Почистив картошку, Глеб вдруг понял, что задуманное им может остаться только на первой стадии проекта, так как не был уверен, что найдет сковородку. К его счастью, под газовой плитой он нашел громадную чугунную сковородку. Щедро покрыв дно растительным маслом, он поставил сковороду на малюсенький огонь и накрыл сверху крышкой. После этого он мелко-мелко, соломкой, нарезал картофель, ровным слоем выложил его в кипящее масло и снова прикрыл сковородку крышкой. В результате поисков, к своему удивлению, он нашел чеснок и, очистив, мелко его порезал, пересыпал солью, чтобы тот пустил сок. Когда на картошке появилась первая корочка, он посолил ее и отправил туда чеснок. Затем взял сыр и нарезал его продолговатыми ломтиками, не забывая при этом тщательно перемешивать картошку, чтобы она равномерно покрывалась золотистой корочкой. Определив, что картошка уже доходит, высыпал туда сыр, перемешал, накрыл крышкой и выключил газ.
Достав из холодильника кетчуп и майонез, дополнил ими сервировку стола, разложил картошку по тарелкам и позвал Степана. Тот не откликнулся. Неожиданно плохое предчувствие кольнуло сердце, и он быстро, почти бегом отправился за Степаном. Глеб обнаружил его во второй комнате, переодевшегося в спортивный костюм и развалившегося на двуспальной кровати, за чтением толстой книжки в коленкоровом переплете. «Энциклопедия суеверий», — прочитал он на обложке.
— Чего ты не отзываешься? — сухо поинтересовался у Степана. — Великий пан, может, вам принести покушать в постель?
— Неплохая мысль, — одобрительно бросил Степан, — а чуть позже и ночной горшок.
— Молодец, — не нашелся, как еще отреагировать, Глеб.
— Я здесь нарыл кое-что интересное, но сначала пойдем пожрем, а потом я тебя ошарашу. Как у тебя с суевериями, воспринимаешь здраво? — спросил Степан, бодро вскакивая.
— На голодный желудок не очень, — хмуро сознался Глеб.
— Эх, и нажремся сейчас! Как в давние студенческие годы! — Степан похлопал Глеба по плечу. — Тебе это не помешает, легче будет слушать, — и побежал в кухню.
Бесшумно работающая вытяжка в считанные минуты освободила кухню от чудесного запаха жареного картофеля, и Глеб почувствовал, что ему его не хватает. Активно набросившись на еду, они вспомнили о «Первой гильдии» только тогда, когда в основном утолили голод. Холодная водка великолепно гармонировала с горячим картофелем и маслинами.
— Ты чего мидии не разогрел? — укорил товарища Степан.
— Не было начальника, тот заперся в избе-читальне, попав в плен суеверий.
— Ну ты и красавéц! Между прочим, только ради вас. С тех пор как подарили эту книгу, у меня и в мыслях не было ее открыть, не то что читать.
— А я ради вас приготовил этот ужин, не только осязаемый, но и вполне съедобный. А вот ваше чтение — что-то вроде развлечения. Ну прочитали, а дальше что?
— Кстати, об избе-читальне. Знаешь ли ты, что в Киеве первую библиотеку открыли приблизительно полтораста лет тому назад?
Глеб недоуменно пожал плечами.
— Я так и думал: ученая деревенщина, только и того, что с ученым званием, одним словом — кандуб. Представляешь, в этой библиотеке посетителям предоставляли отдельные топчаны в читальном зале и разрешали курить. В те времена люди умели комфортно жить!
— Можешь дальше не продолжать — с тех пор пожарные предупреждают: курение в постели опасно для жизни!
— Уговорил. Не буду курить и читать в постели. Неужели тебе совсем не интересно, что я выудил из этой книги?
— Просто любопытно, но не интересно.
— Ловлю тебя на слове и оставляю за собой право в любой момент прервать печальное повествование.
— Ладно, кончай паясничать и давай колись.
— Я не хочу утверждать, что прочитанное мной — истина, более того, считаю все полной чушью, удивительным образом совпавшей с событиями, в которые ты был вовлечен.
— Переходи от предисловия к сути.
