– Господи, до чего же вы, шахматисты, дотошны! – рассердилась Анна Петровна. – Ну при чем здесь Бостанжогло? Сегодня вечером я искала вас, а не его! И я вас нашла! Вы хотите говорить о Бостанжогло?

Чигорин почувствовал, что его губы растягиваются в глупую улыбку, но ничего не смог поделать и лишь покачал головой.

– Нет.

– Тогда замолчите и поцелуйте меня! – приказала Анна Петровна.

Чигорин обнял женщину за талию и поцеловал ее в губы, так же крепко, как она его минуту назад.

– Вы не должны пить! Вы победите! Вы обязательно победите, слышите!

– Останьтесь сегодня со мной!

Анна Петровна улыбнулась и покачала головой:

– Нет, сегодня нельзя. Завтра. Завтра я приду к тебе!

– Обещаешь?

– Да!

– Я живу…

– Я знаю, где ты живешь! Давно знаю! Мы встретимся завтра, а пока – прощай!

Чигорин был так взволнован и ошеломлен, что не нашелся что возразить и покорно соскочил на обочину.

– Трогай! – крикнула Анна Петровна кучеру.

Кучер хлестнул лошадь по крупу, и сани, набирая скорость, покатили по заснеженной дороге. Михаил Иванович стоял на обочине и долго смотрел им вслед. Шарф его размотался, ветер дул прямо в лицо и грудь, но Чигорин этого не замечал. Когда сани окончательно скрылись из глаз, шахматист достал из кармана пальто штоф и со словами «Тебя мне сегодня не надо!» швырнул его в сугроб.

4

В тот благословенный момент, когда Чигорин топил штоф с водкой в сугробе, другой шахматист, Эмануил Ласкер, стоял перед разъяренным горским князем и смотрел на серебристый ствол «кольта», направленный дулом ему в живот.

– Или вы возьмете свои слова назад, – прорычал князь, – или ответите за это оскорбление кровью!

Ласкер улыбнулся и с убийственным спокойствием ответил:

– К прежним вашим характеристикам я добавлю еще одну: вы не только негодяй и трус, вы еще и кретин!

Лицо князя побледнело так, что сравнялось цветом с его белоснежной черкеской. Рука, сжимающая пистолет, нервно дрогнула.

– Вы собираетесь стрелять в безоружного? – все с той же ледяной улыбкой осведомился Ласкер. – Это не по-джентльменски, вы не находите? Хотя чего еще ожидать от дикого горца! Пожалуйста, стреляйте! Не желаете, чтобы я расстегнул сорочку? Она почти новая, и вполне еще может вам сгодиться!

Князь Дадиани Мегрельский затрясся от бешенства. Его глаза, вытаращенные на шахматиста, налились кровью. С минуту противники глядели друг на друга. Противостояние двух взглядов закончилось тем, что князь опустил «кольт».

– Я не стану стрелять в безоружного, – сказал он. – У нас, горцев, есть свои понятия о чести, и они ничуть не хуже ваших. Но когда у вас в руках появится оружие, я убью вас! С каким оружием в руках предпочитаете умереть?

Ласкер усмехнулся.

– Я могу выбирать любое оружие или вы умеете пользоваться только пистолетом? – спросил он.

– Вы можете выбрать такое оружие, какое вам заблагорассудится! – гневно ответил князь Дадиани. – Хоть столовые ножи!

– В таком случае я выбираю… – Ласкер задумчиво нахмурил брови.

Князь ждал, проявляя все признаки нетерпения. Наконец, он не выдержал.

– Так что вы выбираете?

– Шахматы, – с улыбкой ответил Ласкер. – Я выбираю шахматы.

– Что-о? – вытаращил глаза князь. – При чем тут шахматы? На каком основании шахматы?

– На том основании, что этим оружием я владею лучше всего, – просто ответил Ласкер. – Проигравший примет яд. Полагаю, с вашими связями вы легко достанете яд.

– Ваши условия кажутся мне идиотскими, – заявил князь Дадиани.

– Но это мои условия, – с нажимом сказал Ласкер, – и вы заранее согласились их выполнить. Или держите слово, или убирайтесь к черту вместе с вашим Гришкой! Кстати, можете пригласить на эту партию газетчиков. Им будет на что посмотреть.

Князь заскрипел зубами, но сдержался.

– Хорошо, – просипел он. – Мы будем играть. Но сначала я дам кое-какие указания моему денщику. Вы согласны немного подождать?

– Я никуда не спешу и буду ждать столько, сколько понадобится, – ответил Ласкер. – К тому же у вас неплохое вино и вкусная баранина. По крайней мере, я проведу время с пользой для своего желудка.

– И для своего кармана тоже, – пробормотал за спиной у шахматиста денщик Гришка.

Ласкер с быстротою молнии повернулся к нему и сверкнул глазами.

– Вы ведь офицер? – поинтересовался он.

– Так точно-с! – щелкнул каблуками денщик.

– Если пожелаете, я сыграю с вами в шахматы сразу после того, как поставлю мат князю. Но воевать будем на тех же условиях – жизнь за жизнь. В противном случае вы немедленно попросите у меня прощения!

Гришка посмотрел на князя. Тот дернул щекой и кивнул.

– Приношу вам мои извинения, господин Ласкер, – с поклоном объявил немцу денщик.

– Принято, – кивнул Ласкер.

Шахматист подошел к неубранному столу, сел на стул, подкрутил усы, взял бутылку вина и наполнил свой бокал, давая тем самым понять, что разговор окончен и пора приступить к действиям.

Князь Дадиани тотчас вышел из гостиной, прихватив с собой присмиревшего денщика.

5

– Итак, вы готовы начать игру? – холодно спросил князь.

– Играть я готов всегда, – ответил Ласкер. Усмехнулся и высокомерно добавил: – Чтобы хоть немного уравнять шансы, я буду играть черными и дам вам фору в две ладьи.

Он думал, что князь будет возражать, но тот согласился неожиданно легко:

– Извольте, это ваше право.

Ласкер убрал ладьи с доски и положил их на сукно ломберного столика.

– Ну-с! – Князь Дадиани усмехнулся и потер руки. – Начнем, пожалуй!

И игра началась. От холеричной ярости Ласкера не осталось и следа. Немецкий мастер делал ходы хладнокровно и расчетливо. Князь играл отлично, но уже через шесть ходов Ласкер добился комбинационного преимущества.

– Я выпил слишком много вина, – сообщил вдруг Дадиани. – Мне нужно отлучиться в уборную.

– Может, сначала сделаете ход? – спросил его Ласкер.

– Нет, после.

Князь встал из-за стола.

– А вы не боитесь, что я переставлю фигуры? – насмешливо осведомился Ласкер.

– Нет, я вам доверяю. Но на всякий случай оставляю здесь своего денщика.

Ласкер усмехнулся.

– Было бы странно, если бы вы взяли его с собой в уборную. Впрочем, я не знаю ваших традиций.