попытался сделать Роме искусственное дыхание и массаж сердца, но из этого ничего не вышло — перекошенный в немом крике застывший Ромин рот стал препятствием для искусственного дыхания, массаж сердца тоже не помог.