— Видишь ли, все происшедшее с тобой можно объяснить благодаря этой книге, но я хочу прежде высказать свои соображения. В первую ночь ты поддался действию колдовских чар бабы Мани. — Степан, заметив, как вытянулось лицо у Глеба, подмигнул ему. — Не обижайся! Ведьмы — это те же самые энергетические вампиры, которые питаются человеческой энергией, общаясь с людьми. А сначала ты можешь почувствовать облегчение и даже получить удовольствие. — Степан не удержался и снова подмигнул другу, а тот послал его к черту.
— Возможно, она не только применила традиционные заговоры, но и напичкала тебя разными галлюциногенами — психотропными препаратами, поэтому у тебя «поехала крыша», ты потерял способность отделять действительность от галлюцинаций. Во вторую ночь она увидела тебя, проходящего через двор и направляющегося в сторону кладбища, и бросилась за тобой следом. Так как ты заблудился, она успела к могиле раньше тебя, надела белую рубашку, возможно, загримировалась под бедную тещу и испугала тебя насмерть. Впрочем, по-моему, гримироваться ей было незачем: сама обстановка кладбища ночью способствует интенсивной работе воображения, но это уже детали. Убегая, ты опять заблудился, и она снова тебя поджидала, но уже возле своего дома. Там она тебя пригрела, остальное ты знаешь.
— Малоубедительно, — возразил Глеб. — Призрак тещи я видел с близкого расстояния и ошибиться не мог, по крайней мере, спутать с Маней. — Он посмотрел на Степана и пояснил: — Баба Маня ниже той на полголовы, и у нее более округлое лицо. Если в первую ночь она могла меня подпоить какими-нибудь снадобьями, то во вторую я у нее ничего не ел и не пил.
— Ты предлагаешь поверить во всю ересь, которая запечатлена в этой книге? Мне кажется, ты пал жертвой в лучшем случае розыгрыша, в худшем — хорошо продуманной инсценировки. Если это розыгрыш, то для чего он был нужен, а если это второй вариант, то кому это выгодно?
— Дело в том, что я ведь не являюсь наследником покойной, и если кого надо было бы пугать или сводить с этого света, так это Ольгу. — Внезапно Глеба осенило. — Ты считаешь, что эта авария была не случайностью, а результатом хорошо продуманной психологической обработки меня? Ты думаешь, меня зомбировали?
— А почему бы и нет? Ты знаешь даже лучше, чем я, еще из лекций в универе и по опыту своей работы, что зомбировать, то есть выработать у человека определенный алгоритм поведения, могут не только сотрудники спецслужб, но и люди, обладающие необходимой информацией и получившие практические навыки. Яркий пример — «Белое братство». Ведь что такое черная магия? Это та же экспериментальная психология с элементами парапсихологии, прошедшая эмпирический путь становления. Что мешает человеку, владеющему приемами черной магии, зомбировать другого человека?
— Ну, ты слишком утрируешь, — возразил Глеб.
— В этих вещах я не смыслю — мой диплом давно лежит под сукном. Но если есть в происшедшем какая-то логика, то только эта. Жертвой изначально была Ольга, а ты — лишь орудие. У некоторых народов, которые и сейчас близки к природе, шаманы, те же самые колдуны, имеют власть над жизнью и смертью соплеменников. Если шаман сказал, что кто-то из них умрет, то в большинстве случаев это и происходит. А весь фокус в том, что они безгранично верят своему шаману, верят в его силу: все, что тот сказал, должно совершиться. Убивают не слова шамана, а уверенность в том, что это должно произойти, их вера в предопределенность. Это тот случай, когда осознание сути заклинания убивает. Может ли шаман повлиять на человека, не знакомого с символикой его действий, не знающего смысла его заклинаний? Конечно нет! Та, или тот, или те, кто это задумывал, рассчитывали, что тебе известна деревенская магическая символика. По-видимому, это кто-то из местных жителей. Они эти знания впитали с молоком матери. Но в этом они просчитались — ты, сугубо городской житель, многих вещей не знаешь, эти знаки оказались вне твоего понимания, поэтому махинаторы не смогли за столь короткое время как следует обработать тебя, достаточно глубоко прозомбировать.